Выжившая - [72]

– А ты сможешь? – спокойно осведомляюсь, неспешно поднимаясь из кресла. Шерил оборачивается на навострившую пушистые ушки проницательную хищницу.

– Не знаю, – передергивает плечами, словно всерьез раздумывала над озвученной угрозой. – Ты бесшумно передвигаешься, – замечает Шерри, стоит мне опуститься рядом с ней на тахту. Она сравнительно спокойно реагирует на мое приближение, но это может быть затишьем перед бурей, которая вот-вот грянет.

– Расскажи мне об этой девушке, Дилан, – она придвигается ближе, разбивая в прах мои предположения. Нет, Шерри, меня не так легко обвести вокруг пальца. Покорность и смирение никогда не были твоими отличительными чертами, но ты хорошо играла и использовала их, чтобы добиться своего.

– Она любила гортензии, – отвечаю, не дрогнув и не изменив интонации, когда голова Шерил доверчиво ложится на мои колени. Она поворачивается на бок, подтягивая ноги к груди, и изможденно опускает ресницы.

– Это я поняла, – с деланным равнодушием кивает в мое бедро.

– А Оливер любил ее. Их чувства не были взаимными.

– Она его бросила?

– Можно и так сказать.

– Как ее звали?

– Я не знаю. Меня не интересуют имена.

– Только мое, – задумчиво произносит Шерил, и у меня нет повода возражать.

– Только твое.

– Мне приятно это слышать, – полуправда звучит гораздо искреннее, когда она заканчивает фразу. – Моя мать вычеркнула мое имя из памяти, как и мое лицо.

– Мы все порой хотим кого-то забыть, – глубокомысленно отзываюсь я, хотя Шерил наверняка рассчитывала на сочувствие. – Даже если это жестоко и неправильно.

– Кого забыл ты?

– Увы, я обречен помнить.

– Наверное, это страшное бремя?

– Я мало знаком со страхом, Шерри, – скулы сковывает напряжение от такого редкого желания улыбнуться. Эмоция мимолетна, но желание запустить пальцы в белокурые локоны остается, и я покоряюсь ему.

– Оливер не знает тебя так хорошо, как ты его, – внезапно приходит к проницательному выводу Шерил.

– Оливер сомневается даже в собственном существовании.

– Это и есть твоя цель? Уничтожить его с моей помощью? – Шерил приходит к поразительному умозаключению.

– Он сам это сделает, – бесстрастно озвучиваю свою личную теорию вероятности. – Ты не можешь повлиять на конечный результат. Даже если захочешь. Его уже не спасти.

Она и не планировала. Чтобы ни двигало Шерил Рэмси – это не желание спасать и помогать. И то, как легко она переводит тему, подтверждает мое мнение на ее счет.

– Невеста действительно существовала, или Оливер придумал ее?

– Как придумал меня? – продолжаю завуалированную мысль Шерил. – Ты не задумывалась, что не Оливер придумал меня, а наоборот?

– Зачем тебе это делать? – снова оказавшись в тупике, с неподдельным недоумением спрашивает она.

– Чтобы скрыть правду о себе, которую не хочу принимать.

– Но это не так?

– Не так, – позволяю себе подобие улыбки, ее слабую, кривую тень и, следуя правилам Шерри, резко меняю тему. – Девушка существовала.

Шерил замирает в напряженном неверии и, повернув голову, сморит на меня. Я – прямо перед собой, продолжая ненавязчиво и лениво массировать кожу ее головы, пропуская шелковистые локоны между пальцев.

– Она нашла тебя? – затаив дыхание, Шерил озвучивает единственный пришедший в голову вариант. Вполне логичный, надо признать, но лишь частично верный.

– Да. Не сразу, и, конечно, она не поверила. Как и ты. Сочла Оли современным прототипом Гамлета. Ты помнишь, кем был шекспировский Гамлет, Шерри?

– Он притворялся сумасшедшим, чтобы отомстить убийцам отца за его гибель, – удивительно, она помнит Гамлета, но забыла, как смогла выбраться живой из логова монстра. – Оливер выразил подозрение, что Уолтера Хадсона мог убить ты.

– А что ты об этом думаешь, Шерри?

– Он хочет, чтобы это был ты.

– Как сильная сторона его отколовшейся личности, – довожу до логического конца версию Шерил. – Спаситель невинной маленькой девочки, которую вынес из огня на руках. Но…

– Тебя там не было, – утверждает Шерри.

– Я был там, – спокойно говорю я. – Каждое слово, что ты прочитала, абсолютная правда.

– Но это же бред. Шизофрения в чистом виде, – восклицает Шерил. – Зачем Хадсону разделять сыновей? А его жена? Она разве не знала, что родила двоих? Я уже молчу про социальные службы, друзей, соседей, врачей, которые вели беременность.

– Что из вышеозвученного помогло твоей матери вспомнить, что ты жива? Соседи, друзья, социальные службы, психиатры?

– Мы говорим не о моей матери. Давай вернемся к пропавшей девушке, – Шерри снова выбирает бегство. Я могу надавить, но будет ли это верной стратегией? – Ты что-то сделал с ней, Дилан? – выдержав паузу, едва слышно спрашивает Шерил. Вздохнув, я встречаю ее настойчивый взгляд, умоляющий меня солгать. Но ложь – это грязь. И чем быстрее Шерил поймет, как опасно лгать в моем присутствии, тем быстрее мы сможем получить то, ради чего оказались здесь.

– Я много чего сделал с ней, Шерри, – спокойно отвечаю я, удерживая в ладонях лицо дернувшейся в панике девушки. – Что-то ей понравилось, но в основном привело в ужас. Она рассчитывала на несколько иной исход взаимоотношений с Оливером Кейном.

– Ты ее убил? – шепотом осмеливается спросить Шерри.