Я — гитарист. Воспоминания Петра Полухина - [17]
Уже не помню, в каком-то городе на Севере России давали мы концерт в зале филармонии. К Богодару накануне в номер приходила любительница скрипки для общения с народным артистом. Гостиница была недалеко от филармонии, и я заранее пришёл туда, чтобы порепетировать. Пришёл Богодар — весёлый, наверное, вечер удался. Начали играть. Первый же виртуозный пассаж Богодару не удался. Второй —та же картина. Я ему говорю: «Уходи, я сам доиграю». Обращаюсь к публике и говорю: «У вас в зале очень холодно. Скрипач не в состоянии играть. Я буду играть для вас соло». У меня была такая программа, игранная годами, что разбуди, я и без подготовки сыграю.
Мы отыграли концерт в Кемерово. Следующий в Норильске. Прямого рейса нет, только через Красноярск. Послал я телеграмму в филармонию Красноярска, чтобы нам купили билеты в Норильск. Была зима. Прилетели в Красноярск. Администратор — мужчина без ноги говорит: «Извините, не успел купить вам билеты на сегодня. Завтра полетите». Он нас поселил в гостинице. Мы его пригласили в ресторан и на другой день вылетели в Норильск. В аэропорту узнали, что рейс, которым мы должны лететь вчера, разбился при посадке.
После концерта в музыкальной школе
Играли концерт в музыкальной школе, добирались, наверное, полчаса. Метель и сильный ветер сдувал с ног. После концерта преподаватели нас пригласили в ресторан. Спрашивали: «За какие провинности вас сюда сослали?». Я говорю, что мы из Киева, а «Союзконцерт» знает, что украинцы безотказные. Попробуй — откажись! И на два года тебе не запланируют концерты.
Летом, когда концертный зал киевской филармонии закрыт, дирекция устраивает концерты камерной музыки в музеях, в картинных галереях, в церквах, которые имеют историческую ценность и открыты для туристов. Мне устроили концерты в музее Андреевская церковь — памятник архитектуры восемнадцатого столетия, архитектор Растрелли. Я сыграл три программы подряд. Это было в 1983 году.
Испанская музыка:
— Луис Милан. «Три паваны».
— Гаспар Санз. «Старинные испанские танцы».
— Фернандо Сор. «Вариации на тему Моцарта».
— Хаокин Турина.«Севилья».
— Исаак Альбенис. «Кадис», «Отзвуки Калеты».
— Хаокин Малатс, «Испанская серенада».
— Висенте Гомес. «Мавританская гранада».
— Франсиско Таррега «Арагонская хота».
Итальянская музыка:
— Никколо Паганини «Романс для гитары и скрипки», «Три менуэта», «Венецианский карнавал».
— Винченцо Галилей. «Сюита эпохи Возрождения».
— Антонио Вивальди. «Концерт для гитары и струнных».
— Фернандо Карулли. «Концерт для гитары».
Латиноамериканская музыка:
— А. Барриос «Собор».
— М. Понсе «Мексикансая серенада».
— Ж. Пернамбуко «Индейский напев», «Бразильский танец».
— Лео Брауэр «Колыбельная», «Характерный танец».
— Х. Креспо «Мелодии инков».
— Х. Морель «Грустный танец».
— М. Анидо «Виталита».
— А. Синополи «Серенада — Каприччио».
— Э. Вилла — Лобос «Прелюдия», «Этюд номер пять».
Но один концерт я не забуду никогда. Ко мне обратилась заслуженная артистка Украины Лариса Хазым- Бек. Сопрано. Красивая, молодая женщина:
— Пётр, позволь в твоей программе «Итальянская музыка» спеть две старинные арии Луиджи Керубини «Аве Мария» и Клаудио Монтеверди «О, дайте мне…».
Состоялся этот концерт в колонном зале филармонии. Она своим пением заканчивала первое отделение концерта. Как она пела!.. Мне казалось, что это пение ангела, спустившегося на землю… И вскоре она умерла. У неё был рак. Это было последнее её выступление. Она прощалась с публикой.
В 1985 году у меня были концерты по крупным городам России, где есть филармонии и концертные залы для камерных исполнителей. Последним был Куйбышев, где, как я узнал позже, в театре оперы и балета пел мой однополчанин, певец хора ансамбля песни и пляски киевского военного округа, баритон —Анатолий Понамаренко. В то время он был уже народным артистом России. На концерте у меня не был, хотя в центре города я видел свои афиши. Мы с ним дружили. Жаль, не пришлось встретиться. Наверное, он был на гастролях.
Зато при возвращении у меня в самолёте произошла незабываемая встреча с другим знаменитым певцом. Когда в самолёте я сел в кресло, рядом со мною сел человек лет сорока, то мне показалось, что я его уже где-то видел. И тут я вспомнил: «Да это же народный артист России — Леонид Сметанников!».
— Вы Сметанников? — обратился я к нему.
— Да. А вы кто? — спросил он.
— Я гитарист Полухин…
— Видел я ваши афиши, — с улыбкой проговорил он, — Не мешает выпить за знакомство.
Он тут же открыл «дипломат». Достал бутылку армянского коньяка и добротную закуску: бутерброды с колбасой и сыром. Разлил коньяк по мельхиоровым стаканчикам, но подошедшая стюардесса заметила, что распивать в самолёте спиртное не положено. Но узнав, кто мы, сказала: «Только чтобы всё было не очень заметно».
Выпили. Закусили. Разговорились.
— Леонид, — сказал я ему. — Народная песня «Выйду я на улицу» в твоём исполнении — шедевр. Производит большое впечатление на меня. Но когда ты поёшь русский романс Фета «Сияла ночь», то в нём делаешь существенную ошибку. Ты поёшь: «Рояль был весь разбит и струны в нём дрожали…». Леонид, Афанасий Фет, был дворянин, у дворян не были разбитые рояли. Это в наше время в клубах стоят разбитые рояли и всё исполнители так поют. У Фета в стихах написано: «Рояль был весь раскрыт…».
