Взвод, приготовиться к атаке!.. - [107]
Артиллеристы, не обращая ни на кого внимания, тащили женщину к своему блиндажу. Намерения их были выражены совершенно определенно.
Я несколько раз окликнул их, но они никак не отреагировали. Закричали мои солдаты, но и это никакого действия не возымело. Все происходило в зоне ответственности моего автоматного взвода.
Я сказал своему помкомвзвода, чтобы взял с собой ППШ. Мы пошли к блиндажу, к которому с другой стороны карабкались и артиллеристы, толкая перед собой плачущую венгерку. Оттолкнули артиллеристов, от женщины. Она тут же метнулась к мужу. Тот весь в крови. Артиллеристы с кулаками кинулись на нас. Венгерка их как будто уже не интересовала. Выпили они местного вина, видать, хорошенько. Я выхватил свой ТТ и дважды выстрелил поверх голов. Те присели. Заматерились. Видя, что их не берет, кинулись к орудию. До орудия бежать порядочно. Наша траншея ближе.
— Товарищ лейтенант, — сказал мне сержант Гордиенко, — они не остановятся.
Мы побежали к своим окопам.
Тем временем третий артиллерист побежал за своими товарищами. Догнал, начал их отговаривать. Но все у них кончилось потасовкой между собой. Орудие они развернули лихо, в один момент. Сноровка чувствовалась. Дослали в казенник снаряд — бах! Мы поняли, что их просто так не остановишь.
На дне моего окопа стоял станковый пулемет «Максим» и коробка с лентой, набитой патронами.
— Давай, Гордиенко, помоги! — крикнул я сержанту.
Вдвоем мы живо подняли и установили на площадку пулемет. Я быстро вставил ленту в приемник, отвел рукоятку перезаряжания. Все, патрон в патроннике. Стрелять? Еще раз посмотрел, чем они там заняты.
А солдаты уже кричат со всех сторон:
— Стреляй, лейтенант! Заряжают второй снаряд!
И правда, один копошится возле зарядных ящиков, а другой открыл затвор казенника.
Я навел пулемет на орудие. В прицеле оказалось колесо, станина и боковая часть щита. Дал короткую очередь поверх голов. Они присели и залегли между станинами пушки. Вторую очередь выпустил по щиту. Сделал паузу.
В это время из окопа встал командир расчета и крикнул, чтобы мы не стреляли. Но снаряд они уже успели дослать. Один из «кавалеров» встал, оттолкнул командира расчета и произвел второй выстрел. Второй снаряд лег за нашей траншеей. Вреда он никому не причинил, но разорвался значительно ближе первого.
На выстрелы из блиндажа выскочили остальные артиллеристы. Побежали к огневой. Схватили своих стрелков и потащили в блиндаж.
— Отбой, Гордиенко, — сказал я сержанту.
Мы опустили «Максим» в окоп.
Делать нечего, надо идти докладывать о происшествии. Я пошел на КП командира роты и доложил старшему лейтенанту Кокареву о случившемся, в том числе и о своих действиях.
Вечером меня через посыльного вызвали на КП полка. И. о. командира гвардейского стрелкового полка майор Зотов выслушал меня. Потом стоявшего рядом командира батареи. Лейтенант-артиллерист чувствовал себя виноватым. Но второй очередью из «Максима» я сильно повредил прицел «сорокапятки», по сути дела вывел орудие из строя. Лейтенант заговорил тверже, когда речь пошла о разбитом артиллерийском прицеле. Майор Зотов мгновенно успокоил его:
— Обоих бы вас в штрафную…
Я посмотрел на артиллериста и вспомнил его младшим лейтенантом.
В начале апреля 1944 года мы освободили село Котовское. Это недалеко от станции Раздельной Одесской области. Точнее: между станцией Раздельной и Днестром. Бой за село начался с форсирования речушки Кучурган и штурма высот, на которых засели немцы. Бой длился ночью, днем, и только к вечеру село Котовское мы отбили. Сержант Кизелько огнем из своего «Максима» сразил расчет пулемета МГ-42. Этот пулемет не давал нам продвигаться вперед очень долго. И вот мы, наконец, зацепились за первые дома, начали продвигаться в глубь села. Сержант Кизелько тут же передвинул вперед свой пулемет, установил его в саду рядом с сараем за первой улицей. Немцы постреливали из винтовок и пулемета. Потом затихли. И вскоре начали отходить. Я пошел к автоматчикам третьего отделения. Убедившись, что у них потерь не было, попросил махорки на закрутку. Я свернул цигарку и подошел к забору, чтобы раскурить ее. И в это время по улице загремела колёсами артиллерийская батарея 45-мм орудий на конной тяге.
— Что ж так поздно выезжаете на огневые? — сказал я с укором расчету, который как раз в то время проезжал мимо.
Один из артиллеристов ответил:
— Коней ждали.
— Вы коней ждали, а мы тем временем бой вели и закончили его без вас.
С повозки соскочил младший лейтенант примерно моих лет и сказал:
— Делать замечания людям, не подчиненным вам, не в вашей компетенции!
— А опаздывать к бою — это конечно же в вашей компетенции, — сказал я.
Младший лейтенант посмотрел на меня, на мою изорванную гимнастерку, на раненых, которых мы сложили возле плетня, ничего не сказал и пошел догонять свои орудия.
Не знаю, узнал ли он меня там, на докладе у майора Зотова. Я узнал.
