«Ты так говоришь, словно это плохо».
«Нет» - улыбнулась Габриель – «Просто… иногда, это меня пугает».
«Послушай, я не хочу склонять тебя к тому, к чему ты не готова».
«Тебе и не нужно этого делать. Сказать по правде, я весь вечер гадала, какого это быть с тобой».
Он ответил ей обезоруживающей улыбкой: «Зачем гадать, если можно проверить».
«Да, но, пожалуй, для меня все это как-то слишком быстро».
Он прикоснулся к руке барда, нежно проведя по ней кончиками пальцев: «Порой нет ничего плохого в спонтанности».
«А порой - наоборот» - улыбнулась Габриель – «Может в другой раз».
«Ты уверена?»
«Нет, я ни в чем не уверена» - она рассмеялась и покачала головой – «Ты, наверное, думаешь, что я чокнутая».
Он мягко взял её за подбородок: «На самом деле я нахожу твою прямоту чрезвычайно очаровательной» - осторожно приподняв голову барда, Райдер заглянул в её глаза.
Сильный запах его одежды, сделанной из кожи, внезапно ударил в ноздри девушки, слегка опьяняя. Она почувствовала непривычную легкость в голове и ощутила, как краснеет. Его губы, прижатые к её собственным, оказались удивительно мягкими. Сердце барда учащенно забилось, когда его руки скользнули по бокам, обнимая её за талию. Его мягкая, и в то же время агрессивная манера возбуждала её. Она неосознанно ответила ему, зарывшись пальцами в его густую темную шевелюру.
Воодушевленный реакцией барда, мужчина начал медленно ласкать её кожу, поглаживая бедра женщины.
С бешено бьющимся сердцем, она подвинулась ближе. Скользнув пальцами по его шее, она почувствовала легкую щетину, когда добралась до его щеки. Габриель застыла. Внезапно она остро ощутила его насыщенный мужской запах: мускусный, грубый. Она отпрянула назад. Момент ушел…все казалось неправильным. Она отодвинулась, в глазах женщины стояли слезы, слезы непонимания и растерянности: «Я… прости… я не могу… я…»
Райдер внимательно посмотрел на неё: «Что? Что не так?»
«Я…» - Габриэль попыталась унять дрожь в голосе. Не справившись, она отвернулась, избегая его взгляда.
«Эй, все хорошо. Успокойся» - осторожно погладив её по плечу, Райдер протянул барду свой носовой платок.
Габриель вытерла глаза и смущенно поникла: «Прости. Я испортила тебе вечер».
Он улыбнулся: «Не говори глупостей, я отлично провел время!»
«Правда?»
Райдер кивнул: «Мне не следовало торопить тебя. Просто… когда мы были в таверне, ты казалась куда более знающей».
Габриель застенчиво опустила глаза: «Я думала, что если буду изображать из себя более опытную, то смогу привлечь внимание кого-то более опытного».
«Ты хочешь сказать, что никогда….»
Она отрицательно покачала головой.
«После всех этих странствий…. Я был уверен…»
«Всегда казалось, что не мое».
Его тронула печаль, которую он увидел в её глазах: «Правильно, доверяй своим инстинктам. С подобными вещами нельзя спешить. Ты сама поймешь, когда наступит подходящий момент».
«Надеюсь».
«Поверь, так и будет. А теперь, давай прощаться. У тебя выдался нелегкий день, пора отдохнуть».
«Спасибо тебе за понимание».
«Не за что» - мужчина поднялся, намереваясь уйти, но повернулся и заговорщически улыбнулся ей – «Если передумаешь, ты знаешь, где меня искать. Думаю, из меня выйдет замечательный ‘учитель’».
Сердце Габриель гулко отдавалось в груди, когда она наблюдала за тем, как он исчезает в темноте.
«Тогда она мне и сказала, что я могу подавиться своим завтраком!»
«Женщины!» - пьяно промычал Оуэн.
Слушая, как приятели брата делятся своими проблемами, Зена все больше и больше тосковала по Габриель. Эти мужчины даже не могли себе представить, как крупно им повезло. Воительница залпом осушила очередную кружку: «Так, давайте проверим, правильно ли я поняла главную мысль. Можно выражать свою любовь в постели, но не за её пределами?»
«Ну, мы же не можем выглядеть слабыми в их глазах? К чему все эти телячьи нежности?»
«Очень умно» - с сарказмом заметила Зена – «И посмотрите, к чему вас привело подобное отношение. Хоть один из вас может честно сказать, что рад такому положению вещей?» - все молчали, упрямо уставившись в свои кружки – «Не думаю».
«Конечно, тебе легко сидеть здесь и осуждать нас. Ты не связана никакими отношениями».
«Да, хоть в чем-то ты, Оуэн, прав. Но я женщина».
Торис повернулся к сестре: «Ну, так и скажи нам, в чем мы не правы? Что нужно нашим женщинам?»
«Думаю, их желания мало, чем отличаются от ваших. Каждому хочется, чтобы его ценили, понимали, какой он особенный, и хотя бы изредка демонстрировали это».
Оуэн тут же подал голос: «Моя жена знает, что я её ценю» - он подмигнул воину – «У нас пять сыновей как никак».
Зена потрясла головой: «Вы можете думать о чем-то, кроме постели? Вы хоть когда-нибудь замечали, что делают ваши женщины, чтобы показать вам свою любовь?» - когда никто не ответил, воительница продолжила – «Едва проснувшись, они делают для вас все. И я говорю не только о кухне, уборке, заботе о вас и ваших детях. Я имею ввиду те мелочи, которые вы воспринимаете, как должное» - она вспомнила о Габриель и тех бесчисленных вещах, которая делала её спутница, украшая жизнь воина, делая её светлее и радостней.
