Without a Doubt - [18]
Simultaneously, Park saw a black man-he believed it was O. J. Simpson-walk quickly from the far side of the driveway to the front door. Park got out of the limo and rang the buzzer again. This time Simpson answered, saying, “I’m sorry, I overslept. I just got out of the shower and I’ll be down in a minute.”
I made a big mark through this with orange highlighter. Here was a crucial witness. One who could attest that up until 10:50 or so Simpson was not answering his buzzer. He could also attest that someone resembling Simpson walked into his house around 10:53 P.M. Shortly after that, Simpson answered the buzzer. O. J. Simpson, it appeared, had lied about having been in the shower!
If you believed Park’s account, it placed the suspect in his own front yard at 10:53 P.M. According to my rough calculations, Simpson had been off the radar for close to an hour. If Nicole Brown and Ron Goldman had been killed as early as 10:10, or even as late as 10:40, Simpson would have had time to drive the three miles or so from Bundy to Rockingham.
From where I was sitting, O. J. Simpson had no alibi.
And still, the police would not arrest.
By the next day, Thursday the sixteenth, the tension in our office was pushing into the red zone. I got a call from SID. The stain on the brown leather glove from Rockingham contained genetic markers from both victims, with a strong possibility that Simpson’s blood was in the mix. They’d also found Simpson’s blood on the interior of the door of his white Ford Bronco. The case was getting stronger by the hour. I’d never seen so much damning physical evidence. What were the cops waiting for? A sign from God?
If you ask the LAPD brass, they’ll probably tell you they were in no hurry to arrest because they knew exactly where the suspect was that day. In fact, most of the world knew where O. J. Simpson was that day: he was attending the funeral mass of Nicole Brown at St. Martin of Tours in Brentwood, and later, her burial in Orange County.
I caught a few minutes of news showing the Brown family at Nicole’s graveside. Simpson was there, all right. And he made a plausible show of grief. The slumping shoulders; dark glasses hinting at eyes too swollen with tears to look fellow mourners in the eye. I felt a jolt of revulsion when I saw him steering his two children toward the bier. They looked so innocent. So trusting. I had a momentary vision of them upstairs sleeping while their mother struggled with her killer.
In the months to come I would flash from from time to time on the image of those children sleeping. Sometimes a photo of them would trigger it. Sometimes it would be a document. Several weeks after the murders, I finally received a report I’d been requesting from an Officer Joan Vasquez. She’d been assigned to escort the Simpson children out back through the garage, never allowing them close to the crime scene.
Officer Vasquez reported that as the children sat in the back of the cruiser, Sydney whimpered, “Where’s my mommy?… I’m just tired and I want my mommy.”
Sydney and Justin stayed at the West L.A. station for almost five hours! Officer Vasquez, clearly a kind soul, tried to distract them with soda, candy, paper hats, paints. Over that long morning, she’d taught the children to spell their names in sign language and to play Hangman.
“I like the Power Rangers because I’m a green belt in karate,” six-year-old Justin told her. “My mommy is going to start going with me again.”
Sydney knew something was terribly wrong. At one point, she turned to her brother and said, “Justin, you know something happened to Mommy, or she would have come for us by now.”
“Why can’t Dad just come for us?” Justin asked her.
“Because he doesn’t stay with us sometimes,” she replied.
At about 6:30, their older stepsister, Arnelle, picked them up, and they left.
When I read this, I found it hard to keep back the tears. That may have been where the misery hit me in earnest. On the day of Nicole’s funeral, however, I was simply struck by how surreal it all seemed. You had Nicole’s California-perfect mother and sisters embracing and comforting O. J. Simpson. What was going on here?
I hadn’t yet met the Browns. Given the media frenzy surrounding this case, we all agreed it was proper that Gil make the first contact. During the chaos of the first week after the murders, however, he and Nicole’s father, Louis, had continually missed each other’s calls. How the Browns felt about their son-in-law now was unclear. I knew that they had suspicions. When Tom Lange called Denise Brown to tell her of her sister’s murder, the first words out of her mouth were “I knew that son of a bitch was going to do it!”
They had to know about the New Year’s Eve beating Simpson gave Nicole. And yet there he was being welcomed as a son and brother, holding the hands of his two children, weeping over the casket of their mother. Could the aura of a celebrity blind even the family of a murder victim?
During the four days since he’d been cut loose, Simpson had been the bereaved widower. He’d spent his time in seclusion, “under a doctor’s care for depression,” according to his new attorney, Robert Shapiro. Bob had surfaced when Howard Weitzman bowed out of the case citing his “personal friendship” with the suspect.
Разыскивается: спокойная, уравновешенная, умная, работоспособная, дисциплинированная… няня для ухода за маленьким ребенком. Желателен опыт работы с упрямыми отцами-одиночками.
Новогодним вечером в полицейский участок, где служит Грейс Делани, доставили мужчину, потерявшего память из-за серьезной травмы головы. Избитый и ограбленный, он внушает Грейс не просто жалость, но и горячее сердечное чувство. Она делает все, чтобы ему помочь. Когда же выясняется, что ее подопечного зовут Джексон Хоук и он известный миллиардер, Грейс уже по уши в него влюблена. Грейс в растерянности. Больше всего в жизни она ценит порядок и мечтает обрести уютный дом, а Джексон – творческая личность, привык к роскоши, постоянной смене места жительства и вряд ли способен на глубокое чувство.
