Я была на стороне трамвая.
И наши победили.
Душитель симпатичных агентов по продажам скрылся в транспорте раньше, чем его настигла восьмая красавица с одним тем же вопросом.
Третьего задания я ждала с ужасом. И предчувствие меня не обмануло.
Нам нужно было останавливать прохожих будто бы для анкетирования и задавать самые дурацкие вопросы: какими духами вы пользуетесь? сколько будет семью восемь? почему самолет летает, а крыльями не машет?
Главное требование — обращаться только к представителям своего пола. Резонное требование. Если, к примеру, наша Леночка начнет спрашивать у какого-нибудь лысоватого дядечки, какая порода собак, на его взгляд, самая мимимишная, эта беседа рискует никогда не закончиться.
Моей первой жертвой оказалась крупная женщина. Было похоже, что она не один год занималась какой-нибудь борьбой сумо или дзюдо. В общем, выглядела весьма внушительно и угрожающе.
Какой черт меня дернул обратиться именно к ней, не знаю. Видимо, в этот день все мое ангелы-хранители дружно ушли в отпуск. Или в запой. А еще у меня случилось кратковременное помешательство. Другого объяснения я своему выбору не нахожу.
— Здравствуйте, вы не могли бы ответить на несколько вопросов?
Женщина остановилась и посмотрела на меня тяжелым взглядом. Я поняла, что сделала что-то не так, но было поздно.
— Кто из голливудских артистов вам больше всего нравится?
— Никто не нравится, — буркнула тетка. — Все они там…
Она сказала слово, которое я не стану повторять. Но будем считать, что первый ответ получен.
— Как думаете, риск глобального потепления действительно существует или это выдумки с целью получить финансирование?
Ее взгляд стал еще тяжелее. Похоже, она начала меня в чем-то подозревать. В чем-то очень ужасном. Но в чем именно, я так и не смогла догадаться.
— Нет, — резко сказала женщина.
И я снова предпочла посчитать, что ответ получен. Хотя, если честно, на вопрос «или-или» ответ «нет» вряд ли может считаться корректным.
По-хорошему, в этом месте мне нужно было ей сказать: «Большое спасибо, вы очень нам помогли!» и быстренько убежать. Во всяком случае, интуиция громко вопила, что именно так и надо сделать.
Но кто слушает интуицию, когда до выполненного задания остается всего один-единственный вопрос. А там еще два кандидата — и можно будет отправиться наконец-то домой.
И тогда я спросила:
— Помаду какой фирмы вы предпочитаете?
Сначала была пауза. Очень долгая. Видно, кто-то из моих ангелов-хранителей еще не окончательно забылся в алкогольном угаре и решил дать мне шанс. Еще можно было убежать, но я снова затормозила.
И пауза закончилась.
— Ах ты сучка! — ответила женщина. Я сразу усомнилась в том, что такая косметическая фирма может существовать. — Помада, значит! Еще издеваться решила! Ты что ли губищи свои на воротнике моего мужика оставила? Прошмандовка! Да еще вопросы тут!..
Она замахнулась сумкой, в которой, судя по внешнему виду, могло лежать с десяток кирпичей.
И вот тут-то я, наконец, побежала, спотыкаясь, не разбирая дороги и не слишком заботясь о том, куда меня этот бег приведет.
Стоит ли удивляться, что привел он меня прямиком в какого-то прохожего. Я вписалась в него со всей дури, он не удержался на ногах, и мы дружно грохнулись на асфальт. Вернее — он на асфальт, а я на него. То есть всяко-разно мне было мягче.
— Лисова! — услышала я знакомый голос прямо у себя над ухом. — Вы все-таки решили меня убить.
11
— А вы что здесь делаете? Пришли лично убедиться в том, что мы достаточно страдаем?
Я не знаю, почему это сказала. Вообще-то, хамить начальству не то, чтобы мой конек. Да и не только начальству.
Я предпочитаю с людьми не ссориться. Мне лень. И страшно. Для того чтобы я начала ссориться, меня нужно хорошенечко вывести из себя. Или сломать мне жизнь, как это сделал Павел Александрович. И то, если помните, ссорилась я с ним совсем недолго. А теперь мы вполне себе друзья. Он мне даже цветы иногда присылает. Имитационные.
Так что с чего вдруг я начала обвинять Никиту свет Владимировича во всех грехах, я, пожалуй, сама не отвечу. Возможно, от стресса. Не каждый же день мне приходится сначала приставать к плачущим детям, потом — опасаться за жизнь товарища по работе, а после, спасаясь от верной гибели, врезаться в босса.
Но я быстро осознала свою ошибку и пробормотала:
— Извините, я совсем не это хотела сказать. Я хотела сказать…
— Лисова! — перебил меня босс. — Что бы вы там ни хотели мне сказать, давайте сначала вы с меня встанете.
Черт! Как неловко вышло!
Я с него не встала. Я взвилась. Никогда не думала, что способна так быстро принять вертикальное положение.
А вот Никита Владимирович поднимался медленно, охлопывая себя, ощупывая и, кажется, удивляясь, что все части тела все еще на месте.
— Вы в порядке? — запоздало поинтересовалась я.
— Я — да, — ответил Никита Владимирович, — а вот мой костюм вряд ли.
Я внимательно осмотрела его костюм, даже зашла сзади. По-моему, с костюмом было все прекрасно, разве что чуть-чуть запылился. В конце концов, не в ноябрьскую же слякоть я уронила их с хозяином!
— Простите, честное слово, я не хотела, но если нужно… — я чуть было не ляпнула, что все компенсирую. Но, к счастью, вовремя остановилась. Боюсь, чтобы компенсировать стоимость этого костюма, даже с учетом моего изрядно улучшившегося финансового положения придется устроить распродажу органов.
