Я и оборотень - [39]

Когда мы поравнялись с магазином, мелькнула мысль зайти туда, в последний раз увидеть девчонок, окинуть взглядом витрины, просто попрощаться. Но об этом я не стала просить. Пусть все остается таким, каким я это запомнила в тот момент, когда была там в последний раз. Костик, что любезничает с Диной. Девчонки носятся по залу, выкладывая или поправляя товар. Покупатели с деловым видом выбирают продукты и складывают их в тележки… Пусть все остается именно таким. И Костик… я знала, что его тоже больше не увижу, просто знала и все. Его я тоже хотела запомнить таким, каким увидела, когда он вошел в калитку моего дома — возмужавшим и красивым. А вихрастый мальчишка из моего детства и так всегда будет жить в памяти. Эти воспоминания не в силах стереть даже время.

Когда мы прошли достаточное расстояние вдоль трассы, и поселок скрылся из виду, Гордей тормознул попутку. К тому времени я уже не пряталась. В машине я прижалась к мужчине в невольном порыве, борясь с нахлынувшим волнением. Он, как всегда, все правильно понял. Обхватил мои плечи рукой и не выпускал до самого города.

Глава 16

Водитель свернул в уютный зеленый дворик и остановилась возле пятиэтажки. Гордей вышел сам и помог выбраться мне из машины. Я успела задремать за время поездки, и пока он расплачивался с водителем, сонно озиралась, скользя взглядом по играющей на площадке ребятне, ухоженным газонам перед домом и пустующим лавочкам возле подъезда.

— Я решил, что в квартире нам будет удобнее, чем в гостинице, — сказал Гордей, провожая машину взглядом. — Снимал, не выбирая, уж извини, если что.

Он первый направился к подъезду, а я поплелась за ним, все еще ощущая сонную расслабленность в теле. Квартира, так квартира. Наверное, он прав, что так будет удобнее. Когда только успел все провернуть? Все же, этот медведь оставался для меня загадкой. Было в нем что-то таинственное, запрятанное так глубоко, что порой хотелось докопаться до истины. Но в такие моменты я понимала, что истину эту он приоткроет только тогда, когда будет доверять на все сто процентов. Видимо, я пока не входила в этот круг доверия. Да и сама я продолжала относиться к нему настороженно, так о каком доверии вообще может идти речь.

Мы поднялись на второй этаж, и Гордей позвонил в дверь под номером 26. Дверь нам открыла полная женщина и проворчала с порога:

— Заждалась я вас уже, когда столько дел…

Она впустила нас в тесный темный коридор, не проявляя излишнего любопытства, получила от Гордея причитающуюся плату за проживание, вручила ключи от квартиры и была такова со словами:

— Ну, обживайтесь.

Суровая дама, ничего не скажешь. Но как по мне, то так даже лучше, чем излишнее гостеприимство.

Квартира оказалась двухкомнатная, чему я тихо порадовалась. Мебель была старенькая, но добротная. Повсюду царила чистота — сразу становилось понятно, что к нашему приходу жилье подготовили. Деревянные полы поскрипывали, прям как в нашем с бабушкой доме, навевая грустные воспоминания.

Гордей распахнул дверь в спальню и занес туда мои вещи. Все так же на автомате я прошла за ним. Кроме шкафа, двуспальной кровати и письменного стола с крутящимся стулом здесь больше ничего не было, да и не поместилось бы. Комната тонула в полумраке из-за густой растительности за окном. Не успела я подумать, что кровать в доме одна, как Гордей сказал:

— Располагайся тут, а я займу диван в гостиной.

Я была ему благодарна за догадливость и деликатность, но вслух предпочла ничего не говорить. На пороге комнаты он замер и повернулся ко мне.

— Можешь принять душ, а потом, если хочешь, прогуляемся, осмотримся и поужинаем где-нибудь.

Выглядел он то ли нерешительным, то ли растерянным. И я поняла, что вся эта ситуация и для него непривычна, не только для меня. Он тоже не знал, как вести себя, что делать дальше… Но старательно напускал на себя вид, что ничего особенного не происходит. И за это я тоже была ему благодарна.

— Спасибо! — проговорила я, и даже получилось улыбнуться.

По пути в ванную, я заглянула в крохотную кухоньку. Плита, два шкафчика, стол, две табуретки и холодильник. Свободного пространства оставался малюсенький пятачок. Н-да… Вдвоем с крупным Гордеем мы тут точно не поместимся. Придется посещать кухню по очереди, как санузел. Эта мысль даже насмешила. А после бодрящего прохладного душа, в тело вернулась бодрость, и даже настроение улучшилось.

Пока Гордей принимал душ после меня, я распаковала свои немногочисленные пожитки, развесив платья на плечиках и разложив остальные вещи на полках в шкафу. В который раз подумала, что у Гордея никакой поклажи и не было. Видно, живя в клане отшельников, он довольствовался настолько малым, что и забирать-то оказалось нечего. Что ж, нужно будет пополнить его гардероб, и об этом должна позаботиться я, как женщина. С удивлением поймала себя на мысли, что перестала думать о нем, как о постороннем человеке, что мне не все равно, в чем он будет ходить, что есть, чем заниматься… Эти чувства были новыми для меня, но впервые я осознала, что даже после смерти бабушки не одинока.

Для прогулки я выбрала один из сарафанов, что купил мне Гордей, и прихватила кофту на вечер. Пока то еще было жарко, но солнце уже клонилось к закату, и к вечеру точно похолодает.