Я и оборотень - [26]

— В моем клане воспитанием подростков занимался брат, — продолжил Гордей, и на этот раз голос его прозвучал тише и как-то грустно. На меня он не смотрел, устремив взор в пространство. — Он и сейчас, наверное, эти обязанности с себя не сложил, хоть и стал альфой…

— Ты был альфой?

— Был, — перевел на меня затуманенный взгляд Гордей.

Любопытство подмывало спросить его, что же случилось, почему он здесь, а не со своим кланом. Но вредность мешала это сделать. А еще уверенность, что во всех бедах виноват он сам. Не понимала, откуда во мне столько жестокости, но отдавала себе отчет, что мое отношение к Гордею предвзятое, и в этом тоже виноват он.

— Ты должна почувствовать свою силу отдельно от себя, — продолжил Гордей, так и не дождавшись, когда я скажу что-то еще. — И хоть я сам никогда этого не делал, но не раз видел, как обучает оборачиваться подростков брат. Предлагаю воспользоваться его теорией — приметь его опыт к твоей энергии.

Гордей встал и протянул мне руку. Я сделала вид, что не заметила этого, и поднялась с травы сама. Он вышел на середину поляны, и я последовала за ним. Взяв за плечи, Гордей развернул меня спиной к себе и прижал ладони к моим ушам. Его голос раздался так близко, а губы касались шеи настолько интимно, что реакция моя не заставила себя ждать. По коже побежали мурашки, и ноги сразу же стали ватными и слабыми. Я даже не сразу разобрала его слова, находясь во власти неконтролируемых эмоций.

— Отбрось все лишнее, в особенности посторонние звуки. Прислушайся к себе внутренней, услышь свою душу…

Легко сказать! Еще бы перестать чувствовать его! И зачем он только стоит так близко? Да я сейчас закиплю изнутри, если не возьму себя в руки! Так, Риэтта, спокойно… Я резко втянула носом воздух и медленно выпустила его из себя. Потом еще раз и еще. Кажется, дрожь отступила, а мысли немного прояснились, уже не акцентируясь исключительно на мужчине, что касался меня горячими ладонями. И все же, я оставалась далека от полного спокойствия и уравновешенности.

— Готова?

Мне ничего не оставалось, как кивнуть.

Гордей переместил руки мне на плечи, прокладывая обжигающие дорожки по шее, отчего меня снова бросило в озноб и захотелось поежиться. Пальцы его легли в ключичные впадинки, а губы снова прижались к моему уху. Нет, ну он точно издевается!

— Закрой глаза, — одновременно с этим он слегка надавил пальцами. Не сильно, но достаточно для того, чтобы я почувствовала боль. — Чувствуешь тепло? Вот здесь… — ладонь его переместилась ко мне на грудь — прямо в центр.

И это движение тоже показалось мне больше ласкательным, чем обучающим. Но тут я уже обругала себя мысленно последними словами, что веду себя как сексуально озабоченная маньячка. Вместо того, чтобы улавливать собственные ощущения, я кажется, возбуждалась все сильнее. Вот и тепло если и чувствовала, то едва уловимое. И шло оно не из моей души, а откуда-то снизу, из живота. И голова отчего-то кружилась все сильнее. Я даже вынуждена была привалиться к Гордею, чтобы не упасть.

Руки Гордея вновь вернулись к моим ключицам, и пальцы надавили ощутимо сильнее. В глазах моих потемнело, а взгляд словно погрузился внутрь меня. И я увидела яркий свет — прямо по центру. Он полыхал и разрастался. От его силы меня уже шатало из стороны в сторону. И если бы Гордей не держал меня очень крепко, то боюсь предположить, чем бы все это закончилось.

— Видишь свою силу?

Из последних сил я кивнула.

— Схвати ее мысленным взором и держи крепко. Покажи ей, кто хозяин.

Господи! А это-то мне как сделать?! Чем хватать-то?.. Я напряглась всем телом и сосредоточилась на свете, запрещая ему разрастаться для начала. Кажется, у меня даже получилось немного его уменьшить и заставить пылать не так ярко. И это было все, на что я оказалась способна.

— Рита, открой глаза, — словно издалека донесся до меня голос Гордея.

Нехотя подчинилась и с удивлением обнаружила его перед собой, а не за спиной. Он все так же продолжал крепко держать меня за плечи, внимательно разглядывая мое лицо.

— Как ты себя чувствуешь?

— Слегка пришибленной, — честно ответила я, чем вызвала улыбку у него на губах.

— Так и должно быть — прямой контакт с внутренней сущностью всегда выбивает поначалу почву из-под ног. Сможешь попробовать воспользоваться энергией?

Наверное, смогу, почему бы нет. Я решительно кивнула и слегка отстранилась от медведя. И хоть меня тут же повело в сторону, поддерживать себя не позволила — самостоятельно устояла на ногах.

Гордей отошел и выкатил из-за дерева бочку. Самую обычную, деревянную и очень большую. Он установил ее метрах в десяти от меня, отошел в сторону и скомандовал:

— Опрокинь ее. Только опрокинь, не разноси в щепки, — ехидно так усмехнулся.

Ладно, как скажешь. Заклинание сорвалось с губ, не успела я даже сообразить хоть что-то. Бочка отлетела со скоростью снаряда, впечаталась в дерево и рассыпалась у его основания даже не щепками, а пылью. Мое лицо вспыхнуло как факел, и я невольно спрятала его в руках. Как же мне было стыдно, не передать. А еще обидно до слез, что снова энергия не захотела подчиняться.

— Не торопись, Рита, — услышала я голос Гордея снова рядом. Когда он приблизился, даже не поняла. Он отвел мои руки от лица, которые упали бесполезными плетями вдоль тела, и коснулся подбородка, поднимая голову. Глаза мои продолжали оставаться закрытыми, а из-под век вытекали редкие слезы. — Сначала увидь ее, а потом заставь сделать то, что ты хочешь, — тихо проговорил он, вытирая слезы, ненароком касаясь моих губ. — Посмотри на меня… — я его плохо видела из-за влажной пелены перед глазами, но понимала, что он не сердится. — Бочка еще есть ровно одна, — улыбнулся Гордей. — Постарайся хоть ее оставить целой. Ты сможешь! — с этими словами он снова отошел и выкатил еще одну бочку.