With the sun - [62]

В воскресенье Гарри не нужно было идти на уроки. Спать он всё равно по-прежнему не мог, поэтому аппарировал в замок чуть свет, и направился к Люциусу.

- Пентаграмма работает? - безнадёжно поинтересовался он с порога.

- Как видите, мистер Поттер, - Люциус выглядел потрёпанным и хмурым.

Все линии пятиконечной звезды по-прежнему ровно сияли золотом.

Гарри горестно смотрел на рисунок, от которого всё ещё пахло медом, хотя и совсем слабо, когда линии неожиданно вновь полыхнули огнём и не гасли с полминуты; жар собственной силы, вложенной туда, ударил Гарри в лицо, едва не опалив брови. Он уже собирался было узнать у Люциуса, так ли это должно выглядеть; но сияние опало и исчезло окончательно, а в центре пентаграммы обнаружилось окровавленное бессознательное тело. Гарри узнал бы Драко с закрытыми глазами, пусть даже он разительно отличался от того уверенного в себе насмешливого сногсшибательного аристократа, каким был. Гриффиндорец понадеялся, что он ещё жив, аппарируя вместе с безвольным телом в покои Снейпа прежде, чем Малфой-старший успел удивлённо расширить глаза при виде собственного сына.

Глава 8.

Драко с усилием разлепил веки и понял, что обстановка вокруг ему знакома. Вот только муть в мозгу решительно не давала припомнить, где он это видел. Всё, что он мог с уверенностью сказать, так это что это было не та комната, в которой он провёл последние две недели.

- Драко? Как ты себя чувствуешь? - перед всё ещё мутноватым взором блондина появилось чьё-то обеспокоенное лицо: откуда-то слизеринец знал, что обладателю этих черных глаз и крючковатого носа можно доверять, хотя в упор не помнил, кто это и откуда они знакомы. Пелена в мыслях не давала сосредоточиться толком ни на чём.

- Чувствую… - признался Драко и попробовал сесть. Часть тела пониже пояса была не сказать, чтобы довольна, но это был всего лишь лёгкий дискомфорт. Просто рай по сравнению с тем, что там творилось в последние дни.

- Милый, как ты? Драко… - голос говорившего пресекся. Драко моргнул и посмотрел на стоявшего на коленях у кровати. Это был Гарри. Поттер. Единственный, кого слизеринец худо-бедно помнил.

- Гарри? Поттер? - уточнил блондин для точности, хотя был уверен, что таких лучащихся изнутри изумрудных глаз и изящных черт лица больше нигде и ни у кого нет.

- Да… а ты не уверен? Ты не узнаешь меня? - в светящихся глазах рыбкой плеснулась тревога.

- Тебя - узнаю, - поспешил успокоить его Драко. - А Вас, сэр, нет, - слизеринец искоса взглянул на того, кто спросил, как он себя чувствует.

- Я - твой крёстный, Драко, - несколько нервно сказал тот, кого Драко назвал «сэр». - Ты всегда звал меня Северусом.

- Северус, - повторил Драко. Пробиться сквозь пелену амнезии было невозможно; проще было заблудиться в ней окончательно. - Простите, сэр, но я не помню.

- А что помнишь? Меня, а кого ещё? Люциуса? Нарциссу? Дамблдора? Крэбба? Гойла? Вольдеморта? - допытывался обеспокоенный Гарри.

«Опять он из-за меня волнуется… как же мне его успокоить? Наверняка он беспокоился все эти две недели…»

- Никого, - сокрушённо покачал головой блондин. Он бы солгал, что помнит, понимая, что это обрадовало бы Поттера, но ведь простейшая проверка, элементарный вопрос выявит ложь. - Это плохо? Я расстроил тебя?

«Раз я ничего не помню, с меня взятки гладки. Могу в кои-то веки не думать, что спрашиваю».

- Нет, Драко… то есть, да, я расстроен, но ты ни в чём не виноват, - от полноты чувств Гарри порывисто схватил блондина за руку.

Ледяные иголочки страха прошили Драко от макушки до пяток. Паника захлестнула, накрыла с головой, топя под собой всё, что было, есть и будет. Он отпрянул от Гарри, выдёргивая руку, и забился в угол кровати, дрожа.

- Драко? - встревоженно подал голос Гарри и с сомнением посмотрел на свою ладонь.

Тот, кто назвался Северусом, вздохнул.

- Поттер, включите же мозги, - с преувеличенной вежливостью предложил он. - Если Драко был неоднократно изнасилован и потерял значительную часть памяти, то вполне естественно, если он будет шарахаться от любых прикосновений. Вспомните себя тем Рождеством, в конце концов.

Гарри странно побледнел, потом покраснел и сжал губы. При этом кулаки его были стиснуты так, что из-под врезавшихся в кожу ногтей текла кровь, глаза сверкали, как стробоскоп… неважно, что Драко в упор не помнил, что это за штука и от кого он о ней слышал.

- Драко, - преувеличенно спокойно спросил Гарри, - ты помнишь, где ты был и с кем последние две недели?

Слизеринец сделал несколько глубоких вдохов и выдохов.

- Я не знаю, где это было. Меня там держал… я забыл, как его зовут. Я помню, что у него голубые глаза и он пахнет полынной настойкой с кровью пикси - той самой, которую используют для антистатического эффекта.

Гарри и Северус переглянулись.

- Драко, - сказал на этот раз Северус, - ты помнишь что-нибудь о Зельях?

- Я помню много о Зельях, - проверка собственной памяти заняла у Драко не менее минуты, но его не торопили с ответом. - Это даже больше, чем я могу перечислить за один раз.

- Это хорошо, - ободряюще сказал Северус и вполголоса обратился к Поттеру, полагая, очевидно, что Драко не услышит: