Взорванная тишина - [2]
«Слава Богу, что я полк ещё даже не начал принимать», – с облегчением подумал Фурсов, выходя из машины у штаба полка. Кругом царила тревожная суматоха – все готовились к приезду комиссии из штаба корпуса, неминуемого следствия ЧП. Задача той комиссии, вывернуть всё на изнанку, начиная от боеготовности и кончая портянками и конспектами офицеров по маркистско-ленинской подготовке. Обычно это сопровождалось придирками не по делу, обязательным выпивоном и закусью задарма. Затем следовали оргвыводы, и с чувством выполненного долга комиссия уезжала назад в большой город, а униженные и оскорблённые оставались здесь, в степи… тащить службу, нести боевое дежурство, бороться с неуставщиной… переносить все тяготы и лишения…
2
Савельев сидел за столом в своём кабинете и выглядел в соответствии с ситуацией: мешки под глазами, выступившая щетина и взгляд человека готовящегося к жестокой пытке. Фурсову было хорошо знакомо чувство, когда берёшь трубку и, стараясь не выдавать голосом волнения, начинаешь докладывать комкору о том, что во вверенном тебе полку случилось… Фурсов с искренним сочувствием во взгляде пожал Савельеву руку.
– Такие вот дела Александр Васильевич, слышал, труп у нас, – устало, с тоской сказал Савельев. – Так что с приёмо-сдачей придётся повременить… Ты уж извини.
– О чём разговор, Николаич, сам в той же шкуре хожу… В корпус доложил?
– Как нашли сразу, – так же пасмурно отвечал Савельев.
– Орал?
– Самого не было на месте, я начальнику штаба доложил. Завтра комиссию и дознавателей ждём, должны бортом доставить.
– Ну, ничего, крепись, тебе это в последний раз, – попытался подбодрить Савельева Фурсов. – У тебя это который по счёту труп?
– Третий… Один когда ещё дивизионом командовал… дизелист антифриз выпил… второй уже здесь, боец хе-бе в бензине постирал, а потом закурил… обгорел на восемьдесят процентов.
«Это ты после трупа на дивизионе сумел на повышение уйти?! Силён у тебя блат!» – вновь позавидовал про себя Фурсов, а вслух сказал:
– У меня тоже был, неосторожное обращение с оружием, разводящий часового застрелил…
Драли потом так, будто я лично убил. Ох, не дай бог… Ты-то, считай, уже отмучился, а у меня опять на шее будет пять сотен гавриков… Как говорится, в Армию берут всех под ряд, а спрашивают как с нормальных.
В дверь кабинета постучали.
– Разрешите, – в дверях стоял невысокий толстяк-капитан в очках. Это был командир ремонтно-технической роты.
– Ну что Кущак, как с гробом? – спросил его Савельев.
– Цинк нашли, к обеду готов будет.
– Хорошо. И вот ещё что, с роты связи для сопровождения тела на родину людей брать нецелесообразно, поэтому пару человек ваших возьмём, и ещё двух с технического дивизиона.
– Товарищ подполковник, у меня и так в наряд некого ставить… – заскулил капитан.
– Всё Кущак… свободны! – оборвал его Савельев, и тому ничего не оставалось, как выйти.
Савельев взялся за телефон:
– Дежурного по части… Вызовите ко мне майора Королькова… Это начхим, он труп повезёт, проинструктировать надо, – пояснил он свои действия Фурсову.
– А из-за чего, собственно, повесился этот сержант, – спросил Фурсов, стараясь удерживать на лице маску сострадания, – ерунда какая-нибудь, девчонка замуж вышла, письмо из дома?
– Да нет, Василич, тут не ерунда, дознавателям придётся поработать. – Савельев поморщился, явно через силу заставляя себя говорить о проишествии. – Хотя многое уже и сейчас понятно.
Он этой весной с учебки пришёл, со странностями парень, но чтобы до такого… Командиром отделения в роте связи был, русский, а в подчинение к нему среди прочих два армянина попали с одного села. Отделение неполное народу всего пять человек двое всё время отсутствовали то командировки, то санчасть. В общем, он и эти армяне и составляли всё отделение. Сейчас выяснилось, что они его давно уже третировали, работать вместо себя заставляли, во внутреннем наряде он дежурный вместо них дневальным у тумбочки стоял, портянки, хе-бе их стирал. Наверное, ещё что-то было, раз до самоубийства довели, расследование покажет.
– Эти армяне старослужащие?
– В том-то и дело что нет, они с ним одного призыва.
– Тогда не так страшно, неуставняк на полк уже не повесят, – подсластил «пилюлю» Фурсов.
– Какой неуставняк, я совсем о другом… Как ты думаешь, почему в последнее время стало поступать так много морально слабых призывников… причём почему-то в основном с России, Украины, Молдавии, в общем, с Европы, а с Кавказа напротив чересчур сильные, напористые, так и норовят других подмять? Вроде одного возраста, но такое впечатление, что они старше, может в самом деле в горах мужают раньше? Ведь подобные сигналы давно уже идут, только вот до самоубийства не доходило.
– Ты только в межнациональную плоскость этот вопрос при комиссии не переводи… Ещё хуже будет, политрабочие развоняются, на полк ярлык навесят рассадника межнациональной розни, – предостерёг Фурсов, думая о себе, ведь дальше рулить в этом полку предстояло уже ему.
