Я пришел к тебе с приветом… - [31]

14 ноября 1859

«Если ты любишь, как я, бесконечно…»

Если ты любишь, как я, бесконечно,

Если живешь ты любовью и дышишь, —

Руку на грудь положи мне беспечно:

Сердца биенья под нею услышишь.

О, не считай их! в них, силой волшебной,

Каждый порыв переполнен тобою;

Так в роднике за струею целебной

Прядает влага горячей струею.

Пей, отдавайся минутам счастливым, —

Трепет блаженства всю душу обнимет;

Пей – и не спрашивай взором пытливым,

Скоро ли сердце иссякнет, остынет.

<1859>

«Отчего со всеми я любезна…»

Отчего со всеми я любезна,

Только с ним нас разделяет бездна?

Отчего с ним, хоть его бегу я,

Не встречаться всюду не могу я?

Отчего, когда его увижу,

Словно весь я свет возненавижу?

Отчего, как с ним должна остаться,

Так и рвусь над ним же издеваться?

Отчего – кто разрешит задачу? —

До зари потом всю ночь проплачу?

<1882>

«В душе, измученной годами…»

В душе, измученной годами,

Есть неприступный чистый храм,

Где все нетленно, что судьбами

В отраду посылалось нам.

Для мира путь к нему заглохнет, —

Но в этот девственный тайник,

Хотя б и мог, скорей иссохнет,

Чем путь укажет мой язык.

Скажи же – ка́к, при первой встрече,

Успокоительно светла,

Вчера – о, как оно далече! —

Живая ты в него вошла?

И вот отныне поневоле

В блаженной памяти моей

Одной улыбкой нежной боле,

Одной звездой любви светлей.

1867

«Чем безнадежнее и строже…»

Чем безнадежнее и строже

Года разъединяют нас,

Тем сердцу моему дороже,

Дитя, с тобой крылатый час.

Я лет не чувствую суровых,

Когда в глаза ко мне порой

Из-под ресниц твоих шелковых

Заглянет ангел голубой.

Не в силах ревности мятежность

Я победить и скрыть печаль, —

Мне эту девственную нежность

В глазах толпы оставить жаль!

Я знаю, жизнь не даст ответа

Твоим несбыточным мечтам,

И лишь одна душа поэта —

Их вечно празднующий храм.

1861 (?)

«Толпа теснилася. Рука твоя дрожала…»

Толпа теснилася. Рука твоя дрожала,

Сдвигая складками бегущий с плеч атлас.

Я знаю: «завтра» ты невнятно прошептала;

Потом ты вспыхнула и скрылася из глаз.

А он? С усилием сложил он накрест руки,

Стараясь подавить восторг в груди своей,

И часа позднего пророческие звуки

Смешались с топотом помчавшихся коней.

Казались без конца тебе часы ночные;

Ты не смежила вежд горячих на покой,

И сильфы резвые и феи молодые

Всё «завтра» до зари шептали над тобой.

<1860>

Купальщица

Игривый плеск в реке меня остановил.

Сквозь ветви темные узнал я над водою

Ее веселый лик – он двигался, он плыл, —

Я голову признал с тяжелою косою.

Узнал я и наряд, взглянув на белый хрящ,

И превратился весь в смущенье и тревогу,

Когда красавица, прорвав кристальный плащ,

Вдавила в гладь песка младенческую ногу.

Она предстала мне на миг во всей красе,

Вся дрожью легкою объята и пугливой.

Так пышут холодом на утренней росе

Упругие листы у лилии стыдливой.

<1865>

Роза

У пурпурной колыбели

Трели мая прозвенели,

Что весна опять пришла.

Гнется в зелени береза,

И тебе, царица роза,

Брачный гимн поет пчела.

Вижу, вижу! счастья сила

Яркий свиток твой раскрыла

И увлажила росой.

Необъятный, непонятный,

Благовонный, благодатный

Мир любви передо мной.

Если б движущий громами

Повелел между цветами

Цвесть нежнейшей из богинь,

Чтоб безмолвною красою

Звать к любви, когда весною

Темен лес и воздух синь, —

Ни Киприда и ни Геба,

Спрятав в сердце тайны неба

И с безмолвьем на челе,

В час блаженный расцветанья

Больше страстного признанья

Не поведали б земле.

1864 (?)

Псевдопоэту

Молчи, поникни головою,

Как бы представ на страшный суд,

Когда случайно пред тобою

Любимца муз упомянут!

На рынок! Там кричит желудок,

Там для стоокого слепца

Ценней грошовый твой рассудок

Безумной прихоти певца.

Там сбыт малеванному хламу,

На этой затхлой площади́, —

Но к музам, к чистому их храму,

Продажный раб, не подходи!

Влача по прихоти народа

В грязи низкопоклонный стих,

Ты слова гордого: свобода

Ни разу сердцем не постиг.

Не возносился богомольно

Ты в ту свежеющую мглу,

Где беззаветно лишь привольно

Свободной песне да орлу.

1866

«С какой я негою желанья…»

С какой я негою желанья

Одной звезды искал в ночи!

Как я любил ее мерцанье,

Ее алмазные лучи!

Хоть на заре, хотя мгновенно

Средь набежавших туч видна,

Она так явно, так нетленно

На небе теплилась одна.

Любовь, участие, забота

Моим очам дрожали в ней

В степи, с речного поворота,

С ночного зеркала морей.

Но столько думы молчаливой

Не шлет мне луч ее нигде,

Как у корней плакучей ивы,

В твоем саду, в твоем пруде.

<1863>

«Я уезжаю. Замирает…»

Я уезжаю. Замирает

В устах обычное «прости».

Куда судьба меня кидает?

Куда мне грусть мою нести?

Молчу. Ко мне всегда жестокой

Была ты много, много лет, —

Но, может быть, в стране далекой

Я вдруг услышу твой привет.

В долине иногда, прощаясь,

Крутой минувши поворот,

Напрасно странник, озираясь,

Другого голосом зовет.

Но смерклось, – над стеною черной

Горят извивы облаков, —

И там, внизу, с тропы нагорной

Ему прощальный слышен зов.

Середина 50-х годов

Зевс

Шум и гам, – хохочут девы,

В медь колотят музыканты,

Под визгливые напевы

Скачут, пляшут корибанты.

В кипарисной роще Крита

Вновь заплакал мальчик Реи,

Потянул к себе сердито

Он сосцы у Амальтеи.

Юный бог уж ненавидит,

Эти крики местью дышат, —

Но земля его не видит,

Небеса его не слышат.

15 ноября 1859

Бабочка

Ты прав. Одним воздушным очертаньем

                        Я так мила.