Я смотрю на тебя - [15]

– Вы согласны? – добавляет она, обернувшись к Леонардо. Очевидно: она просто ищет повод поддержать разговор.

– Элена обожает свою работу, это видно с первого взгляда, – теплый тембр его голоса доходит до меня.

Гайя тем временем тут же воспользовалась шансом спросить:

– Ну а ты чем занимаешься?

– Я шеф-повар. Сейчас я работаю в новом ресторане Брандолини.

Могу предугадать следующую фразу Гайи: «Шеф… как интересно!»

– Какая интересная работа – шеф!

Совсем немного ошиблась. Смеюсь про себя, хотя меня все равно никто не видит.

Гайя продолжает задавать обычные вопросы: давно ты в Венеции, надолго здесь останешься, как тебе здесь нравится?…

Хихикает и кивает всякий раз, когда он ей что-то говорит. Я уже выучила весь набор ее обольстительных приемов: томный взгляд, пальцы перебирают пряди волос, кокетливая улыбка, надутые губки.

Я уже выучила весь набор ее обольстительных приемов: томный взгляд, пальцы перебирают пряди волос, кокетливая улыбка, надутые губки.

Я выглядываю с лестницы, чтобы получше рассмотреть сцену и, наверное, чтобы понять, какой эффект это производит на Леонардо. Похоже, ему нравится. И он тоже, как и все остальные, покорен очарованием Гайи. Внезапно он вспоминает обо мне и поднимает взгляд, я стремительно поворачиваюсь на место, чуть не уронив чашку с краской.

– Элена, может, мы тебя беспокоим?

Решаю быть ядовитой:

– Ну, как вам сказать…

Леонардо заново обращается к Гайе:

– Мне пора, я уже опаздываю. В любом случае рад знакомству.

– Я тоже, – отвечает она, тая, словно шоколадка на солнце.

Леонардо прощается и спешит к выходу. Гайя смотрит на его задницу, я смотрю на Гайю, и взгляд неизбежно падает на объект ее интереса. После этого мы переводим взгляды друг на друга.

– Неплохо… – думаем мы обе, но только она произносит это вслух. – Как ты вообще можешь работать, когда вокруг тебя ходит такой муж-чина?

– Может, ты имела в виду, как мне удается работать, когда вы двое флиртуете тут подо мной?! – отвечаю с негодованием. – Ты еще и делаешь вид, что пришла меня проведать! Совести у тебя нет…

– Ну надо же мне было что-то придумать, раз ты мне не помогаешь. Ты не могла бы, пожалуйста, слезть с этой лестницы?

– Нет.

Со вздохом она ставит ногу на опору стремянки и берется рукой за одну из перекладин, все еще глядя в сторону выхода, за которым скрылся Леонардо.

– Слушай, Элена, в этом мужчине есть что-то феноменальное. Если ты это не признаешь – столкну тебя с лестницы.

Я принимаю безразличный вид.

– Дай мне вон ту губку, чтоб хоть какая-то польза от тебя была.

Гайя молча выполняет это, потом оглядывается вокруг, чтобы изучить обстановку, прежде у нее просто не было на это времени.

– А он вон там живет? – спрашивает, указывая на коридор, ведущий в левое крыло.

– Да.

– А ты видела его комнату?

– Нет, а что?

– Поверить не могу… Тебе что, совсем не интересно?

– Не то чтобы мне неинтересно… – Содрогаюсь от ужаса при одной только мысли о том, что она задумывает.

– А мне вот любопытно! – и она уходит, не дождавшись меня.

– Гайя, немедленно вернись сюда! – кричу ей вслед, но это абсолютно бесполезно. Придется мне слезть с лестницы. Бегу за ней. – Что тебе в голову стукнуло? Прекрати сейчас же! – Я догоняю ее и хватаю за рукав, но она сильнее и с уверенностью увлекает меня за собой.

– Да ладно тебе, только одним глазком взглянем! – настаивает она возбужденным тоном.

Мы уже прошли весь коридор и поднимаемся по лестнице, ведущей на верхний этаж, где находится спальня Леонардо. Не имея возможности остановить, я вынуждена идти за ней, в надежде помешать ей что-нибудь натворить или, еще хуже, оставить следы своего пребывания.

– Слушай, у меня из-за тебя будут неприятности, я же здесь работаю! – пытаюсь давить на жалость, совсем забыв, что тема моей работы ее мало волнует.

Дверь комнаты открыта. Сама спальня огромна, как я ее себе и представляла, похожа на номер люкс высококлассного отеля. Кровать в центре разобрана, перекрученные шелковые простыни свисают с одного конца. Повсюду – красные с золотом обои, которые отражаются бесчисленное множество раз в огромных зеркалах, расположенных по бокам от балдахина. Уютная и элегантная обстановка с ноткой фривольности. Брандолини, конечно же, не случайно поселил его здесь.

– Вот это стиль! – восклицает Гайя.

– Вот это бардак! – эхом отзываюсь я. Везде полный беспорядок. Похоже, Леонардо не очень-то беспокоится об уборке. На кресле из красного бархата десяток рубашек набросаны одна на другую, а на персидском ковре валяются две пары льняных брюк.

– Это нормально, что он такой несобранный, – говорит Гайя с умным видом, – он же артист!

– Вообще-то он повар, – отрезаю я, – и, думаю, все эти рассказы про гениев и беспорядок – полная чушь или просто предлог.

– Может быть, но в его случае это правда, – упорствует она. – Да ладно тебе! По нему с первого взгляда видно, какой он эксцентричный тип, творческая личность.

– Да ты что?! Ну значит, ты уже все о нем поняла!

– Некоторые вещи очевидны!

На тумбочке возвышается открытая бутылка «Moet & Chandon», а рядом – серебряный поднос, на котором стоят два бокала, один из них – со следами помады.