Я - хищная. Возвращение к истокам - [11]

— Мы заманим охотников в дом, — устало ответила я и машинально потерла виски. Испуг растекся патокой по комнате, его вдыхали мои подопечные и дрожали. Лишь Алиса, скрестив руки на груди, сердито смотрела в окно. — Майя соберет их ауры, а ты проведешь ритуал кроту.

— Отличный план. Только кто будет следить за нами, пока мы с Майей будем заняты?

Я отвернулась от него. На сложные вопросы ответов не было, четкого плана — тоже. Гостиная скади слишком большая, и позволит охотникам окружить нас.

— Ира, возьми Риту и спрячьте детей в подвале. Думаю, вам хватит двух защитниц — Лариса и Дарла вам помогут.

Рита всегда боялась прямого противостояния, с Ирой в защищенной комнате ей будет комфортнее.

Ира кивнула и беспрекословно подчинилась. Все же в такие моменты должен быть кто-то главный, иначе есть риск проиграть битву. Выглядела Ира получше — то ли поспала, то ли собралась перед лицом опасности. Она всегда умела собраться — отличное качество для воительницы. Защитницы последовали за ней.

— Ты не ответила! — В голосе Филиппа появились нотки зарождающейся паники. Смелости ему всегда недоставало, но я не позволю, чтобы он заразил своим страхом остальных. Все и так напуганы и держатся из последних сил. — Как ты собираешься драться с охотниками в одиночку?

— Мирослав приехал, — безэмоционально сказала Алиса и отошла от окна.

— Не в одиночку, — воодушевилась я. — Готовься к ритуалу.

На улице похолодало. С приходом темноты снег, покрывший тонким слоем подъездной путь, блестел в свете фонарей. Пушистые хлопья застилали спины припаркованных машин, липли к ветвям и оседали на меховом воротнике черной куртки Мирослава. Пять его защитниц, кивнув мне в знак приветствия, скользнули мимо нас в дом.

Вождь альва улыбнулся и, поравнявшись со мной, крепко обнял. От него пахло мускусом и мокрой кожей.

— Выпороть бы тебя, — произнес он совершенно беззлобно. — Но я, кажется, уже это говорил.

— Говорил, — кивнула я, выбираясь из крепких объятий. — Рада, что ты приехал.

— Хорошо, что ты не альва, а то я поседел бы раньше времени. — Он покачал головой и добавил уже серьезно: — Сколько у тебя воинов?

— Ира и Рита наверху с детьми, поэтому я их не считаю. Алла подстрахует нас, а еще Дэн обещал помочь.

— Дэн?

— Мой друг. Он… — Я запнулась на слове «сольвейг». До сих пор не верилось, почему-то подумалось, что Барт жив и защищает своих, а Дэн… Просто Дэн. Одиночка. Сильный воин, но все же обычный хищный. Но это было не так. Скрывать больше не имело смысла — Мирослав давно знает, кто я такая, и что есть целое племя подобных мне. Поэтому я сказала: — Он сольвейг.

— Это радует, — одобрил Мирослав. — А с защитницами что?

— Хватит на два этажа. Третий мы физически не потянем без Эрика.

— Скади, конечно, сильное племя. Поговаривают, сам Альрик побаивался Эрика, но Эрика здесь нет, Полина. Это меня и пугает. Почему он ушел и оставил тебя здесь одну обороняться от охотников? Шутка ли? Знаешь, сколько охотников сегодня в городе? Армия! Ладно скади, но Влада не смутило, что его люди здесь фактически беззащитны?

— Возможно, Эрик и Влад видят то, чего не можешь увидеть ты, альва?

Резкий насмешливый голос заставил нас обернуться. Будто из воздуха, а вернее из темноты, застилающей левый угол крыльца, на свет вынырнула мужская фигура. Черная куртка, шея, обмотанная шарфом в несколько слоев, взъерошенные волосы, хмурый взгляд. Враждебный. Слишком хмурый и враждебный, даже если учесть то, что произошло недавно.

Но я все равно обрадовалась. И радость вырвалась возгласом:

— Ты вовремя!

— Это я умею — вовремя приходить, — процедил Дэн сквозь зубы, не сводя с Мирослава злого взгляда.

Впрочем, вождь альва отвечал ему таким же. Побледнел, на щеках загорелся лихорадочный румянец, а руки сжались в кулаки.

— Какого черта ты здесь делаешь?! — Мир шагнул вперед, задвигая меня за спину, будто стараясь защитить.

Дэн усмехнулся, сунул руки в карманы и надменно ответил:

— Как видишь, меня тут ждут.

— Погодите, вы что, знакомы?

Я вынырнула из-за плеча Мирослава и стала меду ними. Голова соображала плохо, и я судорожно собирала крохи воспоминаний, фактов, намеков. Если верить памяти, им и познакомиться-то было негде. Дэн чуть ли не с детства с Бартом, в Липецк впервые прибыл со мной. Соврал? Нет, не врал он, да и смысл? Я говорила Дэну об альва и о войне, но он ни словом не обмолвился, что знаком с Мирославом, и Барт тоже. Разве что…

Ветер поймал горсть снежинок и швырнул мне в лицо догадкой. Нелепой, немыслимой, но логичной.

— Ты — альва! — возмущенно выдохнула я, обернувшись.

— Уже нет, — невозмутимо ответил Дэн. Он больше не казался злым, словно «альва» было волшебным словом, услышав которое он успокаивался. И на Мирослава больше не смотрел — скорее в сторону и немного вниз, на стелящийся на асфальт снежный ковер.

— И слава богам за это! — гневно вмешался Мирослав. — Ничуть не жалею, что ты ушел.

— Ушел? — поморщился Дэн. — Помнится, ты сам меня изгнал. С особым… усердием.

Что он имел в виду под усердием, я не поняла, но что такое изгнание, знала прекрасно. На собственной шкуре прочувствовала: и боль, и потерю, и стыд. Одиночество. Ненужность.