Я, опять я и мы - [24]

Ярким примером поиска соответствия является опыт Питера, одного из моих старых студентов. Когда в конце 1960-х годов я вел психологический практикум в Оксфорде, он принял участие в парочке тестов, которые мы обсуждали в этой книге. Он сказал мне, что получил максимальный балл по шкале экстраверсии. Но до поступления в Оксфорд Питер жил в отдаленном бельгийском монастыре, где принял обет молчания. В том, что касается соответствия между биологическими чертами и особенностями среды, выбранное им призвание было далеко от оптимального. С точки зрения свободных черт я сказал бы, что длительное сопротивление естественным наклонностям было для него крайне утомительным и Питер просто устал. Я рад, что в конечном счете он стал очень успешным преподавателем, потому что эта профессия полностью удовлетворяет его потребность в общении.

Соответствие между нашими биологическими склонностями и условиями жизни повышает продуктивность труда и уровень благополучия. А вот серьезное несоответствие подвергает нас риску. Например, очень недоброжелательные люди будут гораздо больше удовлетворены жизнью, работая коллекторами; им не стоит выбирать профессию педагога или соцработника. Те, кто открыт новому опыту, найдут для себя гораздо больше интересного в Нью-Йорке, чем в сельской местности Северной Дакоты. (Обратитесь к главе 7, в которой мы рассматриваем фактор Фарго.)

Но что, если в вашей среде отсутствуют ресурсы, которые соответствовали бы вашим склонностям и подходили бы для реализации ваших проектов? Подобно Питеру, вы можете поменять среду и начать жизнь с чистого листа. Другой вариант – создать внутри неподходящей среды своеобразные микрониши, хотя попытка проведения флэшмобов в бенедиктинском монастыре, скорее всего, обречена на провал. Но вы также можете сделать что-то другое, что соотносится с понятием свободных черт, например изменить свой стиль поведения. Одно исследование, которое проливает свет на эту возможность, пыталось ответить на следующий вопрос: не меняются ли показатели студентов по различным шкалам «большой пятерки» по мере того, как молодые люди переходят с одного курса на другой? Долгосрочное исследование студентов Калифорнийского университета в Беркли показало, что их личность действительно подвергается серьезным изменениям: они становятся все менее и менее доброжелательными. Вместе с тем снижается и их уровень невротизма. Чем можно объяснить такие изменения?

Я думаю, речь идет о приспособлении к высококонкурентной и очень требовательной учебной среде, которая выше всего ценит способность к критике и умение бросать вызов устоям. Возможно, что исследование обнаружило существенные изменения в личностях студентов. Но с позиции свободных черт также вероятно, что было зафиксировано изменение стратегических черт, а не биологических. То есть студенты проявляли свободные черты, тогда как устойчивые качества оставались неизменными. В основе изменений лежали такие личные проекты, как «впечатлить преподавателя» и «получить отличную рекомендацию для аспирантуры».

Если объяснять эти результаты с позиции свободных черт, можно сделать еще один вывод: чем больше расхождение между биологическими особенностями и свободными чертами, тем сложнее дается трансформация. Для крайне эмоциональных и доброжелательных первокурсников Беркли переход в «высшую лигу» более сложен, чем для спокойных, неэмоциональных и критически мыслящих личностей.

Способность подавлять биологические склонности с целью адаптации к концертным ситуациям отражена еще в одном исследовании студентов, которое проводилось в течение первого семестра. Студенты колледжа составили список своих персональных проектов, разбитых исследователями на несколько групп, типичных для данного этапа. Двумя приоритетными задачами первокурсников являются хорошая успеваемость и налаживание социальных взаимоотношений. Какой из двух личных проектов лучше всего предсказывал успех и благополучие студентов на протяжении первого семестра обучения? Результаты показывают, что важны не сами приоритеты, а их динамика – правильный выбор времени. Учащиеся, которые начали инвестировать в социальные проекты в ущерб успеваемости, добились лишь скромных успехов. То же самое справедливо для студентов, которые сосредоточили все внимание на приобретении знаний. Лучше всего чувствовали себя те, кто сначала строил отношения, а потом сумел быстро переключиться непосредственно на учебу. Вполне вероятно, что в периоды стресса, которому часто подвергаются студенты, именно сформированный круг общения позволял им успешно справляться с невзгодами и демонстрировать хорошие результаты. Заметим еще раз, что склонность выдвигать на первый план учебные или социальные проекты, очевидно, связана с биологическими особенностями – добросовестностью и открытостью, когда акцент делается на учебе, и доброжелательностью и экстраверсией, когда во главу угла ставится социальная жизнь. Отсюда следует, что компанейские, дружелюбные и общительные студенты хорошо чувствуют себя поначалу, находясь в окружении новых друзей. Но затем им приходится подавить свою экстраверсию и вернуться к учебе. Если в середине октября мы посетим университетский городок, то, скорее всего, найдем их сидящими в библиотеке, скучающими по друзьям и грызущими гранит науки. Таким образом, они превращаются в псевдоинтровертов.