«Ты не замужем» - заявил Террел – «Поверь, это непросто. Со временем просто перестаешь, многое замечать, ко всему привыкаешь. Жизнь превращается в рутину, когда узнаешь друг друга получше».
«Но так не должно быть. И не будет, если ставить на первое место любовь и продолжать помнить о тех вещах, которые свели вас вместе».
«Что ты имеешь ввиду?»
«Я говорю о тех мелочах, которые могут казаться обычными для других, но являются особенными для вас».
«Например?» - непонимающе воззрился на неё Оуэн.
«Я не знаю» - она замолчала, мысленно обращаясь к образу Габриель – «Какие-то едва уловимые детали… например, как лежат её волосы, когда она просыпается… как смешно она надувает губы, обижаясь… как она ест из вашей тарелки… упрямое выражение её подбородка, когда она настаивает на своем… Может я привела неудачные примеры. Но это те вещи, которые делают ваши отношения особенными. Эти женщины, на которых вы сейчас все в один голос жалуетесь, посвятили вам свою жизнь. И я не могу поверить в то, что вы не замечаете, насколько они все особенные, не понимаете, как вам повезло».
Она продолжала и перед её мысленным взором была только Габриель… женщина, которой она так страстно хотела открыть свое сердце: «Просыпаться каждое утро рядом с тем, кому безгранично доверяешь… с тем, кто делает тебя по-настоящему счастливым…» - воительница тяжело вздохнула и обежала взглядом сидящих за столом мужчин – «Неужели вы не понимаете, какой бесценный дар делают вам ваши жены?»
Мужчины безучастно смотрели на неё.
Воительница разочарованно покачала головой: «Хорошо, представьте свой обычный день» - она повернулась к брату – «Торис, помнишь, ты попросил Мару приготовить тебе рагу?»
«Да. А что?»
«Ты знаешь, что она не любит морковь?»
Он оторвал глаза от стола и посмотрел на сестру: «Разве?»
«Да».
«Ты уверена?»
«Да, я видела, как она ест. Она незаметно выковыривает кусочки моркови и отодвигает их на край тарелки. Единственная причина, по которой она кладет морковь, это то, что она знает, ты её любишь».
«А я не замечал» - виновато протянул Торис.
Зена жадно отхлебнула из кружки и тяжело опустила её на стол: «И после того, как она готовит это рагу так, как ты его любишь, ты не утруждаешь себя вернуться домой к обеду. Не удивляюсь, что она обиделась на тебя» - добавила Зена, не пытаясь скрыть свое раздражение.
Было даже приятно сбросить, наконец, напряжение, выпустить пар и озвучить те чувства, которые уже давно предназначались для барда: «Это касается и остальных. Уверена, любая из ваших жен или подруг делает что-то особенное для вас».
Кузнец кивнул в ответ: «Это правда. Я за день так устаю, что спина отваливается, а она каждый вечер делает мне теплые компрессы, чтобы я мог расслабиться, пока она готовит ужин».
Оуэн тоже не остался в стороне: «Да, а у моей жены потрясающее чувство юмора. Она всегда смеется над моими шутками».
«Несчастная, нелегко ей приходится» - пошутил Террел – «Но кто-то ведь должен над ними смеяться».
Зена кивнула: «Вот видите. Вам просто нужно поговорить со своими женщинами, показать им, как много они значат для вас. В конце концов, сделайте что-то неожиданное, проявите себя».
«Как это?»
«Ну не знаю… подарите цветы. Возьмите её за руку, когда идете по улице…»
«Что ещё?»
Зена задумалась: «Ваши жены каждый день готовят для вас. Возьмите и пригласите как-нибудь их поужинать сюда».
«Столько возни с ними…»
Она резко повернулась к Оуэну: «А разве твоя жена не заслуживает, чтобы ты уделил ей чуть больше внимания? Ты хоть имеешь малейшее представление о том, какого это выносить и родить пятерых детей? Может, вместо того чтобы постоянно повторять ей, как сильно ты хочешь ещё одного, лучше рассказать, как ты признателен ей за тех, что она уже успела тебе подарить?»
«А что если уже поздно?» - перебил её Торис.
«На вашем месте я бы не стала терять время. Идите по домам, к своим женам» - она допила оставшееся в кружке пиво - «А по дороге остановитесь, и наберите цветов».
«Но на улице темень».
«Ничего стоящее не дается легко» - воительница улыбнулась, ощущая приятный шум в голове.
«Пожалуй, ты права» - сказал кузнец – «Я попытаюсь» - остальные одобрительно закивали и потянулись к выходу.
Зал давно опустел, а Зена не двигалась с места. Будучи не в состоянии выкинуть Габриель из головы, она напивалась, в надежде затуманить сознание и избавиться от образа, который преследовал её… образа Габриель в чужих объятиях.
Торис посматривал на неё со стороны, видя, как она поглощает одну кружку за другой. Наконец, решив, что пора ложиться, он сгреб со стола оставшуюся пустую посуду и потянулся, чтобы забрать кружку воина. Но Зена крепко держала её.
«Эй, я не закончила» - она хлопнула по стулу, стоящему рядом – «Садись, выпьем ещё по одной».
«Хватит, сестренка, уже поздно. Пора спать».
Воительница откинулась на стуле. Она заморгала, пытаясь сфокусироваться на фигуре брата: «Кому нужен этот сон?»
Присмотревшись получше, Торис поразился, до какой степени она была пьяна.
Внезапно Зена встала и зашагала, пошатываясь, к бару: «Так… ну-ка расскажи, где мама припрятала свое лучшее пойло?» - встав на колени, она принялась искать под стойкой.