Лекси Малоун, молодая одинокая и независимая женщина, поклялась воспитать дочь погибшей подруги, но органы опеки не одобрили ее кандидатуру. Единственный способ удочерить девочку – найти ее отца и уговорить отказаться от своих прав на ребенка в пользу Лекси. Джетро Кальдер – убежденный холостяк и проблем с ним быть не должно. Но они возникли, потому что мистер Кальдер захотел выяснить, достойна ли мисс Малоун стать матерью его малышки. Дело осложняется еще и тем, что Джетро почувствовал чисто мужской интерес к очаровательной женщине…
Красавец-ювелир Ретт Салливан никогда не мечтал получить в качестве рождественского подарка очаровательную годовалую девочку, тем не менее сочельник он встретил в окружении бутылочек, ползунков и плюшевых игрушек. Скай Миллер и представить себе не могла, что ее старшему брату Айдену придет в голову сделать опекуном своей дочери Ретта, его лучшего друга и по совместительству первую любовь Скай. Теперь ей нужно найти способ, как защитить свое сердце от неотразимого обаяния Ретта, ведь на ближайшие годы они связаны совместной опекой над ее маленькой племянницей…
Линдси Ривз мечтает встретить настоящую любовь, а пока занимается организацией свадеб для голливудских звезд. Она получает заманчивое предложение из Италии устроить пышное торжество для принца. Линдси прилетает в Галенсию и с энтузиазмом берется за дело, но ее внимание постоянно отвлекает обаятельный Зак Салливан, свидетель жениха. Вскоре она понимает, что влюблена, но оказывается, что Зак просто использует ее в своих целях, чтобы помешать свадьбе своего лучшего друга…
Сестры-близняшки Тори и Лорен – организаторы вечеринок. Причем не где-нибудь, а на Голливудских холмах. Кажется странным, что обе до сих пор без кавалеров. Ведь среди клиентов столько богатых и знаменитых мужчин. Но у сестер правило: никаких отношений с клиентами…
Тюрьма в Гуантанамо — самое охраняемое место на Земле. Это лагерь для лиц, обвиняемых властями США в различных тяжких преступлениях, в частности в терроризме, ведении войны на стороне противника. Тюрьма в Гуантанамо отличается от обычной тюрьмы особыми условиями содержания. Все заключенные находятся в одиночных камерах, а самих заключенных — не более 50 человек. Тюрьму охраняют 2000 военных. В прошлом тюрьма в Гуантанамо была настоящей лабораторией пыток; в ней применялись пытки музыкой, холодом, водой и лишением сна.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Брошюра написана известными кинорежиссерами, лауреатами Национальной премии ГДР супругами Торндайк и берлинским публицистом Карлом Раддацом на основе подлинных архивных материалов, по которым был поставлен прошедший с большим успехом во всем мире документальный фильм «Операция «Тевтонский меч».В брошюре, выпущенной издательством Министерства национальной обороны Германской Демократической Республики в 1959 году, разоблачается грязная карьера агента гитлеровской военной разведки, провокатора Ганса Шпейделя, впоследствии генерал-лейтенанта немецко-фашистской армии, ныне являющегося одним из руководителей западногерманского бундесвера и командующим сухопутными силами НАТО в центральной зоне Европы.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга Стюарта Джеффриса (р. 1962) представляет собой попытку написать панорамную историю Франкфуртской школы.Институт социальных исследований во Франкфурте, основанный между двумя мировыми войнами, во многом определил не только содержание современных социальных и гуманитарных наук, но и облик нынешних западных университетов, социальных движений и политических дискурсов. Такие понятия как «отчуждение», «одномерное общество» и «критическая теория» наряду с фамилиями Беньямина, Адорно и Маркузе уже давно являются достоянием не только истории идей, но и популярной культуры.
Книга представляет собой подробное исследование того, как происходила кража величайшей военной тайны в мире, о ее участниках и мотивах, стоявших за их поступками. Читателю представлен рассказ о жизни некоторых главных действующих лиц атомного шпионажа, основанный на документальных данных, главным образом, на их личных показаниях в суде и на допросах ФБР. Помимо подробного изложения событий, приведших к суду над Розенбергами и другими, в книге содержатся любопытные детали об их детстве и юности, личных качествах, отношениях с близкими и коллегами.
10 мая 1933 года на центральных площадях немецких городов горят тысячи томов: так министерство пропаганды фашистской Германии проводит акцию «против негерманского духа». Но на их совести есть и другие преступления, связанные с книгами. В годы Второй мировой войны нацистские солдаты систематически грабили европейские музеи и библиотеки. Сотни бесценных инкунабул и редких изданий должны были составить величайшую библиотеку современности, которая превзошла бы Александрийскую. Война закончилась, но большинство украденных книг так и не было найдено. Команда героических библиотекарей, подобно знаменитым «Охотникам за сокровищами», вернувшим миру «Мону Лизу» и Гентский алтарь, исследует книжные хранилища Германии, идентифицируя украденные издания и возвращая их семьям первоначальных владельцев. Для тех, кто потерял близких в период холокоста, эти книги часто являются единственным оставшимся достоянием их родных.