Я прекрасна! - [24]

Мими игриво теребит сережку от Эльзы Перетти[11] и обворожительно улыбается. Наклонившись к Брэдфорду, она интимно кладет руку ему на плечо.

— Дорогой, как тебе будет удобно. Я вовсе не хотела тебя огорчать. Скайла соскучилась, да и я тоже. Разлука была такой долгой.

Что она имеет в виду, говоря о разлуке? И для кого она была долгой, если уж на то пошло? Для Брэдфорда и Скайлы или для Брэдфорда и Мими? Господь свидетель, я по ней не скучала. Брэдфорд, надеюсь, тоже.

— Послушай, — Брэдфорд немного смягчается, — мы рады видеть здесь Скайлу в любое время дня или ночи. Дверь всегда открыта. И у нее есть ключ. Но в следующий раз, когда ты приедешь, я попросил бы тебя воспользоваться дверным звонком. И будет неплохо, если ты предупредишь нас заранее.

— Помнится, ты любил, когда я делала тебе сюрпризы. — Мими кокетливо постукивает пальцами по его плечу. — Ты понимаешь, что я имею в виду, верно? Ту ночь в Вене! Черный кружевной пояс с подвязками. Не сомневаюсь, ты не забыл…

Брэдфорд как-то смутился. Что ж, значит, он помнит. Мими тоже замечает, что ее бывший муж изменился в лице. И доверительно сообщает:

— Я до сих пор храню его… — Она обольстительно проводит рукой по бедру.

Эта женщина — настоящая бесстыдница, и имя у нее подходящее. Вся жизнь для нее заключена в одном: мне, мне, мне!

Но я запрещаю себе ревновать Брэдфорда. Мими — это его прошлое, а я — будущее. Он миллион раз говорил мне, что сделал ошибку, женившись на хитрой обманщице, которая только и хотела, что подняться вверх по имущественной лестнице. И сейчас ему нужно что-то настоящее. Кто-то настоящий. Я тихонько щиплю себя. Да, я вполне реальна. Хотя эта ситуация начинает казаться мне несколько абсурдной.

К счастью, чары Мими не действуют на Брэдфорда.

— Утром у меня важное совещание, — ставит он точку в этом спектакле. — Я уеду рано, а Скайла может отдыхать. Когда она проснется, Сара будет дома.

— Да, буду, — поспешно киваю я, демонстрируя Брэдфорду, что, несмотря на ночное вторжение, рада возвращению Скайлы. — Я приготовлю завтрак. Сделаю банановые блинчики.

— Какая замечательная домашняя хозяюшка, — тянет Мими, отпуская плечо Брэдфорда и выходя из роли обольстительницы. — Она печет блинчики! Как это необычно! Посмотрим, что скажет Скайла! После суфле, которое она заказывала по утрам в Париже в отеле «Георг Пятый».

Развернувшись, Мими берет свою сумочку из крокодиловой кожи, достает золотую пудреницу и проводит пуховкой по носу. Можно подумать, что в три утра, выйдя из дома с блестящим носом, она рискует ослепить привратника.

Брэдфорд провожает ее и закрывает дверь на засов. Возвращается в спальню и падает на кровать.

— Нам лучше немного отдохнуть, — говорит он, дружески чмокая меня в щеку.

На этом заканчивается наш полуночный взрыв чувств. Через несколько секунд мой жених отворачивается и крепко засыпает. Я лежу без сна всю ночь (или ее остаток), до рассвета наблюдая, как на экране электронного будильника сменяются цифры. Мими права. Брэдфорд не любит заниматься сексом по утрам. Интересно, что еще она о нем знает, чего не знаю я?

Скайла, сонная и вялая, появляется в кухне, когда Дилан уже доедает ленч — сандвич с сыром, запеченный на гриле. Он даже не поднимает глаз, когда девушка плюхается на стул. На ней тесные белые шорты, оранжевый топ, открывающий живот, вокруг тонюсенькой талии болтается пояс-цепь. Будь она одной из моих учениц, я бы отправила ее домой одеться. С беспокойством смотрю на Дилана. К счастью, он сейчас в таком возрасте, что до девчонок ему нет никакого дела. Сын считает, что Бритни Спирс популярна только благодаря своим песням.

Дилан снимает с хлеба расплавленный швейцарский сыр, радостно скатывает из него шарики, кладет их на тарелку и принимается за игру. Скайла презрительно наблюдает за ним с другого конца стола.

— Доброе утро! — весело здороваюсь я со своей будущей падчерицей. — Или, точнее, добрый день. Хорошо спала?

— Было неудобно, — капризно заявляет она. — Тебе не мешало бы знать, что я сплю на простынях плотностью не менее трехсот, от всех остальных у меня крапивница.

Дилан, наконец, заинтересовавшись, поднимает глаза.

— Хочешь, посчитаем тройками до трехсот? — предлагает он. — Я умею. Три, шесть, девять, двенадцать, пятнадцать…

— Какой же ты идиот! — закатывает глаза Скайла.

— Восемнадцать, двадцать один, двадцать четыре, двадцать семь… — ничуть не смутившись, продолжает он.

Кладу ладонь на его руку.

— Дорогой, это очень здорово, но давай продолжим считать позже.

Поворачиваюсь к Скайле и делаю вид, что я не заметила ни ее фразы про идиота, ни идиотского комментария относительно простыней.

— Блинчики с шоколадной крошкой? — предлагаю я, решив, что после полудня в хорошо сбалансированный ленч вполне можно включить сироп «Херши». Кроме того, небольшое количество сахара подняло бы ей настроение.

— Какая гадость! — Скайла сморщила нос. — Ты хочешь, чтобы я растолстела? Или чтобы у меня появились прыщи? Все ясно. Ты мечтаешь превратить мою жизнь в ад, так?

Вот это да! Как быстро мы продвинулись вперед! Похоже, мне придется срочно отобрать у Скайлы золотую кредитку «Мастеркард», отменить график визитов к друзьям и выйти замуж за Брэдфорда, пока я действительно не разрушила ее жизнь.