Я обязательно вернусь - [8]
— Он точно ненормальным был! — взвилась Юлька.
— Да ладно б это! Он обвинил меня в своей венерической болезни. Ну, тут Коля достал до самых печенок. Когда вызвали в милицию, и следователь прочел ту глупость, я не выдержала и рассказала про все, как есть. Но меня не стали слушать, потому что у Кольки были свидетели, какие подписались под той брехней. Я не стала отказываться, что лечу людей, не хожу на собрания и выборы. Отреклась от гонореи. Ну да она их не интересовала. Короче, состряпали против меня уголовное дело и передали его в суд. Я не верила, что это всерьез. Но забрала Борю и ушла к родителям. Вздумала развестись с Колькой и, забыв все, начать жизнь сызнова. Но не тут-то было. Нашли меня в доме родителей, доставили в суд в наручниках за то, что ушла к своим старикам, не предупредив органы правосудия. А значит, пыталась скрыться. Но как? Разве можно спрятаться в деревне на другой улице? Смешно! Но дело было заказанным, и меня осудили на восемь лет, — полились слезы горькой памяти.
— Судили как политически неблагонадежную, а потому отправили на Колыму. Там, таких как я, было много. Мы трассу прокладывали, Колымскую.
— Ты ту дорогу строила? А где же мой отец был? — округлились глаза Юльки.
— Бореньку мои родители у себя оставили. Ведь Колька со своими стриками сразу на суде отказались от малыша и предложили определить в приют, короче, в детдом. Даже судью их предложенье покоробило. Ведь от своего, родного отказались. Люди в зале суда возмутились. Родителей Кольки обзывали по-всякому.
— А сам он был на суде? — перебила Юля.
— Нет! Уехал в свою школу и от присутствия в суде отказался, написал, что не может прерывать занятия по несущественному поводу.
— Вот это финт! Ну и козел мой дед! Такому клизму с битым стеклом своими руками сделала б без жалости! — взвилась Юлька.
— Да будет тебе заходиться. Все давно минуло, — успокаивала Анна.
— Бедная моя, несчастная! И за что на твою долю такое выпало? — обняла бабку за плечи, почувствовала, как они дрожат.
…Не стоило будить Колымскую память. Она и за многие годы не растаяла в душе человеческой. Так и жила в самом сердце ледяным, громадным сугробом, в каком вмерзли горе и слезы. А сколько жизней ушло без времени… Да и как забудешь тот сто третий километр, где вела трассу женская бригада. Ноги в резиновых сапогах вмерзали в болото заживо. Кожа с рук сползала от кровавых мозолей. Работали, не считая времени. А и как иначе? Уставать и болеть не разрешалось. Покуда дышишь, вкалывай. Отдыхают только мертвые. Им уже не была нужна баланда и скудная пайка черного хлеба. На них, сколько ни кричи, охраны, покойницы не боялись. Их не могли поднять рычанье и укусы сторожевых овчарок. Их закапывали в канавах. За день до десятка женщин. Оставшиеся в живых знали, завтра с раннего утра они выйдут на работу с новым пополнением. С ним в зоне не было перебоев и нехваток.
Вот и Анна сдружилась с одною девушкой, с землячкой. Та кому-то из начальства набила морду за приставание. Ладно бы один на один, здесь же при всей деревне. Ей не простили конфуза, отыгрались, отомстили Зине. Та на Колыме лишь полгода выдержала. А за неделю до смерти, словно загодя почуяв, попросила:
— Аннушка, когда выйдешь на волю, посади в своем саду яблоньку, в память обо мне. Я так любила цветущий сад. Больше уж не увижу. Здесь навсегда останусь, а Колыма лишь сугробами цветет, вместо наших соловьев, метели и пурга воют. Вот так и останусь тут чужою всем. Пусть хоть яблонька за меня жить останется, моею песней, — попросила Зина.
Она и впрямь вскоре умерла. Упала в сугроб, будто споткнулась на собственном горе, да так и не встала. Охрана приказала закопать. Так и осталась Зина без креста и могилы, как многие другие. А вот яблонька ее, даже состарившись, всякую весну невестой цветет. А уж какими красивыми яблоками балует Анну. Слаще их во всем саду нет.
Сколько раз сама женщина могла умереть, счет потеряла, но судьба сберегла ее.
— Сколько лет ты пробыла на Колыме?
— Дали восемь, отсидела четыре. Реабилитировала меня прокурорская проверка. Были и тогда честные люди в надзорных органах. Спасли меня. Я тот последний день в зоне никогда не забуду. Специально за мною прислали машину на трассу. Засадили в кабину и повезли молча. Я от страха дрожу. Ничего хорошего для себя не ждала. Думала, на расстрел везут. Вот дуреха! Того не сообразила, что ради того машину не прислали б, уложили бы на месте без мороки. А тут в зону привезли. Зачитали в спецчасти бумагу об освобождении, и на другой день домой уехала. Во где радость была, когда к своим воротилась! Они все разом ко мне прилипли. Боренька сердцем почуял. Хоть и рано еще, в шестом часу утра добралась, сынок с койки вскочил, да как закричит:
— Мама! Мамка моя пришла! Вернулась ко мне!
— Я как теперь ту минуту помню. Боря ждал меня больше всех. Долгое время ни на шаг не отходил. До пятнадцати лет в одной постели со мною спал. От всех оберегал.
— А как дед? — перебила Юлька.
— А он при чем?
— Даже не навестил тебя? Не извинился?
— Глупышка моя! Да кто б его простил, кто впустил бы в дом гада? Я б того хорька сраной метлой со двора вымела б! И мертвая не прощу ему мерзостей!
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Электронная книга постмодерниста Андрея Шульгина «Слёзы Анюты» представлена эксклюзивно на ThankYou.ru. В сборник вошли рассказы разных лет: литературные эксперименты, сюрреалистические фантасмагории и вольные аллюзии.
Психологический роман «Оле Бинкоп» — классическое произведение о социалистических преобразованиях в послевоенной немецкой деревне.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.