В течение месяца переписки согласовали весь объем экспериментов, условия их проведения и критерии выполнения тестов, заключили договор между Фондом и Институтом мозга. В октябре после оформления всех документов и виз группа из четырех представителей института — среди них Павел как научных руководитель и Катя, — отправилась в дальний путь через океан. Сам перелет до Вашингтона длился более десяти часов, Павел большую его часть проспал — он прежде уже дважды летал в Штаты, так что для него стал в какой-то мере привычным. Сидевшая же рядом Катя почти не сомкнула глаз от самого взлета из Внуково до посадки в аэропорту Рейгана, сидела рядом с иллюминатором и во все глаза разглядывала происходящее за бортом. Она не то что в Америку, а вообще в первый раз в самолете летала — правда, перенесла полет сравнительно благополучно. Лишь в первые минуты при взлете побледнела и крепче схватилась за поручни, после отошла, даже посадку выдержала без видимого страха.
Из аэропорта до небольшого городка Фолс-Черча — места расположения Фонда, — добрались на заказанном заранее трансфере и остановились в не очень дорогом, но вполне приличном отеле в деловой зоне. Следующий день провели в номерах, адаптируясь к семичасовой разнице с Москвой, вечером прогулялись в городском парке Бон-Эйр — Павел дал возможность своим помощникам отдохнуть и войти в нужный тонус, ведь завтра им предстояла нелегкая работа. Собственно, дома отработали весь установленный объем испытаний, но в чужой стране, да под взглядами строгих экспертов у молодых ассистентов могли произойти сбои, поэтому следовало настроиться. Правда, в договоре предусмотрели подобные накладки, каждый тест планировалось проводить сериями с резервом на возможные ошибки. Перед сном Павел провел еще небольшой сеанс внушения покоя, так что спали все без тревог и волнений, насколько то было возможно.
К зданию Фонда приехали в оговоренное время, выгрузили из такси свою аппаратуру, дальше помогли сотрудники Джеймса Рэнди — провели в лабораторию, вместе с ассистентами Павла подключили все нужное для экспериментов оборудование. Сам он встретился с хозяином в его кабинете, после взаимных приветствий тот высказался:
— Господин Коноплев, я читал вашу статью в «American Psychologist» — она мне показалась убедительной. Вполне допускаю, что вы нашли действительно реальное доказательство каких-то особых свойств человеческой психики, но весь прошлый мой опыт подсказывает — такое невозможно! Сегодня очень важный для меня день — еще никогда и никто не мог убедить в существовании аномальных способностей, надеюсь, скоро, в ближайшие часы, это случится. Искренне желаю вам успеха, господин Коноплев, и, как говорят у вас, русских — да поможет вам Бог!
И без этих слов Павел чувствовал расположение руководителя Фонда, тот действительно переживал за них, оттого сам немного оттаял от невольной настороженности, хранившейся в нем с первого дня, как узнал о приглашении на испытания в Америку. В ответном порыве к этому немолодому человеку, старавшемуся сделать добро другим, высказался больше, чем требовалось в официальном разговоре:
— Благодарю, господин Рэнди, за ваши пожелания. В своих же людях и деле нисколько не сомневаюсь — вся наша работа проверена всевозможными способами. Могу сказать — те способности человека, которые сегодня вам покажут, в принципе имеют ту же материальную сущность, что и любой объект, который мы как-то воспринимаем, разве в их особой природе. Но, кроме того, предполагаю возможность нечто иного, пока непостижимого, его не измерить или как-то зарегистрировать, и все же оно вполне может быть реальным. Та же душа — ведь она есть, но никто не может доказать ее существование. Иной раз сам не знаю, как отнестись к чему-то на первый взгляд невообразимому, с той же магией или духами — убежден, что их не может быть, но временами закрадывается сомнение.
Собеседник посмотрел внимательно в глаза Павлу, потом проговорил с некоторым сочувствием:
— У меня сходное состояние, господин Коноплев. Ломаются убеждения, которые питал всю свою жизнь. Вы еще молоды, вам легче принять что-то необычное, мне же надо много передумать и пережить.
Помолчал с минуту, после, взглянув на наручные часы, уже твердым голосом высказал:
— Нам пора, сейчас должны подойти уважаемые эксперты. Я вас представлю и не беспокойтесь — они вполне здравомыслящие ученые, отнесутся к вам без предвзятости. Еще раз удачи вам.
Тесты проводили в присутствии группы экспертов в два этапа — на первом каждый кандидат в уникумы демонстрировал свою аномальную способность, на втором проходил эксперименты, подтверждающие ее физическую сущность. После вводного инструктажа старшего эксперта, повторившего уже известный всем участникам порядок, первым приступил к упражнениям Васильев, штатный сотрудник института, показал свои возможности в психо- или телекинезе. Перед ним на столе лежали предметы различного размера и материала, следовало их переместить или поднять, что он без особого напряжения выполнил. После повторил, повернувшись уже спиной к столу, а затем из-за перегородки в дальнем углу помещения. У себя в институте подобные опыты Васильев совершал, находясь в другом здании, так что Павел особо не беспокоился за него, уверенный в том, что тот справится.