– Не знаю, как это всё прятать… На прошлой неделе трое казахов напали на двоих русских, а до того узбеки с киргизами подрались. Раньше ведь не доходило до такого… Может потому, что славян в казарме было подавляющее большинство, а сейчас уже нет?…
Бывший майор спецназа Алексей Сурин и бывший боевик Исмаил живут в Москве: Сурин работает начальником охраны в крупной фирме, Исмаил менеджером в фирме у «московских чеченцев». И никогда бы не свела их судьба, если бы Сурин не был косвенно причастен к гибели семьи Исмаила. Брат погибшей во время «зачистки» жены Исмаила Ваха, тоже бывший боевик, находит Сурина и требует от Исмаила помощи в совершении кровной мести. Исмаил не хочет мстить, но вынужден помогать Вахе. Ваха вынашивает план похищения всей семьи Сурина, отдыхающей на даче.
Тема межнациональных отношений в современных отечественных СМИ и литературе обычно подается либо с «коммунистических», либо с «демократических», либо со «скинхедовских» позиций. Все эти позиции одинаково чужды среднему русскому человеку, обывателю, чье сознание, в отличие от его отцов и дедов уже не воспринимает в качестве «путеводной звезды» борьбу за дело мирового пролетариата, также как и усиленно навязываемые ему пресловутые демократические ценности. Он хочет просто хорошо и спокойно жить, никого не унижая по национальному признаку, но при этом не желает чувствовать себя в своей стране менее комфортно в моральном плане, и быть беднее в материальном наиболее «пассионарных» нацменьшинств.Автор этой книги не претендует на роль носителя истины в последней инстанции.
В Российской Истории армия всегда играла наиважнейшую роль. Потому интересны не только связанные с ней знаковые события, но и ее внешне незаметная внутренняя повседневная жизнь. В сборнике отображены фрагменты армейских будней, как мирного, так и военного времени. Героями повествований являются солдаты и офицеры участники Великой Отечественной и Чеченских войн, курсанты военных училищ, советские военнослужащие и члены их семей, несущие службу в отдаленных гарнизонах. Рассказы написаны как на основе собственного солдатского, курсантского и офицерского опыта автора, а так же того, что он узнал от своих родственников, сослуживцев, знакомых.
Повесть о не случившейся любви. 1975 г., 23-х летний Володя на танцах встретил юную Катю и, что называется, влюбился с первого взгляда. Но, увы, отношения между ними так и не завязались. Виной тому стала разница в возрасте, которая 17-ти летней Кате показалась слишком большой и то, что девушка заранее поставила себе цель: сначала выучиться, а все остальное потом. Жизнь еще дважды их сводит, в 1981 и в 1997 г.г. Кате уже не кажется, что меж ними такая уж большая разница в возрасте, но, как говорится, поезд ушел.
Москва 1997-98 г.г., до и в период дефолта. В романе присутствуют две параллельные линии. Производственная, в которой имеют место и пьянки, и драки, и воровство, и «стукачество», и на выходе вроде бы реальное золото, добываемое из радиодеталей. Вторая линия, это приобщение к миру прекрасного, истинным ценностям – произведениям искусства. Золотой телец, которому поклоняются многие, не есть высшая мировая ценность, таковыми являются творения человеческого гения.
Разве могут мирно соседствовать, или даже сосуществовать в рамках одного государства народы когда-то кроваво враждовавшие? Пример русских и татар, русских и немцев наглядно говорит – вполне могут, несмотря на «тяжелую» историческую память и различные вероисповедания. Но есть и обратные примеры: некоторые народы бывшей Югославии, израильтяне и палестинцы, индуисты и мусульмане в Индии, негры и белые в США. Они рознятся не столько по религиозной принадлежности или цвету кожи, они несовместимы по ментальности.
Молодая женщина, искусствовед, специалист по алтайским наскальным росписям, приезжает в начале 1970-х годов из СССР в Израиль, не зная ни языка, ни еврейской культуры. Как ей удастся стать фактической хозяйкой известной антикварной галереи и знатоком яффского Блошиного рынка? Кем окажется художник, чьи картины попали к ней случайно? Как это будет связано с той частью ее семейной и даже собственной биографии, которую героиню заставили забыть еще в раннем детстве? Чем закончатся ее любовные драмы? Как разгадываются детективные загадки романа и как понимать его мистическую часть, основанную на некоторых направлениях иудаизма? На все эти вопросы вы сумеете найти ответы, только дочитав книгу.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.
Первая часть из серии "Упадальщики". Большое сюрреалистическое приключение главной героини подано в гротескной форме, однако не лишено подлинного драматизма. История начинается с трагического периода, когда Ромуальде пришлось распрощаться с собственными иллюзиями. В это же время она потеряла единственного дорогого ей человека. «За каждым чудом может скрываться чья-то любовь», – говорил её отец. Познавшей чудо Ромуальде предстояло найти любовь. Содержит нецензурную брань.
20 июня на главной сцене Литературного фестиваля на Красной площади были объявлены семь лауреатов премии «Лицей». В книгу включены тексты победителей — прозаиков Катерины Кожевиной, Ислама Ханипаева, Екатерины Макаровой, Таши Соколовой и поэтов Ивана Купреянова, Михаила Бордуновского, Сорина Брута. Тексты произведений печатаются в авторской редакции. Используется нецензурная брань.
Этот сборник так же можно озаглавить «В поисках счастья». Ведь герои повествований, так или иначе, ищут счастье в жизни, так как они его понимают. Ищут и не находят. Почему? Да потому, что они простые русские люди, не люмпены, не пьяницы, но в то же время, и не крутые, не преуспевающие, не влиятельные. А простым людям в России всегда было тяжело, какой бы она ни была: царской, советской или нынешней. Как тут не позавидовать пассионарным нацменам. Они могут на это государство плюнуть и счастливо жить интересами своих семей и кланов.