Without a Doubt - [47]

Шрифт
Интервал

The big question seemed to be whether Vannatter, Lange, Fuhrman, and Phillips had gone to Rockingham early that morning to notify Simpson-or to investigate him. Believe me, I grilled Phil with plenty of hard questions.

“Phil, man,” I said. “You’re tellin’ me straight that you didn’t think that Simpson might be a suspect when you went out there?”

Phil was unshakable. All that he would say was that Simpson was a “potential suspect,” just like everyone else who had come in contact with the victim. He was not an actual suspect, meaning they had no actual evidence linking him to the murders.

“We took Mark and Ron along so they could stay with him, get his kids out of the station, and calm him down when we went back to the crime scene,” he insisted.

“Yeah, I know,” I said. “But really, Phil, didn’t you consider him a suspect after Mark told you he’d been out to the place before?”

This was one aspect of the case that puzzled me. Back in the mid-eighties, when he was still a patrolman, Mark Fuhrman had been called out to 360 North Rockingham for some unspecified family-dispute call. This was a fact that he apparently had confided in his superior, Ron Phillips, on the morning of June 13. Ron, in turn, told Phil, who professed not to know quite what to make of it. Later I would receive, among documents sent over by the City Attorney’s office, the copy of a letter Fuhrman had written at that office’s request to shore up its 1989 battery case against Simpson. In the letter, Mark had mentioned how he’d come upon O. J. Simpson pacing in his driveway. Nicole sat on the hood of a Mercedes-Benz, its windshield shattered, apparently by Simpson wielding a baseball bat. When Fuhrman inquired as to what had happened, Simpson replied, “I broke the windshield… it’s mine… there’s no trouble here.” Fuhrman had asked Nicole if she’d wanted to make a report, and she’d said no.

The most curious part of the letter was its closing: “It seems odd to remember such an event, but it is not every day that you respond to a celebrity’s home for a family dispute. For this reason this incident was indelibly pressed in my memory.”

This squared perfectly with the Mark Fuhrman I had seen admiring the bronze statue of Simpson on the morning of June 13. Clearly, Fuhrman adored the Juice and was not about to arrest him if he didn’t have to. Still, didn’t the mere fact that Fuhrman knew of prior domestic violence between the Simpsons color the cops’ thinking about Simpson as a suspect on the morning they left Bundy for Rockingham?

“Frankly, all I remember was him saying he’d been there a long time ago and it may have involved domestic violence. It was a passing remark and it didn’t mean much at the time. A call from ten years ago sure didn’t add up to what we saw at Bundy.”

Do I think Phil was naive? Yes. Do I think he was lying? No. That conviction grows stronger as time wears on. What you had in this situation was four cops who, on one hand, worshiped O. J. Simpson-and on the other, were seriously shaken by the mayhem at Bundy. I believe in my heart that they were actually resisting the idea that the Juice could have caused this horror.

Everything about the situation bore out their story. They’d left Bundy without so much as a whisper to anyone to advance the investigation. They hadn’t even called the coroner. Why? They thought they’d be right back. Their actions at Rockingham were also consistent with their story. Once over the wall, they’d done nothing more than check the grounds with their flashlights, looking for other victims, until they reached Kato. When Arnelle let them into the house, they waited as she tried to locate her father. They didn’t so much as open a drawer in all that time. They didn’t venture upstairs. How did that conform with the notion that they’d come to Rockingham to grab their number-one suspect? It didn’t.

As a witness in the preliminary hearings, Mark Fuhrman was simply splendid. He remained poised and patient in the face of defense attorney Gerald Uelmen’s pedantic and long-winded cross. He sounded like a model cop.

The public has long since forgotten this fact, but the press had begun lionizing Fuhrman even before he left the courtroom. They followed him down the corridor, clamoring for sound bites. As I watched this scene unfold, I had an uneasy feeling. Now I know why. I’ve come to recognize reflexive adulation as the kiss of death.

Suddenly Mark turned and waved off the reporters. He looked my way and motioned me over. We pulled away from the crowd.

“I’ve got to talk to you,” he said urgently. “But this has to remain confidential. I can’t tell anyone but you.”

What, I thought, could be so damned urgent? I was hip-deep in motions and had no time for distractions.

“Can’t it wait?”

“No. I’ve got to tell you now,” he replied. He sat down on one of the benches that lined the court hallways. This forced me to stop and sit beside him. I glanced conspicuously at my watch.

“Marcia, you have to know about this because the press is going to pick it up any minute,” he continued. “A long time ago, I thought I wanted to leave the force. I was strung out over my divorce and feeling burnt out. I put in for a stress disability claim. There’s a file with some shrink’s reports in it. Mine claimed I said things that I never said. He got it all wrong. I tried to get them to take it out, but I couldn’t. When the press gets hold of it, they’ll smear me to kingdom come.”


Еще от автора Тереза Карпентер
Эта несносная няня

Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.


Цветок для счастливого дома

Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.


Сюрприз для независимой женщины

Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…


Подарок плейбоя

Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…


Легкомысленный сердцеед

Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…


Свидание с боссом

Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…


Рекомендуем почитать
Дневник Гуантанамо

Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.


Хронограф 09 1988

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Операция „Тевтонский меч“

Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.


Гранд-отель «Бездна». Биография Франкфуртской школы

Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.


Атомные шпионы. Охота за американскими ядерными секретами в годы холодной войны

Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.


Книжные воры

10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.