Я не помню, как провел лето - [29]
Можно было продолжать идти, защитные и сигнальные вуали меня пропустят, но у граничного камня я притормозил. Положил ладонь на корявый замшелый валун, дождался отклика и, старательно артикулируя, громко произнес:
— Тетя Лиза, это я, Алексей Иванов. Я к вам в гости, как обещал. Буду где-то через час… через малый цикл.
Камень потеплел и ощутимо толкнулся в ладонь.
— Лешенька? — услышал, точнее, "услышал" я, потому что вопрос прозвучал не во внешнем пространстве, а прямо в голове.
— Да, это я, тетя Лиза, — у меня мысленно общаться пока не получалось, поэтому я ответил по-старинке, вслух.
— У тебя все хорошо? Проблем в проходе не было?
— Нет, не было, — солгал я, — Все нормально. Скоро буду.
— Жду, Лешенька, жду.
С трудом продравшись сквозь голые ветви разросшегося орешника, я, наконец-то, окончательно выбрался из леса. За нешироким полем пожухлой травы показался дом тети Лизы. Очень живописно выглядящий на фоне гор с не тающими снежными шапками, с непременным дымом из трубы и цветными занавесками на окнах. Такие домики в детстве рисуют, мечтая о долгой счастливой жизни. Мне даже почудился запах горячей сдобы, ванили и корицы. Захотелось, как раньше, когда проходил лес с мамой, закричать что-нибудь радостно-дурацкое и рвануть к дому напрямик через поле, бестолково размахивая руками.
Но, вместо этого, я скинул рюкзак и присел на ближайший бугорок. Еще и сидушку из пеноковрика положил под зад. Все-таки надо немного отдышаться, успокоиться, подождать. Иначе тетя Лиза почувствует, что не все гладко было у меня в переходе.
Ну, было, согласен. Но по моей же глупости. И ведь я справился, вышел. Пусть и благодаря "Унику".
Это так модель моего фонарика называется: "Уник". Так и написано на корпусе строгими черными буквами. А, если полностью, то "Универсальный излучатель Кройца". Того самого, чью книгу "Универсальный универсум" нам с Аукой рекомендовал прочитать господин младший советник Ениох Стуриз.
Хм, что-то этого Кройца клинит на слове "универсальный"! Впрочем, фонарик он сделал зачетный, спасибо ему заочное.
Интересно, что еще может этот гаджет? Когда Кройц дарил его бабушке… опять вопрос: как они познакомились, и что их связывало? Так вот, когда Кройц дарил фонарик бабушке, то сказал, что тот работает в любых условиях, но по-разному. Но работает. И выдает тот результат, которого от него ожидаешь. Мне вот надо было найти тропинку, а папе, которому бабушка передарила фонарик, однажды в экспедиции понадобилось остановить медведя, а карабин остался в палатке… Хех, не хотел отец об этом случае мне рассказывать, но проговорился, объясняя, зачем на фонарике вторая кнопка. В торце.
Нет, пожалуй, не буду убирать такой… универсальный гаджет в рюкзак. Размера он небольшого десять на два, а в куртке и штанах у меня тоже кармашки имеются.
3
Первая неделя каникул в Междумирье прошла в мечтаниях о неге, праздности и ничегонеделании. Напрасных мечтаниях. Слишком многое из теоретически изученного мне надо было отработать на практике, проверить, отточить по возможности. Я по полдня проводил на опушке леса, на границе. Пришлось даже на два дня провести рядом с малым концентратором, упражняясь. К сожалению, тетя Лиза мне особо помочь не могла — специфика дара другая. Так, подсказывала по возможности, опытом делилась, наблюдениями. И плюшками, что самое главное!
Ни Ауки, ни Серого, ни Марса не было. Разъехались друзья-приятели. На учебу. Аука с Серым и вовсе в другой домен, а Марс — в Город на курсы перевозчиков. Так что никто и ничто меня не отвлекало. С одной стороны оно, конечно, зер гуд, но с другой — тоскливо. Хорошо, хоть Марс должен скоро вернуться на побывку перед практикой.
Интересно, почему я решил, что только у меня на каникулах могут быть дела, несовместимые с негой и праздностью?
— Извини, Алекс, — развел руками Марс, — Мне надо срочно товар в Болотный домен отвезти. Полкузни уже забито. Бате тут одному скучно было, вот он и развлекался, как мог.
— Понятно-о, — разочарованно протянул я, — Ты надолго?
— Да не, туда-обратно… Кстати! — вдруг оживился Марс, — Со мной не хочешь? Ты же в Болотном не был?
— Да я нигде не был.
— Во-от! Заодно попрактикуешься в проводке. Тетя Лиза говорит, ты тропы уже хорошо чувствуешь. Тем более что проходы между доменами гораздо проще. Будешь у нас за штурмана-лоцмана. Согласен?
