Взаперти - [80]
Обезумевшие от беспокойства родители Джеммы Тумс вылетели чартерным рейсом из Лондона, чтобы быть рядом с дочерью…»
На снимке рядом мамино лицо было все в пятнах и зареванным, папа обнимал ее. Анна в толпе за их спинами встревоженно смотрела в камеру.
Статьи лились нескончаемым потоком, в большинстве говорилось одно и то же. Я стала ограничиваться заголовками.
«Джемма нашлась!»
«Джемма Тумс спаслась от пустынного бродяги!»
«Это и есть лицо чудовища?»
Над последней вырезкой я помедлила. Вчерашняя газета. В центре статьи – ты, нарисованный карандашом. Склонив голову, сидел в зале суда, закованный в наручники… Твои голубые глаза на рисунок не попали. Я пробежала взглядом статью в поисках подробностей. В ней говорилось, что это было предварительное слушание по твоему делу и продолжалось оно всего несколько минут. За всё это время ты ни разу не поднял головы. И произнес всего два слова: «Не виновен».
Дочитав до этого места, я переглянулась с мамой.
– Да уж. – Мама покачала головой. – Должно быть, он спятил. Ему не выкрутиться. У полиции есть свидетели, видеозаписи из аэропорта и ты, конечно. Как у него только язык повернулся заявлять, что он не виновен! – Она снова с досадой покачала головой. – Это доказывает, что он не в себе.
– Что еще он говорил?
– Пока ничего. Придется ждать суда. Но полиция считает, что он скажет, будто бы ты уехала по своей воле, захотела сбежать вместе с ним.
Она вдруг осеклась, явно испугавшись, что наговорила лишнего. Мама не знала, как я отреагирую. По ее глазам я видела, что она до сих пор не представляет, в какой мере я осталась под твоим влиянием.
Я улыбнулась, поблагодарила ее, попыталась успокоить.
– Ты права, это безумие, – спокойно согласилась я.
И мама засуетилась, стала собирать вырезки, не дожидаясь, когда я дочитаю их.
– А ты не хочешь обратно в Лондон? – спросила она. – До суда? Тогда и мы сможем подготовиться. Вероятно, тебе нужно время, чтобы разобраться в своих мыслях, побыть среди друзей?
Я неуверенно кивнула.
– Я просто хочу, чтобы всё закончилось. Всё сразу.
В Перте нам предстояла пересадка на рейс до Лондона. А там, дома, – ожидание суда. До тех пор полиция должна была собрать доказательства против тебя, а я – поработать над своими показаниями. Мне предстояло снова ходить в школу, если я буду в силах, и продолжать посещать психотерапевтов. Мама открыто заявила об этом в разговоре со мной.
– А через несколько месяцев жизнь наладится, – пообещала она. – Вот увидишь. Всё утрясется.
О тебе удалось разузнать немногое. Тебя содержали в заведении строгого режима где-то в Перте. В одиночной камере. Тебя не выпустили под залог до суда, ты ни с кем не общался. Вот и всё, что смогли сообщить мне полицейские. По всей видимости.
До Перта я летела, сидя у окна. Самолет был маленький, только для нас, на взлете он трясся и дребезжал. Странно очутиться на борту единственными пассажирами. Наверное, рейс оплатило британское правительство. Я позвала стюардессу и попросила стакан воды. Его принесли сразу же.
Пока мы набирали высоту, я приложила ладонь к пластиковой оконной раме. Папа взял меня за другую руку и крепко сжал ее. Его гладкое золотое обручальное кольцо холодило мне пальцы. Он говорил о том, как мы снова заживем в Лондоне, о моих друзьях, которые присылали сообщения и с нетерпением ждали меня… об Анне с Беном.
– Можем пригласить их всех, – предложил он. – Устроим что-то вроде… вечеринки?
Его голос прозвучал вопросительно, и я кивнула, но на самом деле не слушала. Мне хотелось, чтобы папа умолк, хоть я и понимала, что он старается ради меня. Я закрыла глаза, и до меня вдруг дошло кое-что. Видимо, никто не имеет ни малейшего представления обо мне, о том, что я на самом деле думаю. Я как будто существовала в параллельном мире, где у меня были свои особые мысли и чувства, которые больше никто не понимал. Может, кроме тебя. Но даже в этом я не могла быть уверена.
