Я хирург. Интересно о медицине от врача, который уехал подальше от мегаполиса - [9]
Получил я в итоге «четыре» и начал подозревать, что, наверное, все же не я один поступаю в ординатуру на эту специальность. На следующий день на сайте медицинской академии вывесили списки зачисленных на бюджет. Своей фамилии я там не нашел, зато узнал, кто же счастливчик. Поступившая девушка училась вместе со мной на одном факультете, и хотя мы и не общались с ней близко, но я знал, что она закончила университет с красным дипломом и очень хотела продолжить медицинскую династию — ее отец был заведующим кафедрой детской урологии и нефрологии. После всего этого я решил остаться в общей хирургии.
Будни хирурга
О разнице поликлиники и стационара
Что-то мы с вами так заболтались о всяких историях из моей нелегкой врачебной жизни, что я опустил некоторые концептуальные детали. Чем, собственно, отличается больница от милого, но совсем не тихого места, где я сейчас просиживаю штаны.
В данный момент я врач-хирург в поликлинике.
Если в двух словах, то поликлиника — это лечебное учреждение, в котором оказывают исключительно амбулаторную помощь. В поликлинику человек приходит к разным специалистам: хирургу, терапевту и другим врачам, обследуется, лечится и при необходимости госпитализируется в больницу по направлению. Также поликлинические врачи занимаются ведением послеоперационных больных, выписанных из стационара: перевязки послеоперационных ран, снятие швов и даже лечение осложнений. Кроме того, каждый день я имею дело с огромным количеством документации: открытие, продление и закрытие больничных, оформление бумаг на МСЭК[14] и многое другое — словом, работы у меня хватает.
В больнице, то есть в стационаре, больные находятся круглосуточно. Обычно в госпитализации нуждаются те люди, которым необходимо пройти более глубокое обследование, или больные, нуждающиеся в операции.
Больницы бывают разные: многопрофильные, большие учреждения, где лечатся и терапевтические больные, и люди с хирургической патологией, а бывают чисто терапевтические или хирургические больницы, но таких, признаться, осталось немного — с точки зрения экономики это не самое выгодное предприятие.
Обычный многопрофильный стационар состоит из нескольких основных подразделений: это приемный покой, место, куда больных привозят скорые или куда они обращаются самостоятельно и где их осматривают врачи, выставляют первичный диагноз и заводят историю болезни. Также в каждой больнице есть реанимация, или же отделение интенсивной терапии. Зачастую реанимацию располагают на одном этаже с операционным блоком, потому что послеоперационных больных иногда следует понаблюдать в отделении интенсивной терапии, перед тем как со спокойной душой перевести в профильное отделение. Собственно, операционный блок — святая святых любого стационара.
Во многих больницах, в которых мне довелось работать, операционная располагалась на последнем этаже — возможно, для того чтобы дежурная операционная бригада могла наблюдать красивые рассветы. И конечно же, морг. Царство Аида на земле. Патологоанатомы очень нелюдимы, обычные врачи их редко видят. По санитарным нормам морг должен располагаться в отдельном здании — зачастую это старый одноэтажный домик, затерянный где-то в кустах больничного сада.
Вроде бы все. Надеюсь, что я внес некую ясность в структуру нашей непростой медицинской системы.
Приемный покой и то, как он устроен
Я понимаю, что ты хочешь спать, но мне же больно…
Немного расскажу о том, как устроен приемный покой, на примере Новосибирской больницы, в которой мне довелось поработать. К слову, вышеупомянутая больница оказывает неотложную помощь более 45 лет в режиме 24/7.
Первая и основная задача, возложенная на данное лечебное учреждение, — оказание экстренной медицинской помощи. Для этого функционируют все необходимые отделения, начиная с неотложной хирургии, заканчивая гинекологией.
Больница разделена на корпуса. Я работал в главном. Он представлял собой трехэтажное здание, на первом этаже которого располагался приемный покой — место, куда в первую очередь поступают пациенты по скорой.
К зданию подступали два пандуса.