Наша стрельба, к счастью, никаких последствий не имела.
Мы вышли из штаба полка и молча разошлись в разные стороны.
На второй день расчет «сорокапятки» сменили другим.
Бои на внешнем кольце окружения под Будапештом закончились 15–16 февраля 1945 года. Правда, к нам, на внешнее кольцо, иногда выходили прорвавшиеся группы числом до полка. Их окружали и, если они не сдавались, добивали из орудий и минометов.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
Перед вами – яркий и необычный политический портрет одного из крупнейших в мире государственных деятелей, созданный Томом Плейтом после двух дней напряженных конфиденциальных бесед, которые прошли в Сингапуре в июле 2009 г. В своей книге автор пытается ответить на вопрос: кто же такой на самом деле Ли Куан Ю, знаменитый азиатский политический мыслитель, строитель новой нации, воплотивший в жизнь главные принципы азиатского менталитета? Для широкого круга читателей.
Уникальное издание, основанное на достоверном материале, почерпнутом автором из писем, дневников, записных книжек Артура Конан Дойла, а также из подлинных газетных публикаций и архивных документов. Вы узнаете множество малоизвестных фактов о жизни и творчестве писателя, о блестящем расследовании им реальных уголовных дел, а также о его знаменитом персонаже Шерлоке Холмсе, которого Конан Дойл не раз порывался «убить».
Это издание подводит итог многолетних разысканий о Марке Шагале с целью собрать весь известный материал (печатный, архивный, иллюстративный), относящийся к российским годам жизни художника и его связям с Россией. Книга не только обобщает большой объем предшествующих исследований и публикаций, но и вводит в научный оборот значительный корпус новых документов, позволяющих прояснить важные факты и обстоятельства шагаловской биографии. Таковы, к примеру, сведения о родословии и семье художника, свод документов о его деятельности на посту комиссара по делам искусств в революционном Витебске, дипломатическая переписка по поводу его визита в Москву и Ленинград в 1973 году, и в особой мере его обширная переписка с русскоязычными корреспондентами.
Настоящие материалы подготовлены в связи с 200-летней годовщиной рождения великого русского поэта М. Ю. Лермонтова, которая празднуется в 2014 году. Условно книгу можно разделить на две части: первая часть содержит описание дуэлей Лермонтова, а вторая – краткие пояснения к впервые издаваемому на русском языке Дуэльному кодексу де Шатовильяра.
Книга рассказывает о жизненном пути И. И. Скворцова-Степанова — одного из видных деятелей партии, друга и соратника В. И. Ленина, члена ЦК партии, ответственного редактора газеты «Известия». И. И. Скворцов-Степанов был блестящим публицистом и видным ученым-марксистом, автором известных исторических, экономических и философских исследований, переводчиком многих произведений К. Маркса и Ф. Энгельса на русский язык (в том числе «Капитала»).
Один из самых преуспевающих предпринимателей Японии — Казуо Инамори делится в книге своими философскими воззрениями, следуя которым он живет и работает уже более трех десятилетий. Эта замечательная книга вселяет веру в бесконечные возможности человека. Она наполнена мудростью, помогающей преодолевать невзгоды и превращать мечты в реальность. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Девять долгих месяцев ушло на освобождение Красной армией территории Польши. 600 тысяч советских воинов сложили голову в этой стране. Тяжелой ценой давался заключительный этап войны. Станислав Горский – один из рядовых участников этих боев. На своей самоходке СУ-76 он прошел сотни километров по территории Польши. Враг никогда не отступал без боя. Легкие, маневренные СУ-76 прекрасно зарекомендовали себя в последние месяцы войны – во время городских боев и преследования отступающего противника, действия из засад.
Мемуары Главного маршала авиации А. Е. Голованова (1904—1975) приходят к читателю последними из мемуаров полководцев Великой Отечественной войны. Лишь сейчас книга командующего Авиации дальнего действия издается в истинном виде и в полном объеме. Все авторские оценки и детали восстановлены по рукописи. Судьба автора исключительна: необычайно яркий взлет в годы войны и необычайно долгое и глухое замалчивание в последующие времена. Причина опалы заключалась прежде всего в том, что деятельность АДД была подчинена непосредственно И.
Воспоминания М. И. Сукнева, наверно, единственные в нашей военной литературе мемуары, написанные офицером, который командовал штрафбатом. Более трёх лет М. И. Сукнев воевал на передовой, несколько раз был ранен. Среди немногих дважды награждён орденом Александра Невского, а также рядом других боевых орденов и медалей.Автор писал книгу в 2000 году, на закате жизни, предельно откровенно. Поэтому его воспоминания являются исключительно ценным свидетельством о войне 1941–1945 гг.
О Великой Отечественной войне написано множество художественных произведений и мемуаров. Обычно они посвящены теме мужества и героизма советских воинов. Однако свидетельств об их повседневной жизни и быте опубликовано все еще недостаточно. Да и ветеранов, сохранивших в памяти события того времени, с каждым годом становится все меньше.В книге ветерана войны С. Г. Стопалова, принимавшего в ней участие с первых дней и до Победы, без политических прикрас и преувеличений показано, как жили и воевали на передовой простые пехотинцы и артиллеристы, рассказано о буднях фронтовиков, работе в тылу и о том, как преодолевали трудности и невзгоды солдаты и офицеры, независимо от их происхождения, национальности и воинского звания.