«Я буду жить до старости, до славы…». Борис Корнилов - [94]

«Ночные рассуждения» («Ветер ходит по соломе…»). Если его нет, я пришлю — это очень хорошее стихотв<орение>. Можно еще включить «Знакомят молодых и незнакомых…».

В своем последнем письме я писала Вам о Твардовском, т. к. он просил меня прислать неопублик<ованные> вещи Корнилова. Вы мне на это ничего не отвечаете. После сборника «Елку» уже в журнал нельзя. Напечатает ли он ее? Может, лучше ткнуть в «Избранное», все же так увидит свет? Как Вы думаете об этом?

В «Избранное» еще можно включить «Все мы гордые, мы, крестьяне…».

Есть у меня еще начало поэмы «Люся», которую Б<орис> П<етрович> так и не дописал. Есть хорошие отрывки. Пишите. Высылайте рукопись! Очень соскучилась.

Желаю всего лучшего.

Людмила Григорьевна.

Публикация Н. А. Прозоровой

Часть четвертая. «ПРИЧИНА СМЕРТИ — РАССТРЕЛ» Материалы из следственного дела Бориса Корнилова

Протокол первого допроса

[540]

1937 г. марта мес. 20 дня. Я, Опер. Уполном. 5 отд. IV отдела мл. лейтенант Гос. без. Лупандин допросил в качестве обвиняемого

1. Фамилия Корнилов

2. Имя и отчество Борис Петрович

3. Дата рождения 1907

4. Место рождения г. Семенов, Горьковской обл.

5. Местожительство канал Грибоедова, 9, кв. 123

6. Нац. и гражд. (подданство) русский, грн. СССР

7. Паспорт отобран при обыске

8. Род занятий литератор, исключен из Союза совет. писателей за пьянство

9. Социальное происхождение сын сельского учителя

10. а) до революции жил с родителями

б) после революции литератор

11. Состав семьи женат; жена Борнштейн Ципа Григорьевна, дом. хоз.; сестра Шабарова Елизавета, учащаяся; сестра Александра — сельская учительница, отец Корнилов Петр и мать Корнилова Таисия Мих. — учительствуют в Семенове

12. Образование (общее, специальное) среднее

13. Партийность б/п С 1923 по 1928 г. состоял в ВЛКСМ — исключен за неуплату членских взносов

……………

17. Служба в Красной армии проходил обучение вневойсковым порядком

Показания обвиняемого Корнилова Бориса Петровича 20 марта 1937 г.

ВОПРОС: Следствие располагает данными о том, что вы до момента ареста вели контр-революционную работу. Дайте показания по данному вопросу?

ОТВЕТ: К Советской системе я относился отрицательно. В беседах с окружающими я высказывал свои контр-революционные[541] взгляды по различным вопросам политики партии и советской власти. Я подвергал контр-революционной критике мероприятия партии и правительства в области коллективизации сельского хозяйства, искусства и литературы и др. Кроме того, я являюсь автором ряда контр-революционных литературных произведений к числу которых относятся: «Елка»; «Чаепитие»; «Прадед». Во всех этих произведениях я выражал сожаление о ликвидации кулачества, давал контр-революционную клеветническую характеристику советской действительности и восхвалял кулацкий быт.

Эти контр-революционные произведения я читал среди писателей, артистов и художников. Ответы записаны с моих слов верно и мною лично прочитаны.

Борис КОРНИЛОВ

Допросил Опер. Уполном.

5 отд. IV отдела мл. лейтенант Лупандин

Н. Лесючевский. О стихах Б. Корнилова (литературоведческая экспертиза)

[542]

Ознакомившись с данными мне для анализа стихами Б. Корнилова, могу сказать о них следующее.

В этих стихах много враждебных нам, издевательских над советской жизнью, клеветнических и т. п. мотивов. Политический смысл их КОРНИЛОВ обычно не выражает в прямой, ясной форме. Он стремится затушевать эти мотивы, протащить их под маской «чисто лирического» стихотворения, под маской воспевания природы и т. д. Несмотря на это, враждебные контрреволюционные мотивы в целом ряде случаев звучат совершенно ясно и недвусмысленно. Они отчетливо прорываются во многих стихотворениях, они являются лейт-мотивами некоторых стихотворений целиком.

Прежде всего здесь следует назвать стихотворение «Елка». В нем КОРНИЛОВ, верный своему методу двурушнической маскировки в поэзии, дает, якобы, описание природы, леса. Но маска здесь настолько прозрачна, что даже неопытному, невооруженному глазу становится полностью ясна откровенная контрреволюционность стихотворения. Написанное с большим чувством, с большим темпераментом, оно является тем более враждебным, тем более активно направленным на организацию контрреволюционных сил[543].

КОРНИЛОВ цинично пишет о советской жизни /якобы о мире природы/:

«Я в мире темном и пустом…»

«Здесь все рассудку незнакомо…

здесь ни завета,

Ни закона

Ни заповеди,

Ни души».

Насколько мне известно, «ЕЛКА» написана в начале 1935 г., вскоре после злодейского убийства С. М. КИРОВА[544]. В это время шла энергичная работа по очистке Ленинграда от враждебных элементов. И «ЕЛКА» берет их под защиту. КОРНИЛОВ со всей силой чувства скорбит о «гонимых», протестует против борьбы советской власти с контрреволюционными силами. Он пишет, якобы, обращаясь к молодой елке[545]:

«Ну, живи,

Расти, не думая ночами

О гибели

И о любви.

Что где-то смерть,

Кого-то гонят,

Что слезы льются в тишине

И кто-то на воде не тонет

И не сгорает на огне».

А дальше КОРНИЛОВ откровенно говорит о своих чувствах:

«А я пророс огнем и злобой,

Посыпан пеплом и золой,

Широколобый;

Низколобый,

Набитый песней и хулой».

Концовка стихотворения не менее показательна: