Я Распутин. Книга третья - [6]

Шрифт
Интервал

— Окстись! Шесть утра! Анна устроилась ко мне секретарем. Я ей обещал помочь, когда жил во дворце…

Какой дурдом! Страна входит в эпохальный период, я везу публиковать важнейший после Русской правды документ в истории России, а тут Елена с ревнивыми бреднями.

— А это? Это что? — девушка кидает на стол номер “Кабацкого листка”, низкопробной желтой газеты. В ней целая статья посвящена персонально мне. И Танеевой. Ее называют госпожа Т. Журналист прямо намекает, что “старец” соблазнил и увел прямо из под венца фрейлину двора. Скандал!

А ведь я даже не прикоснулся к Анечке. Хотя та и намекала. Во дворце зашла в мои покои полураздетой, спрашивала не надо ли чем помочь. Но я работал над правками к Конституции — мне было не до утех. А теперь обидно. Так хотя бы за дело полоскали.

— Ложь! От начала до конца — отмел я подозрения Елены — Ничего промеж нас с Танеевой не было! Богом клянусь!

Я перекрестился. После чего взял икону из красного угла, поцеловал.

— Ну раз так… — эсерка в удивлении покачала головой

— Елена Александровна! — я умоляюще сложил руки — Езжай обратно! Завтра вам возвращать Алексея. Кстати, мальчик сможет вас опознать?

— Нет. Как ты и велел, мы надевали на лица шелковые маски. И ему тоже, вроде как игра.

— Тогда срочно езжай назад. Как только все будет готово, дай знать.

По пустым, утренним улицам я почти мгновенно домчался до редакции Слова, текст Конституции тут же начали заверстывать.

— Эпохально! Я прямо поверить не могу… — Перцов прыгал от счастья и даже позвал Адира сфотографировать сначала меня, а потом себя с листами Основного закона — Мы считай вошли в историю! Да что вошли… Вбежали!

Ага… Как бы нас за такое из истории не вынесли. Вперед ногами.

— …. никто не ожидал. Месяца не прошло, как Его императорское величество вновь наотрез отказался от Конституции — и тут вдруг такие перемены — Перцов продолжал фонтанировать эмоциями — Григорий Ефимович, вы не знаете, что случилось?

Киднепинг будущего русского царя. Я очень надеялся, что благодаря моим усилиям Ипатьевского дома в этой истории не случится и мы с Алексеем и княжнами отделались “малой кровью”.

— Царь внял чаяниям народа. И моим молитвам — я тяжело вздохнул — Но уверенности, что до конца — нет. Павел Петрович, вели подверстать внизу передовицы объявление.

— Какое??

— Сегодня с обеда и все следующие дни на Дворцовой площади мы будем славить царя.

— Дельно! Сейчас же распоряжусь.

Перцов убежал, а я перекусил в трактире и поехал … в Зимний. Взошло яркое солнце, день обещал быть ясным. Опять начала стучать капель — декабрь выдался непривычно теплым, не питерским. На улицы, со вчерашними газетами в руках, высыпали толпы людей. Они яростно о чем-то спорили, кто-то уже шел быстрым шагом в центр. Ничего… Сейчас мы по вам вдарим экстренным выпуском Слова — Перцов велел нанять максимальное количество уличных мальчишек-газетчиков — и вот тут посмотрим чья возьмет. Ни секунды не сомневался, что Николай попробует все откатить обратно.

В Зимнем я скинул шубу служителю, быстрым шагом пошел в рабочее крыло. Дворец напоминал растревоженный улей, чиновники бегали по этажам с бумагами, лица у них были ошалевшие. Кое-кто из знакомых лиц пристроился мне в фарватер, усилились перешептывания за спиной.

— Где кабинет главного цензора, Блюма? — я схватил первого попавшегося чинушу, рявкнул прямо в лицо. Пора показать этой братии, кто в доме хозяин. Столыпин запросто пришел на заседание Сеньор-Конвента Думы, ну и я тоже стесняться не буду. Меня провели к Блюму — круглому, одышлевому толстячку в пенсне.

— Указ о «Дополнении временных правил о повременных изданиях» вам уже не указ?! — грозно начал я, даже на закрывая дверь кабинета. Сзади прибавилось чиновников, народ вытягивая шеи, внимательно слушал.

— А что собственно происходит?!? — толстяк нервно подскочил из-за стола.

— А вот что происходит — я сунул ему в руки номер Кабацкого листа — Поносят сволочи, порочат светлое имя госпожи Т.

— Хотите знать кто это? — я повернулся к чиновникам.

Судя по их глазам — они хотели знать. Кое-кто даже очень-очень.

— Это Анна Танеева. Фрейлина государыни. Светлая, благочестивая девушка! Меня оклеветали, ладно, привык. Но ее!

Блюм прилично так взбледнул, засуетился:

— Собственно, мы в главном управлении по делам печати нынче такими вопросами не ведаем. Вам надо в Осведомительное бюро

— Умолкни! — опять рявкнул я — Развели тут бюрократию. Ну ничего… Мы с Петром Аркадьевичем вычистим ваши авгиевы конюшни!

С цензурой в стране и правда надо было что-то делать. МВД насоздавало дублирующих структур: Главное управление печати в теории контролировало всю прессу, могло закрывать газеты, но вот за достоверностью сведений, поступающих в газету, следило другое ведомство. Осведомительное бюро Главного управления цензуры. Лебедь, рак и щука.

— Сей же час все решим!

