Я был капитаном Фицроем - [34]

— Они пойдут проливом Мона, между Эспаньолой и островом Сан-Хуан, — перебил Тича человек, сидящий в глубине каюты, в тени, на которого сперва ни Фицрой, ни Маклорен внимания не обратили.

— Это мой штурман, Израэль Гендс, — представил Тич человека с грубым широким лицом, украшенным шрамом.

— Почему Вы думаете, что караван пойдет именно этим путем? — спросил Фицрой штурмана.

— Пролив прикрывают испанские батареи береговой артиллерии, там они будут чувствовать себя в безопасности.

— В безопасности, говоришь? — усмехнулся Фицрой. — Именно там и нужно на них напасть, как только они отойдут дальше полета ядра береговых батарей.

— Но если испанцы увидят наши корабли… — возразил Тич.

— Почему они должны их увидеть? — оборвал Тича Фицрой. — К островам мы вышлем две канонерские лодки, на расстоянии видимости одна от другой, как только корабли войдут в пролив, первая лодка подает сигнал второй, вторая — нашей эскадре, вот тогда мы и выйдем навстречу. Уйти испанцы уже не успеют, придется им принимать бой.

— Хорошая мысль, — ответил Тич, — сегодня же соберу совет капитанов, расскажешь им все это, надеюсь, они одобрят наш план. Обсудите все детали с моим штурманом, а пойду соберу совет.

К вечеру того же дня Эдвард Тич собрал всех капитанов пиратских кораблей у себя в кают-компании. Кратко изложив суть дела, он передал слово капитану Фицрою.

— Вот что я вам скажу, джентльмены, — начал он, — знаю, каждый из вас, хотел бы проглотить этот кусок в одиночку, но, боюсь, кусок этот никому из нас не по зубам, только сообща мы можем одолеть караван испанцев, согласны ли вы действовать все вместе? Если да, то я изложу свой план, а если нет, то разбегаемся, пусть каждый делает, что считает нужным, но если вы поодиночке решите напасть на караван, то я за вашу жизнь не дам и дохлого морского ежа.

Капитаны молчали, обдумывая предложение.

— А что будешь делать ты, если мы не согласимся действовать сообща? — спросил один из капитанов.

— Я? — удивился Фицрой. — Я не отдам швартовы и не отойду от причала, пока не оплачу вашу безвременную гибель. Я не сумасшедший, чтобы в одиночку сражаться с целой армадой.

— Согласны…

— Согласны, — раздались возгласы, капитаны одобрительно загудели.

— Тогда слушайте, — сказал Фицрой, — не все галеоны будут нагружены золотом, корабли конвоя будут прикрывать тех, кто везет груз, они вступят в бой, чтобы груженые корабли могли уйти, не подвергаясь атакам. Ваша задача связать боем конвой, не нужно приближаться к ним, топить, брать на абордаж, нужно их просто отвлечь, не подставляя себя под удар, тем, кто будет уходить, не препятствовать, не бросаться в погоню, главное, отрезать их от конвоя. А галеоны с грузом перехватят самые быстроходные, моя «Габриэла» и «Месть королевы Анны» капитана Тича.

— Это что же получается? — раздались недовольные голоса. — Одни будут сражаться с конвоем, а другие получат всю добычу?

— Вся добыча будет разделена поровну между капитанами, по числу кораблей. Кому вы доверите дележ добычи — решайте сами, но только так мы сможем получить все при минимальных потерях с нашей стороны.

Предательство

На командном пункте возникла настоящая паника, решение капитана Фирсова, командира бомбардировщика, участвовавшего в совместных учениях с НАТО, идти в Адлер и приземлиться на территории Российской Федерации привело высшее командование в замешательство.

Если информация о замысле учений станет известна российской стороне, то скандал неизбежен. Результатом его будут определенные санкции России в отношении Грузии и Украины, скорее всего Россия прекратит поставку энергоносителей в эти, готовые развязать ядерную войну с бывшими друзьями страны. Существенно ухудшатся российско-американские отношения и отношения России с НАТО. Все это приведет к новому витку гонки вооружений и так далее. А в результате всего этого, страдать будут мирные граждане, население Украины и так стонущее от тяжести растущих цен на газ и электроэнергию.

Дежурный офицер командного пункта докладывал высшему руководству о сложившейся ситуации для принятия решения. Генерал Рябоконь, осуществлявший руководство ПВО и ВВС, в составе которых был единственный самолет, молча выслушал доклад дежурного офицера, связался по средствам засекреченной связи с адмиралом — руководителем учений с украинской стороны, адмиралом Пацюком, и описал ему сложившуюся ситуацию.

Адмирал Пацюк, поняв, что случилось то, чего он так опасался, побледнел. «Вот тебе и дежавю, вариант „зет-1“, и надо же, чтобы именно эта карта оказалась у экипажа!» Линия фронта, ядерные удары нанесены на карту, да еще и разукрашены, как для доклада командующему. Конечно, экипаж перед посадкой должен бы уничтожить карту, но Пацюк знал, этот экипаж карту не уничтожит. Замысел и ход учений известен всем членам экипажа. Даже если бы у них был тот вариант, на котором настаивал адмирал Бенбоу, никто не мог дать гарантии, что кто-нибудь из членов экипажа, особенно из бывших советских офицеров, не проболтается. Лучше всех военную тайну умеют хранить только мертвые, или, как говорил известный персонаж романа Стивенсона, Билли Бонс, «мертвые не кусаются».