Разумеется, я согласился. Правда, что-то царапало в излишней оживленности Марса, расписывающего плюсы и выгоды нашей совместной поездки в Болотный.
"Выгоды", ага. Особенно, если учесть, что самостоятельно Марс проехать не может, а проводники-челноки, облепившие наш грузовой паровик на границе домена, цены ломили ого-го какие. Марс от них еле отбрехался, при этом виновато скашивая на меня глаза. Вначале я делал вид, что не понимаю, но на третьем "скашивании" не выдержал и заржал.
— Ты чего? — удивился и, кажется, немного испугался Марс.
Я прекратил гоготать и насупился:
— Марс, ты меня сильно обидел. Друзья так не поступают…
— Алекс, да я… слушай, ну, хочешь, я это… — залепетал Марс.
Спокойно смотреть на смущенно лепечущего верзилу было свыше моих сил — я опять заржал.
ЛитРПГ. Никакого ЖЮФ. Чистый тестостерон. Брутальный герой-одиночка, практически "один-на-льдине" 30.10.14 закончено.
Ёбург-на-болоте бурлил и колготился. Со всех сторон в город собирались игроки. Клановые и одиночки, донаторы и работяги, палладины и бандиты. На этот день, на день Премьеры, администрация объявила Великое Перемирие. А чтобы слова не остались чисто "декларацией о намерениях", на двенадцать часов программно запретили в выбранных для Премьеры городах возможность получения или нанесения урона и совершения кражи. ПэКашники с багрово-алыми никами бродили по городу, как дети по музею конфет, и ежеминутно доставали стражников дурацкими вопросами.
Меня пытаются убить и съесть пять раз в день. Лишь умение вовремя разнести полдворца и особый дар спасали мне жизнь и честь! Иногда красивые глаза тоже помогали избежать дипломатического скандала. Но опыт подсказывает, что лучше бить чемоданом. Сегодня я собираю информацию про принца оборотней и проверяю его на склонность к изменам. Потом предоставляю полный отчет о короле эльфов. Чуть позже проверяю стрессоустойчивость разъяренного дракона. У официальной королевской «развратницы» очень «потный» график. Меня даже посвящали в рыцари и обещали оплатить торжественные похороны.
Ад строго взимает плату за право распоряжаться его силой. Не всегда серебром или медью, куда чаще — собственной кровью, плотью или рассудком. Его запретные науки, повелевающие материей и дарующие власть над всесильными демонами, ждут своих неофитов, искушая самоуверенных и алчных, но далеко не всякой студентке Броккенбургского университета суждено дожить до получения императорского патента, позволяющего с полным на то правом именоваться мейстерин хексой — внушающей ужас и почтение госпожой ведьмой. Гораздо больше их погибнет в когтях адских владык, которым они присягнули, вручив свои бессмертные души, в зубах демонов или в поножовщине среди соперничающих ковенов. У Холеры, юной ведьмы из «Сучьей Баталии», есть все основания полагать, что сука-жизнь сводит с ней какие-то свои счеты, иначе не объяснить всех тех неприятностей, что валятся в последнее время на ее голову.
Джан Хун продолжает свое возвышение в Новом мире. Он узнает новые подробности об основателе Секты Забытой Пустоты и пожимает горькие плоды своих действий.
Что такое «Городские сказки»? Это диагноз. Бродить по городу в кромешную темень в полной уверенности, что никто не убьет и не съест, зато во-он в том переулке явно притаилось чудо и надо непременно его найти. Или ехать в пятницу тринадцатого на последней электричке и надеяться, что сейчас заснешь — и уедешь в другой мир, а не просто в депо. Или выпадать в эту самую параллельную реальность каждый раз, когда действительно сильно заблудишься (здесь не было такого квартала, точно не было! Да и воздух как-то иначе пахнет!) — и обещать себе и мирозданию, вконец испугавшись: выйду отсюда — непременно напишу об этом сказку (и находить выход, едва закончив фразу). Постоянно ощущать, что обитаешь не в реальном мире, а на полмиллиметра ниже или выше, и этого вполне достаточно, чтобы могло случиться что угодно, хотя обычно ничего и не происходит.
Главный персонаж — один из немногих уцелевших зрячих, вынужденных бороться за выживание в мире, где по не известным ему причинам доминируют слепые, которых он называет кротами. Его существование представляет собой почти непрерывное бегство. За свою короткую жизнь он успел потерять старшего спутника, научившего его всему, что необходимо для выживания, ставшего его духовным отцом и заронившего в его наивную душу семя мечты о земном рае для зрячих. С тех пор его цель — покинуть заселенный слепыми материк и попасть на остров, где, согласно легендам, можно, наконец, вернуться к «нормальному» существованию.