Я и оборотень - [35]

— Гордей, — позвала она, и только тогда он повернулся, — расскажи, что произошло. Я видела опасность…

— Он напал на нас, — вздохнул Гордей, садясь в постели.

— Проклятый дух… — задумчиво протянула Лиля. — Она смогла с ним справиться?

— На этот раз да.

— Гордей…

Лиля прильнула к нему горячим телом, целуя в шею. Но он мягко отстранил медведицу, крепко держа ее за плечи, не давая повторить попытку.

— Лиля, не до этого мне сейчас, — слукавил он. До этого и еще как, но не с ней.

— Девка эта! — вмиг разозлилась она. — Она виновата, что разум твой затуманен! Она околдовала тебя, заворожила!..

— Лиля! — встряхнул ее Гордей, невольно злясь. — Не говори глупости! Ты же знаешь, что это не так.

— Не возле нее твое счастье, Гордеюшка, — сделала она очередную попытку прильнуть к нему. И снова он ей этого не позволил. — Погубит она тебя. Останься со мной, с моей любовью, а она пусть идет своей дорогой…

— Нет, Лиля! — перебил ее Гордей, отталкивая от себя на этот раз настойчиво. — Я ее не брошу, и давай больше не будем разговаривать об этом.

Медведица встала и какое-то время молча нависала над ним. А потом заговорила, и в голосе ее Гордей не уловил ничего, кроме ледяного равнодушия.

— Утром я поставлю перед кланом вопрос, какой опасности вы подвергаете нас, оставаясь здесь. Готовься в дорогу, Гордей, и уповай отныне на собственные силы!

Она развернулась и покинула комнату. Гордей лег на спину и посмотрел на белеющий в рассветных сумерках потолок. Что ж, вот все и решилось само. Только он по-прежнему не знает, куда им следует отправиться. Или, быть может, лучше затаиться где-то?.. И о каких там подсказках говорила бабушка Риты в своей записке?

Проспал Гордей неожиданно долго и крепко. Когда проснулся, солнце уже находилось почти в зените. Наспех умывшись, первым делом отправился на кухню, за завтраком.

Мария уже вовсю суетилась возле дымящихся кастрюль.

— Отнесла я завтрак твоей гостье. Спала она еще, — доверительно сообщила ему добрая женщина.

— Спасибо, теть Маш!

— Куда?.. — крикнула она ему вдогонку. — Сам хоть поешь.

— Позже, теть Маш, — махнул он рукой и вышел из дому.

Наверняка Лиля уже переговорила с Матвеем, и скоро о решении главы клана сообщат им с Ритой. Девушку нужно было предупредить о скором отъезде.

Только вот самой девушки в сарае он не обнаружил. Кровать была аккуратно заправлена. На ней же лежали две толстые тетради. Наверное, это и есть то сокровище, что унесли они ночью из погреба. Гордей заглянул в тетради, но не смог прочитать и слова из написанного там. Какие-то закорючки с точками, ничего не понятно. Местами встречались рисунки, но и те были покрыты тайной.

И куда она подевалась? Гордей вышел из сарая и втянул носом воздух, сразу же улавливая запах девушки. За баней начиналась тропинка, ведущая к речке. Судя по запаху, отправилась Рита именно туда.

Не доходя до речки, Гордей замер. Спрятался за толстый ствол дерева, чувствуя, как воздуха в груди становится все меньше, а вдохнуть новой порции напрочь забыв.

Рита стояла к нему спиной — совершенно обнаженная. Ее мокрые волосы крупно вились по плечам, а руки были раскинуты в стороны. Голову она задрала к солнцу и купалась в его лучах.

«Поворачивай назад и уходи!» — кричало сознание. Но кровь уже пульсировала в висках, а разумом завладевало возбуждение такой силы, побороть которое Гордей был не в состоянии. Шаг за шагом он приблизился к девушке со спины, делая это бесшумно. Когда хотел, он умел быть кошкой, а не грозным медведем. И сейчас он боялся спугнуть дичь.

Рита вздрогнула и дернулась, когда Гордей обхватил руками ее грудь, чувствуя, как твердеют соски, наслаждаясь упругой плотью, что полностью спряталась в его ладонях. Он крепко прижал ее спиной к себе, лаская соски пальцами, распаляя ее страсть.

— Что ты делаешь? — пискнула она, задрожав всем телом, пытаясь повернуться. Но и этого ей Гордей не позволил.

— А ты как думаешь? — склонился он к ее шее и припал губами к трепещущей жилке. Рука его скользнула по плоскому животу, чтобы убедиться, что жертва уже влажная и желает его не меньше, чем он ее.

— Ты не сделаешь этого!

— Мы сделаем это вместе, — с этими словами он развернул ее к себе лицом и впился в губы, пока она не сказала еще хоть что-то.

Он целовал ее так, как не целовал еще никого до нее. Сдерживая рвущуюся изнутри страсть, он всеми силами старался не сделать ей больно, не покусать ее в неконтролируемом порыве. Плохо что соображая, Гордей оторвался от губ Риты и заглянул в глаза.

— Скажи, что тоже хочешь этого! — потребовал он.

В ее глазах стояли слезы, и на самом дне их плескалось желание. Она молчала, но он и без слов все понял.

— Молчание — знак согласия, — пробормотал Гордей, понимая, насколько банально и глупо это прозвучало.

Единственная мысль билась в голове — она не оттолкнула его, хотя могла это сделать с легкостью. Она плачет, но позволяет подхватить себя на руки и отнести к небольшому сараю, где отшельники хранят рыболовецкие снасти. Не самое романтичное место, понятно, но терпеть больше не осталось сил.

Гордей опустил Риту на сваленные в углу сети, не торопясь накрывать ее трепещущее тело своим. Остатками разума он заставил себя дать ей еще один шанс остановить его. И когда этого не последовало, набросился на нее, словно изголодавшийся зверь, беря стремительно, но стараясь не делать больно. Она выгнулась ему навстречу, широко раскидывая ноги, принимая его плоть, задавая ритм. Гордей вознесся на вершину блаженства, когда погрузился в ее узкое лоно до конца, а потом начал двигаться, доводя себя и ее до исступления. Кажется, она царапала ему спину, но он этого практически не чувствовал. С губ девушки срывались слова, похожие на заклинания, но ничего не происходило. Лишь страсть их разгоралась все сильнее.