Вызывной канал - [59]

***

— Вобщем, заступай, Родион. Попрактикуйся. Действительно, зачем нам человека со стороны на старпомское место брать? Не боги горшки обжигают. Я на крыле буду. В случае чего подстрахую.

Как тут английским юмористом не будешь? Знал я, что ничего нового тенор наш придумать не в силах, но не так же дословно.

Бог ты мой! Как раз и я, и Кела на мостике, меняемся. А он — слово в слово. Вот что значит хорошо текст отрепетировать.

— До шестого колена канала, я, пожалуй, с закрытыми глазами еще только не практиковался. Мой буксир к Черноморскому заводу пять лет прикомандирован был…

— Извини Радичек, забыл совсем. У тебя ж и жена николаевская? И как? А у меня вот…

Если б он в "Евгении Онегине" вдруг запел арию варяжского гостя, партнеры по сцене упали бы на задницы более мягко, чем мы с Келой.

***

На Станиславо-Аджигольских створах Родион вытребовал меня на руль.

— Я по Херсонскому каналу давненько не ходил, в 86 последний раз, когда землечерпалку на Чернобыль буксировал.

Палыч, как и обещал, "подстраховывал" Родиона на крыле: разглядывал в бинокль баб на прогулочной палубе встречного пассажира. Один раз только действия лоцмана-Родиона серьезно обеспокоили наставника: когда Радик собрался в гальюн по малой нужде.

На Больших Касперовских створах Радик, не отрываясь от бинокля, запросил у своего капитана-наставника технической помощи: глянуть по карте, какой там компасный курс на колене получается.

— Восемьдесят и пять десятых — вычислил в столбик наставник.

— На румбе, семьдесят — доложил я, исправив сразу на десять градусов. Чтоб не цацкаться.

— На створе! — подтвердил Радик. А как же иначе?

Радик посмотрел на меня абсолютно неазиатским взглядом: глаза на лоб что у татар, что у хохлов — одинаково лезут. Соображал Радик быстро, не в пример своему наставнику.

— Не люблю я по речкам ходить. Створы, буи слева-справа. Как по проспекту. Думать не надо, — сказал капитан Олег.

— 93-ий! Вошли вы уже в Рвач? Пошевеливайтесь. Там "Юлиус Фучик" на Широком Плесе навстречу вам идет, — сразу же откликнулось Кизомыс-радио 18. Оперативно, как Бог, который, как известно, не фраер.

Откуда он все же взялся на нашу голову, этот Палыч? Вот что за дурища "Юлиус Фучик", он определенно догадывается. Смотри, посерел как. За папиросу, как утопающий, схватился. Забыл даже, что только "мальборо" курит, Дик Сенд наш сорокалетний.

***

Дачный сезон на Потемкинских островах был в разгаре. Рыбаки удили с мостков, дети плескались у берега, нескромно, топлесс, загорали на мостках раскрепощенные херсонские женщины. На каждый проходящий по каналу ПТС обращать внимание — много чести. Да хоть в телескоп пусть глазеет, нахал.

Родион так же мастерски, как с "Фучиком", расходился с водными велосипедами у гидропарка. Занервничал, правда. Черт его знает, что у этих велосипедистов вместо мозгов! Любимую присказку про взрослых мужчин, занимающихся ерундой, к пацанве этой не применишь.

Из-за Карантинного острова уже открывался нижний рейд. И плыли по течению белые хлопья. Какой-то турок-тысячник грузился в порту удобрениями.

Херсон надвигался на нас неотвратимо, как расплата за грехи.

***

— Так я не понял, — сказал Скользкий.

— Не мог же он сбежать без диплома. И шмотки все на месте. Магнитофона только нет.

— Витька, по-моему я догадываюсь, куда ушли четыреста из девятисот долларов, — сказал я.

— По-моему, грузинам фиолетово, что номер там был механический.

Капитан Палыч сошел на берег, едва мы подали на причал концы.

Капитан дальнего плавания Жаров отсутствовал на судне уже третьи сутки.

Теперь я всегда узнаю фамилию капитана, прежде чем наниматься на судно. Впрочем, суда одесской, мариупольской и батумской приписки в этом отношении безопасны.

Все не так плохо: за время моей борьбы со скудоумием и косноязычием, стали палычебезопасными еще, как минимум, три порта.

Не то, чтобы мне было тесно на одном море с капитаном Олегом, но я вздохну поспокойнее, когда он переберется на Балтику.

Октябрь 93 — Июнь 96

АБАНДОН

(Правдивый рассказ, записанный со слов участника одной африканской экспедиции. Стиль и орфография автора сохранены. Названия пароходов, портов, стран и континентов изменены. Совпадения случайны.)

Управа получила свои смешные деньги. Инфляция только усилила комический эффект.

Начальник получил свои карманные деньги. Пришлось даже менять фасон пиджака: в карманах жал.

Московский фирмач из нерасставшихся с комсомолом получил свои дурные деньги. На счёт в зарубежном банке.

И пароход загнали к чёрту на кулички. В Африку. В бербоут чартер. Официальная версия — рыбу ловить.

Была тогда такая тема — загнать пароход, а там — хоть трава в саванне не расти. Это потом поумнели, когда пароходы на Чёрном море кончаться стали.

Единственными, не получившими своих денег от сей сделки века, оказались мы.

Но мы-то на пароходе оставались. Собирались всё-таки основательно: кондиционер, гирокомпас, спутник, эхолот-цветник установили, холодилку в трюм тиснули. Ни на одном малыше черноморском сроду такой аппаратуры не видывали. На местном лову как привыкли: пять суток на промысле — и додому. Для них и магнитный компас — излишество. Выпей весь спирт из него, не заметит никто, пока сам похмеляться не полезет. Но океан — не Белгород-Днестровская банка. И даже не остров Змеиный. Да и народ весь подобрался — из бывших.