Взбалмошная девчонка - [4]

— Мы об этом помалкивали! — Улыбка вдруг стерла строгость с лица Уилфилда, и оно стало почти беззаботным. — Мы не хотели, чтобы ходили слухи, будто неудовлетворенные клиенты избивают служащих фирмы. Единственной свидетельницей была Элиза Клиффорд, а она, знаете ли, очень щепетильная особа.

Миссис Хартли не была шокирована, ее глаза сверкали. Да и сама Молли давно уже поняла, что осталась тогда в дураках. В семнадцать лет ей хотелось только поскорее выпутаться из скандальной истории. Сейчас она уже могла бы заявить: меня уволили несправедливо, была пара кретинов, с которыми я едва знакома, и это их проблемы — не мои!

Старая леди решительно сказала:

— Все это было так давно и уже позабыто, а мисс Смитсон ищет работу. Ты, Грег, считаешь, что мне нужна компаньонка? Что ж, я выбираю Молли!

— Но у нас были гораздо более подходящие претендентки, и вы их отвергли! — попытался возразить Уилфилд.

— Я уже сделала выбор, — отрезала миссис Хартли. Она скорчила гримаску, и Молли вдруг на мгновение увидела, какой задорной и своевольной девчонкой та когда-то была — да и сейчас в душе оставалась такой же!

— Я не могу его одобрить, — неумолимо сказал он.

Молли освободила другую руку, но Кэрол тут же схватила Молли за локоть и ласково улыбнулась Грегори.

— По крайней мере, наша гостья останется к чаю!

— Нет, спасибо! — быстро ответила Молли. Она чувствовала, что начала краснеть, пока Уилфилд разглядывал ее.

— Милочка останется со мной, — добавила Кэрол Хартли. — Мне ведь, старухе, дозволено принимать гостей, не так ли?

Это, конечно, была шутка. Грегори покачал головой, знакомая улыбка, которую Молли сравнивала с крысиным оскалом, тронула его губы.

— Я скажу Дороти, чтобы принесла чай, — промолвил он.

— Правильно, дорогой, — ответила Кэрол.

Идя вслед за старой леди по широкой лестнице, Молли не нужно было оглядываться, чтобы убедиться, что Уилфилд все еще стоит в холле и наблюдает за ней. Она физически ощущала на себе его взгляд и шагала осторожно, словно боясь споткнуться.

Молли и не подозревала, как взволнует ее новая встреча с бывшим шефом. Ей никогда не забыть увольнения, оно было так унизительно! Но это случилось более трех лет назад. С тех пор ей нередко приходилось бывать во всяких переделках, и она считала, что стала закаленной.

Да, она теперь закаленная. Научилась не раскрывать душу, не выказывать обиды и гнева, даже если ее провоцировали. Но Грегори Уилфилд, похоже, легко взламывал ее защиту. Она старалась сдерживать дыхание, пока они не вошли в комнату и не закрыли за собой дверь.

Это была гостиная. Стулья и длинная софа обтянуты бледно-голубым шелком. Аромат свежих цветов наполнял воздух. Комната выглядела восхитительно.

Миссис Хартли забралась с ногами на софу, а гостья уселась на низкой скамеечке. Хозяйка начала рассказывать о других претендентках. Они вроде бы вполне подходили, но Кэрол Хартли была настроена против всех, отнесшись к ним почти так же предубежденно, как Уилфилд — к Молли.

— Как я рада, что вы появились! — улыбнулась старая леди.

— Но он не позволит мне остаться!

— Посмотрим! — Миссис Хартли покачала головой, и Молли удивилась — неужели она поступит наперекор Грегори? Возможно, он здесь лишь в качестве адвоката, хотя на это не похоже.

— Вы родственники? — спросила она. Кэрол вполне могла быть его бабушкой.

— Бабушка Грега была моей сестрой, — ответила та. — Он мне племянник — ну, внучатый племянник. У нас с мужем не было детей. Ах, мне бы так хотелось иметь их. И внучат…

В ее голосе прозвучала тоска, но тут же в глазах потеплело.

— Но Грег всегда был мне как сын! Лучше многих сыновей, о которых я слышала.

В дверь постучали, и вошла с подносом женщина, которая впустила мисс Смитсон в дом. Кэрол поблагодарила ее, и та, поставив поднос, помедлила, чтобы окинуть гостью с головы до ног долгим, пристальным взглядом, и удалилась.

Служанка принесла маленькие сандвичи, пирог, сливки, сахар и лимон, а также чайник, чашки, блюдца и тарелки превосходного фарфора.

Молли налила себе чаю с лимоном и вдохнула аромат напитка, благоухающего в тончайшей белой чашке. Потом взяла кусок пирога, который таял во рту, и стала слушать Кэрол. До сих пор она почти ничего не знала о ней. Та всегда была хорошо одета и причесана, уверенно держалась, в общем, была настоящей леди в прямом смысле этого слова. Обычно их беседа была веселой болтовней — никаких сердечных излияний, никаких откровенностей. Но почему-то Молли казалось, что они настроены на одну волну, несмотря на возрастной разрыв в два поколения.

Теперь, когда они вместе пили чай, Кэрол рассказывала о долгих годах вдовства. Ее муж был инженером-строителем, и они вместе объездили полмира. Правильно говорил Уилфилд — в ее жизни хватало приключений.

Молли жадно слушала. Ее мечтой всегда были настоящие путешествия — не на праздные курорты, а туда, где бродят геологи и археологи. И хотя Грегори мог помешать ей получить работу, он, вероятно, был не в состоянии препятствовать ее общению с тетушкой. Например, вот этому чаепитию. И чем больше Молли узнавала Кэрол Хартли, тем больше та ей нравилась.

Несколько раз женщина начинала расспрашивать юную собеседницу о ней самой, но она отвечала кратко, возвращая Кэрол к ее воспоминаниям. Они были увлекательны, а собственная жизнь Молли, по ее мнению, совсем нет. Ей было гораздо интереснее послушать, как в джунглях строили мост через бурную реку, чем говорить о своей персоне. Однако после второй чашки, когда большинство сандвичей было съедено, миссис Хартли твердо сказала: