Я обязательно вернусь - [16]
— Знаешь, голубушка, у меня на Северах дружбаны остались. На одном судне рыбачили. Жили неподалеку, их та же беда достала. Так вот, не выдержали мужики, спились вконец. Не уговорил их уехать. А какие ребята были! Вот кого стоило удержать в жизни. Теперь вряд ли живы. В жутких штормах устояли, в море рыбачили больше чем по десятку лет. А горе на берегу подкараулило, где и не ждали. Вот таких спасать стоило. Как жаль их, каждого. Я поторопился уехать, знал, каждый день там, очередная боль. И я не бесконечен.
— Сердце твое шалит и теперь. Вот наступит хорошее тепло, ходи на речку, купайся и плавай, вода хорошо сердце лечит, — посоветовала хозяйка.
— Не стоит опекать, как мальчишку. Сколько суждено, столько проживу По мне никто не заплачет, никто не вспомнит и не пожалеет. Какая разница сколько проживу, — усмехнулся грустно и невольно заметил, как поникла Юлька. Она закусила губу, смотрела на Прошку с упреком.
— С чего это ее пробрало? — подумал невольно и на всякий случай сменил тему:
— Вчера Никита привел ко мне штукатуров-маляров из деревенского батальона. Одному под восемьдесят, другой тоже на пенсии. Ну, я и порадовался, ведь оба из старой гвардии, таких ничему учить не надо, сами все знают, оставил им обед на столе, бутылку водки, чтоб после работы выпили, и поехал за материалами. Вернулся уже вечером. Глядь, а мои работники лежат кто где. Один, сидя за столом в обнимку с пустой бутылкой, второй — в туалете, головой в толчок влез, а выбраться не смог. Благо, хоть не задохнулся, живой остался. Уж и не знаю, что он там делал. Выволок обоих во двор, чтоб протрезвели, да так и не приметил, как они расползлись. Ничего они не сделали, даже не начали. А ушли и не вернулись, хотя взрослые люди, старики. Я их возрасту поверил. Но они видно из тех, кто, пропив аванс, за получкой не возвращаются…
— Ты им загодя заплатил?
— Понемногу дал. Никита обещал их разыскать и вернуть, но я не велел. Теперь умнее буду. Стариков больше не пущу в дом. Слабые они, слово свое сдержать не могут.
— А говоришь, что люди у нас хорошие, — напомнила Анна.
— Конечно. Ведь вот взяли, что им оставили, ничего не уволокли. Не насорили. И со двора ушли тихо, постеснялись разбудить и попрощаться. И больше не приходят, не беспокоят, о себе не напоминают. Значит, совесть не потеряна вконец.
— Смешной ты, Прошка! Еще они и порядочные, те два старых сверчка! Им бы виски надрать за эдакую шкоду! Нажрались, напились, взяли деньги и исчезли. Разве это по-людски? — возмутилась Юлька.
— Они не просили, я сам дал. В чем их упрекать? — удивился искренне человек.
— Или тебе легко деньги дались?
— Юлька, о чем ты? Я когда увидел, что стало с моей семьей и домом, себя чуть не потерял. Не стало самых дорогих людей. А что там деньги? Я жизнь свою отдал бы без раздумий, если б можно было моих поднять живыми. Да и не столько дал, чтоб вспоминать о том. Буду жив, заработаю. Деньги нужны живым. Уходящему они без проку. А те мужики уже старые. С них стыдно требовать возврат. За науку, пусть за горькую, тоже платить надо.
— Прикольный какой-то! — хмыкнула Юлька.
— Да ладно тебе. Все меня высмеиваешь. А сама разве случайно из города уехала? — спросил, прищурясь.
— Я в любую минуту могу вернуться.
— Кто там тебя ждет? Кому мы нужны, одиночки, загнанные в угол горем. И у тебя, и у меня остались в городах забывшие нас друзья, полное сиротство среди людей и больная память. Давай не будем доставать друг друга больнее, чем пришлось получить от самой судьбы.
— Битого бить — только грех плодить, — согласилась Анна. Но едва хозяйка вышла на кухню, Прошка тихо предложил:
— Слышь, Юлька, давай сегодня на озеро сорвемся!
— Зачем?
— За рыбой! Карпов наловим. Сетку пару раз закинем, и полные карманы радости!
— А что с ней делать?
— Уху научу варить, поджарим часть. Меня наш судовой кок даже шашлык из рыбы научил готовить.
Юлька оглянулась на вернувшуюся бабку и спросила:
— Прохор на озеро за рыбой зовет. Стоит пойти мне?
— Да не пешком, на машине Никитка отвезет. Втроем мы быстро управимся, — покраснел человек внезапно.
— Съездий, втроем все быстрее, давно уху не ела. А и тебе развеяться не грех. Нынче такое большое дело сделали, картоху отсадили. И причем все в один день. Раньше вручную в пять дней едва укладывалась. Езжай, отдохни, — согласилась Анна и отпустила внучку без колебаний.