Правый пандус вел в отделения травматологии, нейрохирургии и неотложной хирургии живота (где, собственно, я и трудился).
Левый пандус — в гнойную неотложную хирургию, лор-отделение и торакальную хирургию.
На первом, втором и третьем этажах корпуса размещались стационары с койками для хирургических больных.
Хотелось бы подробно остановиться на работе приемного отделения, начиная с момента поступления пациента.
Итак. Человеку стало плохо. Родственники, неравнодушные прохожие или он сам вызывают скорую помощь. После осмотра сотрудники СМП[15] доставляют пациента в приемное отделение, допустим диагностировав у него аппендицит. Машина скорой помощи подъезжает к нужному ей пандусу.
Далее существует два варианта развития событий: если пациент в состоянии идти сам, он идет в сопровождении сотрудников скорой, если нет, его доставляют на каталке непосредственно в отделение. Врач или фельдшер СМП обращаются на пост, где сидит медицинский работник приемного покоя и принимает поступивших пациентов.
Второй том настоящего издания посвящен дореволюционному русскому и советскому, главным образом изобразительному, искусству. Статьи содержат характеристику художественных течений и объединений, творчества многих художников первой трети XX века, описание и критическую оценку их произведений. В книге освещаются также принципы политики Советской власти в области социалистической культуры, одним из активных создателей которой был А. В. Луначарский.
Очерк об известном адвокате и политическом деятеле дореволюционной России. 10 мая 1869, Москва — 15 июня 1957, Баден, Швейцария — российский адвокат, политический деятель. Член Государственной думы II,III и IV созывов, эмигрант. .
Труд журналиста-международника А.Алябьева - не только история Второй мировой войны, но и экскурс в историю развития военной авиации за этот период. Автор привлекает огромный документальный материал: официальные сообщения правительств, информационных агентств, радио и прессы, предоставляя возможность сравнить точку зрения воюющих сторон на одни и те же события. Приводит выдержки из приказов, инструкций, дневников и воспоминаний офицеров командного состава и пилотов, выполнивших боевые задания.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
«Преподавателям слово дано не для того, чтобы усыплять свою мысль, а чтобы будить чужую» – в этом афоризме выдающегося русского историка Василия Осиповича Ключевского выразилось его собственное научное кредо. Ключевский был замечательным лектором: чеканность его формулировок, интонационное богатство, лаконичность определений завораживали студентов. Литографии его лекций студенты зачитывали в буквальном смысле до дыр.«Исторические портреты» В.О.Ключевского – это блестящие характеристики русских князей, монархов, летописцев, священнослужителей, полководцев, дипломатов, святых, деятелей культуры.Издание основывается на знаменитом лекционном «Курсе русской истории», который уже более столетия демонстрирует научную глубину и художественную силу, подтверждает свою непреходящую ценность, поражает новизной и актуальностью.
Если спросить врача-реаниматолога о том, почему он помнит только печальные истории, он задумается и ответит, что спасенных им жизней, конечно же, большинство… Но навечно в сердце остаются лишь те, кого ему пришлось проводить в последний путь. Спасать жизни в России – сложная и неблагодарная работа. Бесцеремонность коллег, непрофессионализм, отсутствие лекарств и оборудования, сложные погодные условия – это лишь малая часть того, с чем приходится сталкиваться рядовому медику в своей работе. Но и в самый черный час всегда остается надежда.
Любая рутинная работа может обернуться аварией, если ты вирусолог. Обезьяна, изловчившаяся укусить сквозь прутья клетки, капля, сорвавшаяся с кончика пипетки, нечаянно опрокинутая емкость с исследуемым веществом, слишком длинная игла шприца, пронзившая мышцу подопытного животного насквозь и вошедшая в руку. Что угодно может пойти не так, поэтому все, на что может надеяться вирусолог, – это собственные опыт и навыки, но даже они не всегда спасают. И на срезе иглы шприца тысячи летальных доз… Алексей – опытный исследователь-инфекционист, изучающий наводящий ужас вируса Эбола, и в инфекционном виварии его поцарапал зараженный кролик.