Я, Шерлок Холмс, и мой грандиозный провал - [28]

Уиксбот тепло принял меня и легко согласился поговорить на щекотливые темы при условии, что я никогда и нигде не упомяну о том, что будет сказано. Мои заверения в этом и в том, что данный разговор может быть полезен мисс Лайджест, окончательно подкупили дворецкого.

Однако пользы из всего этого никакой не вышло: я видел искреннее желание Уиксбота помочь мне, но он действительно ничего не знал. Я услышал, что мистер Флой очень старался убедить мисс Лайджест в своей любви, а мелкие интрижки если и были у него, то он о них ничего не знал. Однако он никогда не страдал от недостатка женского внимания и потому при желании легко мог найти кого-нибудь для мимолетного и тайного романа. Уиксбот сказал, что у сэра Гриффита когда-то была знакомая где-то неподалеку, с которой он поддерживал неопределенные отношения, а сэр покойный сэр Чарльз этого не одобрял, но ни имени, ни адреса этой женщины дворецкий предоставить не мог.

Уиксбот с моего согласия даже пригласил свою жену, которая была женщиной скромной и в высшей степени любезной. Она быстро прониклась идеей помощи правосудию, но тоже не смогла сказать чего-нибудь вразумительного.

На оба мои вопроса о том, могла ли какая-то служанка заинтересовать мистера Флоя и мог ли кто-то другой, живущий в доме, кроме дворецкого и его жены, располагать бОльшими сведениями о личной жизни хозяина, оба ответили отрицательно. Поблагодарив их за доверие и посильную помощь в моем расследовании, я велел не говорить никому о моих расспросах и покинул поместье.

Следующим шагом стала попытка разыскать приятелей Гриффита Флоя, имена которых мне накануне назвала мисс Лайджест. С этой целью я отправился в трактир и выложил перед стоящим за стойкой хозяином сверкающий шиллинг. Через пятнадцать минут мой список пополнился на три пункта, и я получил исчерпывающую информацию о месте проживания всех интересующих меня субъектов, а также некоторые полезные сведения об их жизни и характере отношений с мистером Флоем. Как я понял, большинство этих людей, как и говорила мне мисс Лайджест, действительно когда-то оказывали Гриффиту Флою разные услуги и за это получили его расположение.

Дальнейшие несколько часов я провел в разговорах с указанными лицами и в тщетной надежде узнать у них что-то, хоть сколько-нибудь соответствующее моим подозрениям. Знакомства мистера Флоя не вызвали моего одобрения: почти все посещенные мной молодые люди были ненадежны и подозрительны. Однако категорически никто из них не мог бы являться искомым укрывателем, и для такого вывода были весомые причины: четверо мужчин были женаты и провели интересовавший меня вечер со своими супругами и детьми, что было незамедлительно подтверждено кем-то из последних; один из молодых людей, вообще, находился в отъезде, что явно противоречило бы намерениям Гриффита Флоя относительно своего мнимого свидетеля; двоих из восьми не было дома, но их родные предоставили убедительную информацию о том, как и где эти люди провели вечер десятого августа; и, наконец, последний так называемый приятель быстро увязал мой вопрос со смертью сэра Чарльза и чрезвычайно испугался, тут же предоставив доказательство своего неотлучного присутствия дома в виде недостроенного сарая и велел удостовериться в его правдивости расспросом соседей. Все мужчины, как и следовало ожидать, жили далеко от Голдентрила. Но в любом случае, если кто-то из них все же помогал Гриффиту Флою, по всей логике он должен был сразу рассказать мне о том, что мистер Флой был у него в гостях вечером десятого августа, а не скрывать это, дабы потом не попасть в затруднительное положение.

Прогуливаясь после неудачных розысков по улицам деревни, я раздумывал над тем, что еще мне следовало предпринять. Пытаясь найти изъяны в своей версии и перебирая другие варианты, я решительно не мог понять, где ошибся и ошибся ли вообще. В целом все выглядело вполне логично, но никаких фактических подтверждений найти не удавалось, и это меня беспокоило.

На одной из улиц я увидел лавку старьевщика и, недолго думая, решил в скором будущем воплотить в жизнь старый прием, для которого в этом расследовании пока не находилось места… К немалому удивлению хозяина лавки, я предложил ему не принять старые вещи, а продать их мне. Он с подозрением поглядывал на меня из-под густых бровей, но все же за полсоверена выложил на прилавок несколько потертых штанов и многократно заштопанных сорочек. Услышав, что предложенные вещи слишком новые, он стал смотреть на меня еще менее дружелюбно и тем не менее в итоге нашел среди своего хлама грязный пуловер, имевший когда-то претензию на спортивный стиль, широкие штаны серого цвета с заплатой с одного боку вместо кармана и сюртук с такими швами по бокам, что, казалось, он вот-вот развалится на части. По моей просьбе он дополнил этот ансамбль помятой шляпой и убогими ботинками, которые выглядели еще более убого из-за своего яркого светло-коричневого цвета, над которым не было властно даже время. Видя удовлетворение на моем лице, старьевщик упаковал выбранные вещи в большой бумажный сверток и вручил его мне с видимым нетерпением.