Я прислонилась головой к окну, самолет содрогался под моим виском. Я смотрела на землю внизу. Сверху пустыня выглядела такой многоцветной… с таким обилием оттенков коричневого, красного и оранжевого. С белыми вкраплениями пересохших рек и соляных озер. С темной рекой, извивающейся по-змеиному. С чернотой пожарищ. С завитками, кругами, линиями и текстурами. С крошечными точками деревьев. С темными мазками скал. Всё это раскинулось на земле бесконечным узором.
Понадобилось два часа, чтобы преодолеть сотни миль, пролететь над этими миллиардами песчинок, над всей этой жизнью. Отсюда, сверху, земля казалась картиной, одной из твоих картин. Выглядела как твое разрисованное тело. Прищурившись, я могла почти вообразить, что эта земля – ты… гигантский, растянувшийся подо мной.
А потом я поняла еще кое-что. Я догадалась, чем ты занимался всё это время в своей постройке среди пустыни. Ты рисовал землю такой, как она видна сверху, с высоты птичьего полета, или духа, или меня сейчас… Твои завитки, точки и круги повторяли рисунок этой земли.
Журналисты уже ждали. Откуда-то они знали, что нам предстоит пересадка с внутреннего рейса на международный, знали, что до нашего рейса домой остается три часа. И обступили толпой, придвинулись ко мне, сверкая вспышками фотоаппаратов.
Настоящая любовь приходит к Айле в самый трудный момент жизни. Гарри один на всем свете понимает ее по-настоящему, но он болен лейкемией и лежит в той же больнице, что и отец Айлы. Она может потерять их обоих. Вместе с Гарри они присматривают за одиноким лебедем у больницы. Молодая птица осталась без стаи и повредила крыло. Она в плену у этого места, точно так же, как Айла и Гарри. Лебедю нужна стая, чтобы подняться в небо. Айле нужно чудо, чтобы спасти тех, кто ей дорог. Юная девушка не может в одиночку исправить все, что пошло не так в ее мире.
В сборник произведений современного румынского писателя Иоана Григореску (р. 1930) вошли рассказы об антифашистском движении Сопротивления в Румынии и о сегодняшних трудовых буднях.
«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…
Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
Элизабет, Джойс, Рон и Ибрагим недолго наслаждаются покоем в идиллической обстановке Куперсчейза. Не успевают утихнуть страсти после раскрытого ими убийства, как Элизабет получает письмо из прошлого. Ее приглашает в гости человек, который умер давным-давно — у нее на глазах. Элизабет не может отказаться от приглашения — и вот уже Клуб убийств по четвергам оказывается втянут в новое дело, в котором замешаны колумбийские наркоторговцы, британская контрразведка и похищенные алмазы стоимостью в двадцать миллионов фунтов.
Джеки не любит сюрпризов. Ее жизнь распланирована на годы вперед, но все планы рушатся, когда она теряет семью в автокатастрофе. Теперь Джеки предстоит сменить роскошную квартиру в Нью-Йорке на ранчо в Колорадо, где живут ее новые опекуны. И вот сюрприз — у них двенадцать детей! Как выжить в этом хаосе? А может быть, в нем что-то есть? Может быть, под этой крышей Джеки обретет семью, любовь и лучших друзей?
Комиссар полиции Петер Винстон приезжает в живописный уголок Швеции, чтобы отдохнуть у моря. Отпуск недолго остается безоблачным — в роскошной недостроенной вилле на берегу находят тело известного риелтора Джесси Андерсон. Дело только поначалу кажется простым — вскоре обнаруживается, что Джесси сумела досадить почти всем в этом райском краю и убийца может скрываться за каждой садовой изгородью.
Среди мирных английских пейзажей живут четверо друзей. У них необычное хобби: раз в неделю они собираются, чтобы обсудить нераскрытые преступления. Элизабет, Джойс, Ибрагим и Рон называют себя «Клуб убийств по четвергам». Все они уже разменяли восьмой десяток и живут в доме престарелых, но сохранили остроту ума и кое-какие другие таланты. Когда местного строителя находят мертвым, а рядом с телом обнаруживается таинственная фотография, «Клуб убийств по четвергам» внезапно получает настоящее дело. Вскоре выясняется, что первый труп — это только начало и что у наших героев есть свои тайны.