«Я слышал, ты красишь дома». Исповедь киллера мафии «Ирландца» - [30]

Свидетели обвинения, один за другим, ничего против меня не показали. Я обратился к адвокату, чтобы тот проверил бумаги фирмы. Обвинение было против – они утверждали, что я их подчистил. Я заявил, что это не я, другой парень, который потом сунул мне их в почтовый ящик. Судья закрыл дело и заявил, что, будь у него акции компании «Фуд Фэйр», он бы немедленно их продал. После чего уже фирма через моего адвоката предложила мне написать заявление об уходе, предлагая 25 000 долларов. Я сказал, что не могу пойти на сокращение зарплаты.

Мы решили это событие спрыснуть, и я видел, что и Тощая Бритва, да и остальные очень довольны, что я никого не заложил. Куда важнее было не выиграть дело, а никого не выдать.

Как-то в тот же период, когда я повадился в центр Филадельфии, мы иногда захаживали поужинать в ресторанчик под названием «Вилла ди Рома» на 9-й улице. Однажды я увидел там того самого пожилого незнакомца, который помог мне починить грузовик на автостоянке. Поднявшись, я подошел к нему и засвидетельствовал свое почтение. Он пригласил меня за свой столик – он сидел вместе с его приятелем. Выяснилось, что этого приятеля звали Анжело Бруно, а впоследствии я узнал, что этот Анжело Бруно – босс нашего Тощей Бритвы и вообще босс всей Филадельфии и что он – негласный партнер чуть ли не везде в центре города, включая и ресторан «Вилла ди Рома».

Мы выпили с ними по бокалу вина, и Рассел сказал, что, мол, приехал в Филадельфию за хлебом с ветчиной. Этот хлеб с ветчиной и сыром моцарелла выпекается по особому рецепту. Потом просто нарезаешь его и ешь как сэндвич. Это почти сэндвич, но только «почти». Я тогда всерьез по-думал, что он именно поэтому и приезжает в Филадельфию, и в следующий раз я прихватил для него с десяток батонов этого хлеба. (Еще одно доказательство моей информированности о мафии.) Он был очень мне благодарен.

Я встречал Рассела в самых разных местах даунтауна, он неизменно появлялся в обществе своего друга Анжело Бруно. Куда бы я ни ездил, я всегда захватывал для него колбаски Розелли – он всегда говорил, что наведывался в Филадельфию за ними. И чем чаще я их привозил, тем чаще встречался с Расселом. Он всегда приглашал меня посидеть с ним и выпить красного вина и закусить пшеничным хлебом. Ему очень нравилось то, что я в войну побывал на Сицилии. Я рассказывал ему, что по воскресеньям в Катании макароны сушили на веревках, как белье. Иногда Рассел даже приглашал меня отобедать с ним, и тогда мы с ним даже говорили по-итальянски. Он покупал у меня за два доллара билет футбольной лотереи – просто чисто по-дружески.

Потом мои планы стать постоянным партнером в цепочке «Фуд Фэйр» внезапно рухнули. Они наняли человека из детективного агентства «Глоуб», который следил за рестораном, находившимся у них под подозрением. В конце концов они поймали парня, доставлявшего мясо. На «Фуд Фэйр» он не работал. Он просто был из тех, кто околачивается в центре города в заведении Тощей Бритвы. У него был небольшой пикапчик, груженный мясом из «Фуд Фэйр», которое я ему подогнал. И снова они ничего не смогли доказать – ну, мясо и мясо, а кто его давал и откуда оно – неизвестно. А что касалось моей причастности к этому делу – это всего лишь домыслы. Но они-то не дураки и понимали, что здесь приложил руку я. Явились однажды ко мне и сказали: пиши заявление об уходе, а мы того малого отпустим. Я запросил за увольнение 25 000 долларов, но они в ответ лишь расхохотались. Они знали, что я не захочу, чтобы парень сел, и не ошиблись. Я уволился.

А потом как-то встретились мы с Расселом в «Вилла ди Рома», и тут выяснилось, что он в курсе всего, и он мне тогда сказал, что я поступил правильно. Рассказал мне, что у этого парня жена и дети и что я правильно сделал, что не довел его до тюрьмы. Вообще-то у меня тоже были жена и дети, и я остался без работы.

Я тогда начал выполнять временные работы уже вне профсоюза. Например, кто-то из водил заболевал, а ты его подменяешь. Точь-в-точь как те докеры в фильме «В порту». Несколько дней работаешь, потом несколько дней свободен и вечно в поисках постоянной работы. Но теперь рейсов «Фуд Фэйр» не было, а если ты не на колесах, как возить денежки для Тощей Бритвы или толкать лотерейные билеты для Макгрила?

При такой работе хватало времени торчать в центре города и искать, как подзаработать. Мои приятели-итальянцы из «Фуд Фэйр» вовсю хвастали, что я лежа выжимаю штангу в 180 кг, а стоя толкаю штангу в 124 кг строго по технике, и не один раз за подход. Однажды один тип, Эдди Рис, который промышлял подпольной лотереей, подошел ко мне и спросил, не хочу ли я подзаработать. Ему нужно было, чтоб я обстряпал для него одно дельце. Короче, дал мне пару баксов, и я должен был съездить в Джерси и последить за одним парнем, который, по словам Риса, встречался с девчонкой, родственницей Риса. Он вручил мне и ствол, чтобы я, мол, припугнул этого парня, но предупредил, чтобы я ни в коем случае не вздумал из него палить. Просто показать, и все. Вот так дела в те дни делались. Приходишь и суешь под нос ствол. Сейчас стволы не суют, а сразу используют по назначению. В те дни все хотели получить денежки здесь и сейчас. Сегодня все кругом хотят получить с тебя денежки вчера. Кое-кто сегодня сидит на игле, оттого они такие нервные. Крыша у них от наркоты едет. У половины это точно. И у их боссов тоже.