Я хирург. Интересно о медицине от врача, который уехал подальше от мегаполиса - [34]

Он наблюдается с третьего-четвертого дня болезни и зачастую сохраняется несколько месяцев.

У больных средней и легкой степени тяжести легочные изменения исчезают через пару месяцев после выздоровления.

Врач заверил, что у меня была именно легкая форма.

Это, безусловно, успокаивало. Мне назначили лечение, состоящее из противовирусных и антибиотиков. Я продолжал находиться на карантине. Пришли и результаты взятого мазка — положительные.

Еще одно подтверждение заболевания…

Это означало, что больны, скорее всего, все члены моей семьи.

Спустя несколько дней симптомы появились и у супруги. Тоже мазок и тоже подтверждение.

Дни летели, но мне так никто и не звонил. Хотя в таких ситуациях с пациентом на связь выходит Роспотребнадзор или эпидемиолог — для определения группы контактных лиц.

Ничего подобного не происходило. Заведующая уверяла, что со мной обязательно свяжутся.

В итоге я решил связаться с ними сам.

Дозвониться было невозможно. Трубки не поднимались, номера были заняты…

Чувство справедливости и желание разобраться в происходящем заставили меня позвонить в Москву. Там дали тот же номер, на который я звонил ранее. Замкнутый круг.

Я решил написать в администрацию округа. И уже на следующий день со мной вышли на связь.

Замглавы администрации пообещал связаться с нашим инженером по охране труда. И, как ни странно, обещание свое сдержал.

Почти сразу после этого мне позвонили из больницы. Тем, что я дошел до администрации, были, конечно, возмущены. Но что поделать, виноваты сами.

Мои догадки относительно переносчика инфекции подтвердились.

Документы на положенную выплату были благополучно оформлены.

Мы продолжали сидеть дома. Болела, судя по результатам мазков, уже вся семья: я, жена и двое маленьких детей.

Прочно закрепив за собой статус коронавирусной семейки, носа из дома мы не показывали. Хотя жене очень хотелось. Оно и понятно, тяжело сидеть взаперти.

Но мой врачебный долг не позволял мне стать разносчиком опасной инфекции в общественных местах, поэтому мы никуда не выходили.

Продукты заказывали на дом, спасибо всевышнему за созданную курьерскую службу.

Время шло. Состояние постепенно улучшалось.

Настал долгожданный день, когда наши тесты на ковид показали отрицательный результат.

Я вышел на работу, вернувшись к своим прямым обязанностям.

Обоняние вернулось.

Вы не представляете, насколько ужасно ничего не ощущать, есть разнообразную еду и при этом не чувствовать ни запаха, ни вкуса.

Гнилостная вонь сопровождала каждое блюдо.

И каким же прекрасным было утро, когда я смог почувствовать аромат свежесваренного кофе!

Вместе с этим ароматом вернулся вкус к жизни. Захотелось жить и дышать полной грудью.

Цените эти простые на первый взгляд вещи. Оказывается, они в любой момент могут пропасть и лишить вас радости.

Берегите своих близких и время, проведенное с ними.

Счастье в мелочах…

Подстава от коллеги

Вспоминается история о том, как мой коллега совершил безнравственный поступок, надев на меня маску плохого специалиста в глазах нашего заведующего. Подло, неприятно, но случилось так, как случилось. Чему быть, как говорится, того не миновать.

История произошла в самом начале моей карьеры, когда за спиной у меня еще не было бесценного опыта многолетней работы.

Я только начинал свой профессиональный путь и устроился в одну из больниц. Примерно на пятый рабочий день врач-коллега позвал меня ассистировать на операции по поводу удаления желчного пузыря — холецистэктомии.

Работал этот врач уже лет 15, провел множество операций, а кроме того, был близким другом нашего заведующего.

Он создавал впечатление человека, горящего своим делом, жаждущего операций, нового опыта, практики и навыков. Человек, который хочет всему научиться и делать свое дело по высшему разряду. Поэтому, когда я услышал приглашение, с радостью согласился и пошел набираться опыта.

В тот день у одного из коллег был день рождения, и по этому поводу он накрывал стол. Когда стол был накрыт, пациент уже был готов и ждал начала операции на операционном столе. Позвонили, пригласили в операционную.

Я пошел первый. Переоделся, произвел гигиеническую обработку рук по всем правилам. Подошел к пациенту, который находился под наркозом, обработал операционное поле, подготовил весь необходимый инструментарий. Пришел коллега, и мы начали операцию.

После обработки операционного поля коллега выполнен разрез по Кохеру[44] проекции оперируемого органа (желчного пузыря) в правой подреберной области, постепенно уходя в брюшную полость.

В мои задачи на тот момент входило держать крючки, подавать инструменты, помогать лигировать[45] сосуды — в общем, ассистировать. К слову, больной был очень тучный, весом около 120 килограммов.

Таких пациентов тяжело оперировать из-за большого количества подкожной жировой клетчатки, которая скрывает обзор, тем самым осложняя ревизию органов и сосудов. И вот я стою, держу в одной руке зеркало (инструмент), фиксируя печень, в другой руке держу крючок, а коллега добирается до желчного пузыря.

Печень нормальных размеров, обычной плотности, край острый. Желчный пузырь несколько напряжен, увеличен в размерах. Стенки желчного пузыря утолщены, не инфильтрированы, обычного цвета. Очагов некроза нет. Далее коллега выделил желчный пузырь на всем протяжении, а также пузырный проток около пяти миллиметров, пузырная артерия около трех миллиметров в диаметре. Пузырный проток и артерия лигированы.