Я, Бабушка, Илико и Илларион - [32]

— Скажу, бабушка, обязательно скажу, — успокаиваю я бабушку. Илларион стоит за моей спиной, качает головой и терпеливо ждет, когда я спущу бабушку на землю.

— Здравствуй, Ольга! — говорит он наконец.

— Илларион, родной, извини меня, ради бога! Совсем я обалдела от радости! Ну, как ты поживаешь? Как твой глаз?

— Какой глаз, Ольга? Нет больше у меня глаза!

— Ну тебя, старый черт!

— Ей-богу, Ольга!

— А это что? Разве это не глаз?

— Гм… Конечно, глаз… Такой, как у того высушенного ястреба, что висит на стене у Илико…

— Неужто стеклянный?

— Да!

— Боже ты мой! Но ты не печалься, Илларион… Мы ведь с тобой, дорогой!.. Да что же это вы стоите на дворе? Заходите, заходите в дом! Небось проголодались с дороги! — засуетилась вдруг бабушка и потащила нас в дом.

Позавтракав, мы перебрались к Иллариону, заняли наблюдательные посты у окна и стали ждать появления Илико. Его долго не было. Наконец скрипнула калитка и во двор вошел Илико. Мы затаили дыхание.

— Илларион! — крикнул Илико.

— Встречай кривого! — прохрипел Илларион и потянулся за кувшином с водой. Я вьшел на балкон.

— Здравствуй, дядя Илико! Заходи, пожалуйста!

— Здравствуй, профессор! — ответил Илико, поднялся на балкон, крепко обнял меня, потом отступил назад и долго, критически разглядывал с ног до головы. Наконец он сокрушенно покачал головой и снова полез целоваться.

— Прохвост ты, мой дорогой! Ну-ка, выкладывай, как поживаешь, как твои дела? Небось с ума свел профессоров? А это что? Усы! — удивился вдруг Илико и дернул меня за ус. — Настоящие?

— Настоящие!

— Врешь, не может быть!

— Говорю, настоящие!

— Такому подлецу — усы? Нет на свете справедливости, иначе ты родился бы безбородым и безусым!.. А где Илларион? Эй, носатый, выйди, покажись!

— Коли пришел в гости — заходи, а нет, так проваливай! — отозвался Илларион. Илико вошел в комнату.

— Здравствуй, Илларион!

— Здравствуй, Илико!

Они обнялись и долго целовали друг друга. Потом Илларион пригласил нас к низенькому столику, вынес вино и маринованный лук-порей. Разговор не клеился. Илико курил, я поглядывал на Иллариона, а Иллариов сидел насупившись и вздрагивал при каждом движении Илико. Наконец тишину нарушил Илико:

— Ну, рассказывайте, что нового в городе? Какие там цены? .. Воблу привез? — вдруг обратился он ко мне.

— Забыл!

— О чем же ты помнил, сукин сын?.. Илларион, что он там делает? Занимается или нет?

— Не знаю… По крайней мере книги я в его руках не замечал…

— Наизусть, наверное, занимается… На каком ты сейчас курсе, прохвост?

— Ты сюда зачем пришел? — разозлился я. — Чтобы меня допрашивать?

— О чем же мне с тобой говорить, сукин сын, как не о твоей учебе! А если ты носильщик, скажи прямо. Тогда поговорим об этом.

— Да, носильщик.

Илико искоса взглянул на меня, налил в стакан вина и сказал обиженно:

— Ну, выпьем, что ли, за ваш приезд… Бессовестный вы народ! Мчался я к вам, спешил, — вот, думал, приехали друзья, новостями поделятся, посидим поболтаем… А вы что? Ощетинились, как волки. Да.ну вас! Что этот носатый ни друзей, ни врагов не различает — это я давно знал. Но от тебя, сопляка этакого, я, честно говоря, не ожидал такой подлости. Мне стало стыдно. Я подошел к Илико и поцеловал его.

— Илико, не обижайся, дорогой! Просто мы очень устали с дороги.

— Замолчи, пожалуйста! Мне ведь с вами увидеться приятно, а не что-нибудь другое… Или вы думаете, что я пришел сюда ради этого прокисшего вина?!

— Знаю я, зачем ты пришел! — пробормотал Илларион.

— Ну, договаривай, язвительный ты старикашка!

— Радуешься, кривой черт?! Что ж, теперь я в твоих руках! Ну, давай, кусай, рви, терзай меня! Здесь я!.. Никуда от тебя не убегу!..

— Да что с тобой, старик? Рехнулся? Взбесился? Чем они тебя отравили в городе? Уехал золотой человек, а вернулся какой-то ненормальный!

Я и Илларион недоуменно переглянулись. Неужели Илико ничего не замечает? Неужели он ни о чем не догадывается? Да, похоже, что стеклянный глаз Иллариона выдержал экзамен! "Все в порядке! " — решили мы наконец и сразу повеселели. Илларион поднял стакан:

— За наш приезд и за встречу с тобой, дорогой мой Илико!

— Давно бы так! — обрадовался Илико. — А то чуть с ума не свели бедного одноглазого старика!.. Кто мне дороже и милее вас на всем белом свете? Дай бог вам здоровья! — И он крепко расцеловал нас. После третьего стакана Илико затянул песню:

Потоплю я в турьем роге Горечь сердца, злое горе, Повстречаюсь я с любимой, Погуляем на просторе.

— Илико, дорогой, ты ведь знаешь, как я тебя люблю! — Илларион обнял друга за плечи.

— Знаю, знаю, мой Илларион, знаю, что ты любишь меня пуще собственного глаза! — улыбнулся Илико. При одном только упоминании о глазе Илларион насторожился. Но Илико продолжал как ни в чем не бывало:

Наливай вина — и выпьем, Выпьем, чтоб оно пропало!

— За здоровье Илико!

— За нашего прохвоста!

— За носатого Иллариона!

Дайте мне, играя в лело, Завершить победный путь И, представ пред вами, смело в очи ясные взглянуть! продолжал Илико.

Илларион снова навострил уши, но Илико, словно невинный агнец, невозмутимо запел новую песенку;

Выйду в поле на гулянье, Поморгаю черноокой…

Илларион поперхнулся. Откашлявшись, он испытующе взглянул на своего мучителя. Но Илико, не обращая на нас внимания, самозабвенно пел: