Вызовите посла - [5]

— И что? У них по тюрьмам многие сидят из эмигрантов, — Ермилов слушал, опустив голову, складывая, разглаживая и снова складывая салфетку и пытаясь понять, к чему весь разговор.

Он имел привычку рисовать странные геометрические фигуры, особенно когда разговаривал по телефону и его не видел собеседник, и теперь страдал оттого, что в данной ситуации подобные его замашки могли вызвать недоумение, а то и улыбку циничной Меркуловой.

— Он бывший предатель, — многозначительно сказала она, подалась вперед, выставив в стороны острые локти, обтянутые узкими рукавами серой водолазки. — Предатель. Понимаете?

— Не совсем. И все-таки как вы познакомились с этим Мораном?

— Вы совершенно спокойно можете ко мне обращаться на ты, — разрешила она снисходительно. — Мне так удобнее.

— Зато мне не очень… — уклонился от опасного сближения Ермилов. — Так что насчет Морана?

— Вы — зануда. Вам об этом не говорили? Допытываетесь, как будто я уже у вас в застенках, — без тени кокетства или даже иронии урезонила его журналистка и принялась за еду, словно только за этим сюда и пришла. Однако через минуту она все же снизошла до ответа: — Мы встречались на одном светском мероприятии в особняке МИДа на Спиридоновке. — Заметив недоумение во взгляде полковника, Меркулова закатила глаза и пояснила: — Красивое такое здание. Про него еще до революции сочинили эпиграмму: «Сей замок навевает много дум, И прошлого невольно станет жалко: Там, где царил когда-то русский ум, Теперь царит фабричная смекалка».

— Я знаю, что там дом приемов Министерства иностранных дел, — вздохнул Ермилов, обреченно понимая, что он задержится тут надолго — у Олеси ни слова в простоте, все с подходцем. — Что вы там делали?

— А так журналистов туда пригласили. Ну и меня в том числе. Там и познакомились.

— Когда это было? — гнул какую-то одному ему понятную линию Ермилов. — Американец сам проявил инициативу?

— Слушайте, я вам совсем о другом хотела рассказать. Ну да, он сам подошел. Что тут такого? Там все друг с другом знакомились, не сидели, знаете ли, по углам.

— Это мероприятие состоялось уже после того, как вышел ваш материал о Кедрове?

Олеся заметно смутилась, начала что-то прикидывать в уме, явно догадавшись, к чему клонит упорный Ермилов.

— Вы хотите сказать, что он подошел не случайно? — она хмыкнула. — Похоже, я — мадмуазель очевидность.

Ермилов невольно отметил, что она назвала себя не мадам, обозначив свое свободное семейное положение. Он удивился неуместности посетившей его мысли и покраснел. Олеся восприняла это по-своему.

— Вы напрасно сердитесь, Олег Константиныч. Я с ним ни о чем таком не откровенничала, да и он не спрашивал ни про Кедрова, ни о том, откуда информация. Я уж не настолько легкомысленна, меня бы насторожили подобные расспросы. В нашей среде источники оберегают пуще зеницы ока, не слабее, чем в вашей Конторе, а то и более трепетно.

За окном кафе начал падать снег, стемнело, будто день и не начинался, а уже шел к завершению. Официанты включили круглые плафоны над столиками, и оранжевые шары выглядели большими елочными шарами в оконном отражении. Ермилов с беспокойством взглянул на наручные часы и вытащил из кармана мобильный. Набрал номер шефа.

— Петр Анатольевич, это Ермилов. Разрешите на час задержаться. Я доложу подробности, когда прибуду на работу.

— Дела семейные? — уточнил Плотников. — Или служебная необходимость?

— Второе, — Олег покосился на журналистку, не желая при ней вдаваться в детали.

Олеся тем временем взялась за круассаны. Казалось, ее интересовала только еда. Где в тщедушном теле столько всего умещается?

— Так о чем вы все-таки говорили с Мораном? — Ермилов отодвинул от нее тарелку с круассанами. Однако Олеся настойчиво придвинула ее обратно.

«Она, наверное, у американцев слопала все их гамбургеры, — подумал он, пытаясь вызвать в себе неприязнь к этой девице, но напротив проникался лишь большей симпатией. — Скорее всего, срабатывает инстинкт «накормить птенца», жалкого и беспомощного. Впрочем, этот «птенец» руку по локоть откусит. Стоило к ней обратиться с просьбой дать материалы по проекту «Берег», как она начала активно звонить и клянчить информацию. А теперь снова что-то хочет от меня. Наверняка у нее какой-то корыстный интерес. Понять бы еще, в чем подвох».

— Вы имеете в виду в Америке или здесь? В Москве то, что было при нашем знакомстве, сложно назвать беседой. Он нес всякую чушь. Переходил с английского на русский с ужасным акцентом. Говорил о нашем чудовищном климате, хвалил нашу кухню. Я тогда подумала, что он перебрал с выпивкой. Слишком много болтал. Я не знала, как от него отвязаться. Он сунул мне свою визитку и не отступался, пока я не дала ему свою.

Ермилов нахмурился. Он уже успел узнать эти приемы разведчиков. «Случайная» встреча на светском мероприятии для журналистов, знакомство, стремление Морана вручить свою визитную карточку и в ответ получить легально координаты Меркуловой, чтобы в дальнейшем мотивированно с ней связаться уже в Штатах, не вызвав у нее подозрений, — все это подготовительные действия, укладывающиеся в рамки обычной оперативной разработки объекта. И таким объектом стала Олеся, очевидно, из-за выхода ее статьи и видеорепортажа о советском разведчике Александре Кедрове, в котором содержались материалы, ставшие неожиданностью для западных спецслужб. В данном случае речь явно шла о ЦРУ.