Я ненавижу свою шею - [3]
Короче, прежде чем вы успеете сказать «сумка», ваша сумка будет весить десять килограммов, и у вас от такого груза возникнет серьезный риск воспаления плечевого сустава, а может быть, даже понадобится операция. Вы не успеете оглянуться, как в сумку каким-то образом перекочуют все ваши вещи. С этой сумкой можно будет бежать из страны. Вот только открыв ее, вы ничего там не найдете, ведь сумка — черная дыра, где всё пропадает. Искать там что-то приходится часами. Фонарик поможет — но только если перед этим вы не положили его в сумку. В противном случае вы не найдете его никогда.
Что же делать? Я больше не фрилансер и не сижу дома весь день. Мне приходится носить с собой разные вещи, они требуются для работы. Мне нужна косметика, чтобы привести себя в порядок. Книга, чтобы не было скучно. Увы, без сумки теперь не обойтись. Я думала над решением этой проблемы. Подобно голливудским звездам, которые в поисках спасения обращаются к каббале, сайентологии и йоге, я прочла все статьи на тему сумок. Их авторы клятвенно обещали избавить меня от мучений.
В какой-то момент я подумала: возможно, выход в том, чтобы иметь не одну сумку, а две? И попробовала завести две сумки: одну для личных вещей, другую для работы. (Да, я в курсе, что эту вторую сумку принято называть портфелем.) Такая система работает для многих, но не сработала для меня по очевидным причинам, о которых я уже говорила: я очень неорганизованный человек. Пробовала я и другой способ — купить действительно дорогую сумку. У меня была теория, что дорогая сумка заставит меня измениться, но я ошиблась. Я также думала, что мне поможет полусумка-полурюкзак в стиле Prada, но увы. Во-первых, я купила этот полурюкзак, когда он уже вышел из моды, во-вторых, через секунду он настолько забился вещами, что я стала похожа на непальского носильщика, навьюченного для восхождения на гору.
А потом я очутилась в Париже с подругой, которая приехала туда с единственной целью — купить сумку Kelly. Вы наверняка знаете, что это такое. Но я не знала. Никогда не слышала ни о каких Kelly. «А что за сумка?» — спросила я подругу. Та посмотрела на меня как на древнего человека, который много веков проспал в пещере и только что проснулся в будущем. И объяснила: «Сумка Kelly — это сумка от Hermès, которая появилась в 1950-е годы и стала знаменитой благодаря Грейс Келли, отсюда и название». Эта сумка — классика, эквивалент идеальной нитки жемчуга в мире сумок. Их всё еще производят, но моя подруга не хотела новую Kelly — ей нужна была винтажная. Она слышала, что у одного продавца на блошином рынке есть несколько штук на продажу. Блошиный рынок работает только по выходным, поэтому несколько дней мы ходили по ресторанам, пили, ели и смотрели достопримечательности, но всё это (для моей подруги по крайней мере) было лишь прелюдией к основному событию. «А сколько стоит сумка?» — спросила я. И выпала в осадок, услышав ответ: «Около трех тысяч долларов». Три тысячи за какую-то старую — не новую — сумку плюс билет на самолет! (Вы же посчитали билет на самолет? Я посчитала!)
Наконец мы пошли на блошиный рынок и увидели Kelly. Я не знала, что и сказать. Она напомнила мне сумку, с которой ходила моя мама. В нее почти ничего не помещалось, она неудобно висела на локте подруги. Может, я ничего не понимаю, но мне кажется, что сумка, которую нельзя повесить на плечо, а можно только на локоть, прибавляет десять лет возраста и к тому же обездвиживает половину тела. В современном мире руки должны быть свободны. Не хочу казаться занудой, но сумка на локте, как и туфли на высоких каблуках, по сути, делает вас маломобильной гражданкой. Думаю, это одна из многих причин, почему мужчины не носят такие сумки. Если одна рука занята, вы лишаетесь возможности сделать кучу интересного — например, локтями пробить себе дорогу в толпе, обнять любимого, взобраться на самый верх по скользкому канату, помахать обеими руками таксисту.
Впрочем, моя подруга все равно купила Kelly, заплатив за нее две тысячи шестьсот долларов. Цвет попался не совсем такой, как она хотела, но сумка оказалась в превосходном состоянии. Разумеется, ее нужно было сразу покрыть водонепроницаемым составом, ведь стоило ей промокнуть под дождем, и она сразу испортилась бы, наполовину упав в цене. Водонепроницаемый состав? Промокнуть? До этого мне никогда не приходило в голову, что нужно так волноваться за сумку, и уж точно я не подозревала, что сумки обрабатывают каким-то там составом. Эх, ничему меня мама не научила, подумала я, и мне чуть не стало себя жалко. Но тут пришло время обеда.
