Взгляд извне - [2]

Полчаса спустя непонятное явление было окружено милицией, солдатами внутренних войск, командами МЧС и пожарными расчетами. Почти одновременно с ними прибыли вездесущие телевизионщики.

Между тем, стенки гигантского параллелепипеда начали терять прозрачность и к часу дня стали зеркальными. Причем жители этажей, возвышающихся над параллелепипедом, заявляли, что верхняя грань гигантского образования также зеркальна. Позднее это подтвердили и пилоты вертолетов.

К шестнадцати часам в Нащекинский переулок был доставлен саперный робот, с помощью которого удостоверились, что даже алмазный бур не оставляет на зеркальной поверхности никакого следа.

В шесть вечера грани загадочного образования вновь стали прозрачными и все, происходившее в полдень, повторилось с точностью до наоборот, но в ускоренном темпе: параллелепипед, став на мгновение прозрачным, резко уменьшился и превратился в эллипсоид, который вернулся на Гоголевский бульвар и исчез, на глазах изумленной публики.

Люди, побывавшие внутри объекта, как ни в чем ни бывало, продолжили свое движение. Как выяснилось позднее, они не помнили ничего о том, что с ними происходило в течении почти шести часов, пока они были изолированы от окружающего мира.

Изолянты (так для краткости стали называть людей, изолированных параллелепипедом от внешнего мира) постоянно находились под пристальным наблюдением врачей, психологов, физиков и прочих ученых. Позднее к их обследованию привлекли даже уфологов и экстрасенсов.

Однако никаких нарушений в здоровье и психике основной массы изолянтов обнаружено не было…

Часть первая. Хроноклоны

Пролог-2. Мнемозапись Зудина

… До берега реки оставалось не более двух тотов, но силы мои были на исходе. Дыхание с каждым шагом становилось сдавленнее, раскаленный сухой воздух раздирал грудь. В конце-концов, я упал, споткнувшись о корневище еаль-баа. Почти невидимое в высокой траве, оно змеей извивалось под ногами и скрывалось в пахучих зарослях турникона.

Затаив дыхание, я прислушался к звукам, со стороны опушки. Едва слышны были плеск волн Озера, шелест травы и стрекотание кузнечиков.

Потом еще один звук привлек внимание, но, сколько я не напрягался, так и не понял, что он означает. Я не знал этого звука, хотя он и напоминал шипение Большой Змеи из Синей Реки. Но незнакомый звук лишь напоминал это шипение. В действительности, он был Чужим и, скорее всего, Враждебным.

Небольшой крыль выскочил из под пурпурного листа турникона и уставился на меня изумрудными фасеточными глазами. На его загривке быстро набухал защитный лимонно-желтый капюшон, усеянный устрашающими фиолетовыми пятнами и шипами.

Крыль вытянул в мою сторону хищную остроносую морду и угрожающе заквакал.

Я замер, боясь шелохнуться, и некоторое время продолжал лежать без движения. Даже не моргал, отчего глаза начали слезиться.

Видя, что с моей стороны опасность не угрожает, крыль спрятал ядовитые шипы и бесшумно исчез в зарослях.

Со стороны опушки раздались легкие шаги. По их звуку, а также по характерному запаху, я догадался, что шаги принадлежат босоногой девушке.

Я осторожно приподнялся над листьями турникона и взглянул в сторону опушки.

По водопойной тропе к озеру шла молодая локиня. Набедренная повязка и мокасины составляли весь ее наряд, хотя ей было не менее восемнадцати лет. Правая рука локини сжимала примитивное копье, изготовленное из гладкого ствола туайи. Собственно, это было не копье даже, а заостренный с одного конца прямой ствол, с которого были удалены все ветки.

Судя по одеянию, оружию и запаху, это была дикая локиня.

В зарослях раздался едва слышный шорох, и дикарка замерла, настороженно прислушиваясь. Она, несомненно, была красива, эта юная локиня. И, скорее всего, она еще не прошла Обряда Посвящения в Женщины. Во всяком случае, груди ее были упруги и девственны, и крохотные розовые соски тянулись вверх, к изумрудным лучам солнца.

Проследив направление взгляда локини, я увидел злобную морду лунга. Он осторожно выглядывал из оранжевых зарослей. Глаза его пылали вожделением.

Я невольно вжался в землю. Из полумрака зарослей, за спиной твари в сторону дикарки смотрели еще две пары налитых кровью глаз.

Глаз лунгов!

Локиня рванулась в сторону озера, но из зарослей ей наперерез выскочили еще два лунга. Их пасти разверзлись в предвкушении близкой добычи, обнажив желтые клыки, с которых текла обильная слюна.

До озера оставалось всего несколько шагов, но лунги перекрыли тропу на водопой и, хрюкая, приближались к локине.

Девушка испуганно вскрикнула и метнулась в сторону ближайших зарослей. Лунги бросились, было за ней, но неожиданно застыли на месте.

Теперь их морды выражали испуг.

Я осторожно приподнялся и увидел, что из зарослей навстречу уродам вышли трое осмилоков из племени Тарулов. Старший из них был вооружен коротким мечом, руки второго натягивали лук, направляя в сторону ближайшего лунга длинную стрелу, третий воин замахнулся на переднего агасфика копьем.

Злобно шипя, твари попятились от осмилоков в заросли.

Юная дикарка испуганно смотрела то в сторону нелюдей, то в сторону осмолоков. Судя по ее виду, своим спасителям она тоже была не очень рада.