Выжить на взлете - [55]

В застывшей тишине как-то особо отчетливо прозвучал голос Павла, хотя он говорил негромко:

— Святослав Всеволодович, извините, но поправлю — премия не Нобелевская, а Абелевская, по математике. И я не настаиваю в эту группу, коль мне не рады, можно в другую.

— Абелевская, Нобелевская — разницы нет, главное, что за заслуги немалые. А пойдете в эту группу — она наиболее близка вам по тематике. Все, разговор закончен, идите и обсудите будущую работу, — с этими словами Медведев указал пальцем на дверь.

Группа занимала одну большую комнату как в офисах крупных предприятий, разве что в дальнем от входа углу был огорожен щитами до потолка небольшой кабинет — туда и повел Сергеев новичка. По пути еще окликнул: — Николай, зайди, — сам зашел, за ним Павел. За все время, как вышли от директора, не проронили ни слова, так и дошли до рабочего места. Только когда в закуток вошел молодой человек лет тридцати, Сергеев прервал молчание и сухо сказал тому:

— Коля, это наш новый сотрудник, он заменит тебя. Введи в курс дела, сдашь ему весь материал, включая отчеты, потом будешь свободен.

Вот так, собственно, началась новая жизнь на пути к таинствам души и мозга, грядущим открытиям. Только с небольшой накладкой — руководитель группы «забыл» представить новичка коллективу. Пришлось Павлу самому заявить о себе, когда встал перед любопытными взглядами двух десятков коллег:

— Я Коноплев Павел Николаевич, с сегодняшнего дня работаю с вами. По специальности психолог, правда, без опыта, женат, имею пятерых детей. Надеюсь сработаться с вами, по крайней мере, приложу к тому усилия.

Чуть наклонив голову, как бы отдавая всем честь, прошел за Николаем к его месту, тот показал на свободный стул возле своего стола — теперь уже преемника, — и приступил к рассказу о проведенной работе и планах на будущую. Еще познакомил Павла с помощниками, их оказалось двое — инженер, выпускник биофака, и лаборантка, недавняя школьница. Сводил в лабораторный корпус в соседнем здании, провел по закрепленной за группой лаборатории и конкретному рабочему месту для их сектора. Многое оборудование и оснастку видел впервые, на семинарах такое не показывали, потому завалил Николая вопросами — что, для чего и как работает? — тот с неохотой, но все же отвечал. Еще подсказал, что за всем необходимым для экспериментов нужно обращаться к руководителю, все проходит через него. Так прошел день, другой, на третий завершил с разбором всех отчетных и экспериментальных материалов, дальше работал сам, без помощи предшественника — тот поспешил с оформлением увольнения и в кассу за расчетом.

В принципе, ничего сложного и особого работа в группе не представляла, сам организовывал гораздо более масштабные проекты. Для того, чтобы полностью вникнуть в проводимые исследования, Павлу понадобились от силы две-три недели, затем уже самостоятельно проработал программу последующих работ в пределах задания своего сектора. И вот с этим возникли разногласия с Сергеевым — он, оказывается, сам устанавливал в своей группе кому и что делать, и когда недавний новичок принес свой вариант, причем серьезно отличавшийся от исходного плана, тот, едва взглянув на записи Павла, побагровел, после, с трудом сдерживая злость, произнес:

— Пока вы работаете здесь, извольте выполнять мои указания, никакого самоуправства не допущу!

Глава 12

Неожиданно болезненная реакция руководителя группы на рабочий, по сути, момент вначале обескуражила Павла — это же обычная практика, когда сотрудник предлагает свое видение задачи, возможно, в нем есть рациональное зерно. А так, не разбираясь, сразу отметать, не объясняя даже причины — по крайней мере, странно! После пришла мысль — вероятно, такой стиль работы Сергеева, можно сказать, авторитарный. Он просто не считается с мнением подчиненных, ставит себя выше других, только вот почему тот же Медведев не замечает такое порочное отношение к людям? Но как бы то ни было, Павел не стал раздувать конфликт из-за, собственно, незначительного повода, произнес умиротворяющим тоном:

— Хорошо, Валентин Игоревич, пусть будет так, продолжу исследования по вашему плану.

Как-то неожиданно быстро Сергеев успокоился, та злость, что еще минуту назад бушевала в его душе, вдруг исчезла и с каким-то непривычным благодушием он сказал:

— Правильно, так и поступайте дальше, мне лучше знать, что вам нужно делать, Павел Николаевич. Если будут еще вопросы, обращайтесь, помогу советом и делом.

Вновь поражаясь произошедшей с руководителем переменой, Павел вышел из кабинета, после еще долго раздумывал — что послужило причиной, почему бесчувственный сухарь, нетерпимый к чужому мнению, вдруг стал таким заботливым и внимательным? Внезапно пришла догадка — это он сам повлиял, как-то сумел внушить свои эмоции другому человеку, причем настроенному явно агрессивно. Прежде такого свойства в себе не замечал, да и, возможно, нет его вовсе, напридумал себе из одного факта! Позже не раз пытался транслировать свои чувства на окружающих или еще как-то внушить, но безуспешно. Даже те уроки гипноза, что проходил на курсах, не давали никакого результата, так что в конце концов смирился — ну нет у него такого дара! А с Сергеевым немного наладилось — сам проявлял доброжелательность при встрече с ним, а тот вольно или невольно (?) отвечал терпимостью, хоть как-то стал прислушиваться к мнению Павла.