Мы сели в бистро, сумку Kelly поставили на середину стола, и она стояла там, как памятник нашей успешной шопинговой экспедиции. И тут на улице пошел дождь. Глаза моей подруги наполнились слезами. Губы задрожали. Сумчатое рисковало лишиться своей сумки, и это было для него невыносимо. Ведь Kelly еще не успели покрыть водонепроницаемым составом! Теперь придется сидеть здесь весь день, чтобы ни капли влаги не попало на драгоценную сумку. Я даже подумала, что моя подруга, возможно, останется в бистро навсегда. Пройдут годы, дождь будет идти, не переставая. Подруга состарится (зато ее сумка с годами, конечно, станет только лучше) и в конце концов, как Лотова жена нашего времени, кристаллизуется вместе с Kelly, превратившись в памятник людям, которые слишком любили свои сумки. О ней будут слагать баллады и легенды. В тот момент я окончательно перестала волноваться из-за сумок и решила: с меня хватит.
В центре романе «Оскомина» известной американской писательницы и сценаристки Норы Эфрон история распада одной благополучной семьи. Рассказывает об этих трагичных для нее событиях главная героиня, и рассказывает остроумно, не жалея ни себя, ни других и перемежая язвительные наблюдения рецептами блюд. Вместе с тем эта история распавшегося брака дает представление о жизни целого слоя людей, чьим родителям стоило такого труда выбиться из нищеты. Их дети теперь путешествуют, гурманствуют, покупают дома и вместе с тем не могут справиться со своими проблемами без помощи психоаналитиков и сеансов групповой терапии. По роману «Оскомина» снят фильм, главные роли в нем исполнили Мерил Стрип и Джек Николсон.
Это — роман. Роман-вхождение. Во времена, в признаки стремительно меняющейся эпохи, в головы, судьбы, в души героев. Главный герой романа — программист-хакер, который только что сбежал от американских спецслужб и оказался на родине, в России. И вместе с ним читатель начинает свое путешествие в глубину книги, с точки перелома в судьбе героя, перелома, совпадающего с началом тысячелетия. На этот раз обложка предложена издательством. В тексте бережно сохранены особенности авторской орфографии, пунктуации и инвективной лексики.
Повесть «Винтики эпохи» дала название всей многожанровой книге. Автор вместил в нее правду нескольких поколений (детей войны и их отцов), что росли, мужали, верили, любили, растили детей, трудились для блага семьи и страны, не предполагая, что в какой-то момент их великая и самая большая страна может исчезнуть с карты Земли.
«Антология самиздата» открывает перед читателями ту часть нашего прошлого, которая никогда не была достоянием официальной истории. Тем не менее, в среде неофициальной культуры, порождением которой был Самиздат, выкристаллизовались идеи, оказавшие колоссальное влияние на ход истории, прежде всего, советской и постсоветской. Молодому поколению почти не известно происхождение современных идеологий и современной политической системы России. «Антология самиздата» позволяет в значительной мере заполнить этот пробел. В «Антологии» собраны наиболее представительные произведения, ходившие в Самиздате в 50 — 80-е годы, повлиявшие на умонастроения советской интеллигенции.
"... У меня есть собака, а значит у меня есть кусочек души. И когда мне бывает грустно, а знаешь ли ты, что значит собака, когда тебе грустно? Так вот, когда мне бывает грустно я говорю ей :' Собака, а хочешь я буду твоей собакой?" ..." Много-много лет назад я где-то прочла этот перевод чьего то стихотворения и запомнила его на всю жизнь. Так вышло, что это стало девизом моей жизни...
1995-й, Гавайи. Отправившись с родителями кататься на яхте, семилетний Ноа Флорес падает за борт. Когда поверхность воды вспенивается от акульих плавников, все замирают от ужаса — малыш обречен. Но происходит чудо — одна из акул, осторожно держа Ноа в пасти, доставляет его к борту судна. Эта история становится семейной легендой. Семья Ноа, пострадавшая, как и многие жители островов, от краха сахарно-тростниковой промышленности, сочла странное происшествие знаком благосклонности гавайских богов. А позже, когда у мальчика проявились особые способности, родные окончательно в этом уверились.
Самобытный, ироничный и до слез смешной сборник рассказывает истории из жизни самой обычной героини наших дней. Робкая и смышленая Танюша, юная и наивная Танечка, взрослая, но все еще познающая действительность Татьяна и непосредственная, любопытная Таня попадают в комичные переделки. Они успешно выпутываются из неурядиц и казусов (иногда – с большим трудом), пробуют новое и совсем не боятся быть «ненормальными». Мир – такой непостоянный, и все в нем меняется стремительно, но Таня уверена в одном: быть смешной – не стыдно.