Упоминание Столыпина подействовало, Блюм засуетился, стал вынимать какие-то папки из стеллажа.

— Нужно заявленьице подписать, сразу дам делу ход

— Принесешь в кабинет Петра Аркадьевича — я уже выходил в коридор, расталкивая чиновников — Чего столпились? Работы нет? Зажрались вы тут, братцы. Ну ничего, нынче новые времена наступили. Теперича придется вам поработать как след.


Еще от автора Алексей Викторович Вязовский
Пятнадцать ножевых

Наверное, “скорая” - это судьба. Когда появляется шанс прожить жизнь еще раз, перед старым врачом почему-то опять появляется дверь с цифрами “03”. И сюрпризы со всех сторон, чтобы не соскучился. Влезть в чужую шкуру не всегда получается легко. А время не ждет.


Я спас СССР. Том II

Второй шанс пожилого учителя истории. Его Родину уничтожили, его народ вымирает. Пути назад нет, надо спасать страну. Пленка с планами заговора, попавшая в руки комсомольца Русина, заставляет его ступить на тропу войны. Вопрос «на чьей он стороне» не актуален – ему точно не по пути с людьми, готовыми убить Хрущева ради собственных амбиций. Но готов ли сам Русин пролить кровь заговорщиков ради спасения страны?


Сапер

Он свою войну прошел. От и до. Начал в сорок первом, закончил в сорок пятом в Берлине. Но судьба дает ему второй шанс. Зачем? За ответ придется заплатить кровью. И своей, и чужой.


Сапер. Том 3

Казалось бы, задача выполнена, можно и возвращаться. Но дорога домой может оказаться очень долгой.


Пятнадцать ножевых 2

Ты попал в прошлое и работаешь в скорой. Приезжаешь на помощь людям, спасаешь жизни. Но кто придет на помощь тебе, когда ты попал в беду?


Группа крови на рукаве

Я ехал в Московском метро когда все случилось. Завыли сирены и поезд встал, будто наступил апокалипсис. Поток людей унес меня в черный тоннель. Но выбрался я один и очутился… Это что за тропическая многоножка?! И какого хрена меня долбанули прикладом и связали? Кто они мать такие? Вооруженные головорезы в допотопной зеленой форме пехоты США. А это что? Джунгли?..


Рекомендуем почитать
Предел прочности. Книга четвертая

Казалось бы, нашел брата, получил долгожданные ответы – что еще нужно для нормальной жизни. Разве что уволится из рядов доблестной Службы Безопасности и вернуться домой. Но вот беда: брат снова пропал, с памятью проблемы, а озвученные ответы все только больше запутали. И уже начинаешь сомневаться в собственном рассудке, видеть безумие там, где его нет… или есть.


Маркиз

Вот уже три месяца, как старший продавец «Эльдорадо» стал избранным чемпионом китайской богини Гуаньинь. За…


Барабаны осени. На пороге неизведанного

Сага о великой любви Клэр Рэндолл и Джейми Фрэзера – любви, которой не страшны пространство и время, завоевала сердца миллионов читателей во всем мире.После тяжелого решения не возвращаться в Шотландию, а начать новую жизнь в Северной Каролине, Джейми и Клэр предстоит столкнуться с новыми трудностями. Однако ради своего счастья они готовы идти до конца. Их жизни не раз окажутся на волоске от смерти. Но загадочный гость из будущего, который неожиданно появится на их пути, знает, как спасти Джейми и Клэр.


Демон и Лотос

Прошло четыре месяца. Дмитрий Востриков по прозвищу Демон, организовав свой отряд авантюристов, почти освоился в новом для себя мире. Но его неуместная для этого мира доброта и любопытство нарушают спокойное течение его жизни.


Парень без понедельника

Ранним утром в круглосуточный магазин на окраине Сеула входит девушка. У нее разбит нос, щека порозовела, как от удара, на внутренней стороне бедра сквозь синяки виднеются татуировки. Этой девушке, Ко Ынсе, предстоит пережить еще не одно утро субботы, провалившись во временную петлю из воскресенья назад в субботу 7 июня. За восемь суббот она станет участницей ужасающих событий, попытается спасти жизнь девушке, раскроет убийцу и тайную секту, обретет настоящих друзей, влюбится и примет себя такой, какая она есть.


Восход памяти

Жизнь Марианны похожа на сказку, но отнюдь не добрую, – чем дальше, тем страшнее. Всему виной – проклятье цыганки, повстречавшейся девушке на перроне железнодорожной станции. А что, если встреча эта не случайна и вся ее жизнь подчинена чьему-то заранее продуманному плану? И проблемы в личной жизни, и несчастный случай, покалечивший ее, и необъяснимые провалы в памяти, и таинственный Вихрь – помеха в информационном поле, который пытается отыскать молодой ученый Константин, – все это части одной мозаики. Жестокая цыганка, мальчик-андрогин с на редкость не подходящим ему именем, призрачная девочка, обитающая по ту сторону зеркал, что зовет себя Марийкой, популярный рэп-музыкант и некая Бусинка, сущность из недр земли, – все связаны между собой невидимой нитью.


Я Распутинъ. Книга 2

Что будет, если в сибирского старца попаданец современный студент-историк? Куда повернет корабль под названием Россия? Сможет ли империя избежать рифов Первой мировой войны и Революции?


Я Распутинъ

Самое начало 20-го века. Царская Россия. Один попаданец и один шанс для страны избежать двух кровавых войн.