Юлька до самого озера сидела на заднем сиденье машины и думала, с чего это вдруг Прошка так внезапно позвал ее на рыбалку. Подальше от бабки, наедине о чем-то поговорить хочет? Тогда зачем Никитку взял, первого болтуна во всей деревне? Он такое насочиняет, вся округа ахнет. Ну, а бабка почему отпустила, тут же согласилась, как услышала. Такая осторожная, хитрая, а здесь видно подумать не успела. А может, хочет меня за Прошку отдать. Нет, не может быть. Он же целый дядька! Хотя первый хахаль даже старше был. Оно и второй едва ли не ровесник Прошки. Этот седой, а тот лысый, и морда крысиная. Нет, ну просто так не зовут на озеро. Наверно, я ему приглянулась. Хотя, вряд ли. Слишком по семье тоскует. Может, ему просто общения не хватает, как и мне, тогда все понятно. Ведь вот даже никакого повода к сомненью не дает. Сколько проехали, он ни разу не оглянулся. Никита хвалится, что нашел тех стариков и вернул их в дом Прохора. Сам видел, как они раствор для штукатурки мешали. Хвалится, что навтыкал обоим полные пазухи и велел не позориться на всю Сосновку.
Это — страшный мир. Мир за колючей проволокой. Здесь происходит много такого, что трудно себе представить, — и много такого, что невозможно увидеть даже в кошмарном сне. Но — даже в мире за колючей проволокой, живущем по незыблемому блатному «закону», существуют свои представления о чести, благородстве и мужестве. Пусть — странные для нас. Пусть — непонятные нам. Но там — в зоне — по-другому просто не выжить…
Колыма НЕ ЛЮБИТ «случайных» зэков, угодивших за колючую проволоку по глупой ошибке. А еще больше в аду лагерей не любят тех, кто отказывается склониться перед всемогущей силой блатного «закона»…Но глупый наивный молодой парень, родившийся на далеком Кавказе, НЕ НАМЕРЕН «шестерить» даже перед легендарными «королями зоны» — «ворами в законе», о «подвигах» которых слагают легенды.Теперь он либо погибнет — либо САМ станет легендой…
Низшие из низших. Падшие из падших.«Психи», заживо похороненные за колючей проволокой СПЕЦИАЛЬНОГО УЧРЕЖДЕНИЯ.Среди них есть и палачи, и жертвы… Есть преступники, умело «откосившие» от возмездия за содеянное, — и жалкие, несчастные люди, забытые всеми. Они обитают в АДУ. У них лишь одна цель — ВЫЖИТЬ.
В новом романе, предложенном читателям, рассказано о двух сахалинских зонах: женской, с общим режимом содержания, и мужской, с особым режимом. Как и за что отбывают в них наказания осужденные, их взаимоотношения между собой, охраной, администрацией зоны показаны без прикрас.Судьбы заключенных, попавших на зону за преступления, и тех, кто оказался в неволе по необоснованному обвинению, раскрыты полностью.Кто поможет? Найдутся ли те, кому не безразлична судьба ближнего? Они еще есть! И пока люди не разучились сострадать и помогать, живы на земле надежда и радость....Но не каждому стоит помогать, несмотря на молодость и кровное родство.
Кто он, странный человек, замерзавший на заснеженной дороге и "из жалости" подобранный простой деревенской бабой?Кто он, "крутой мужик", похоже, успевший пройти все мыслимые и немыслимые круги лагерного ада - и стать "своим" в мире за колючей проволокой?Возможно, бандит, наконец-то решивший "завязать" с криминальным прошлым? Скорее всего - так. Но... с чего это взял старый, опытный вор, что блатные "братки" просто возьмут и отпустят на "мирное житье" бывшего дружка и подельника?..
…Бомжи. Отвратительные бродяги, пьяницы и ничтожества?Или — просто отчаянно несчастные люди, изгнанные из дома и семьи, вынужденные скитаться по свалкам и помойкам, нигде и ни в ком не находящие ни жалости, ни сострадания?На Руси не зря говорят — от тюрьмы да сумы не зарекайся.Кто из нас — благополучных, состоятельных — может быть уверен, что его минет чаша сия?Запомните — когда-то уверены были и они…
Книга Алекпера Алиева «Артуш и Заур», рассказывающая историю любви между азербайджанцем и армянином и их разлуки из-за карабхского конфликта, была издана тиражом 500 экземпляров. За месяц было продано 150 книг.В интервью Русской службе Би-би-си автор романа отметил, что это рекордный тираж для Азербайджана. «Это смешно, но это хороший тираж для нечитающего Азербайджана. Такого в Азербайджане не было уже двадцать лет», — рассказал Алиев, добавив, что 150 проданных экземпляров — это тоже большой успех.Книга стала предметом бурного обсуждения в Азербайджане.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.