Высшее общество - [95]

Договорившись, Консуэла и Деймон удобно расслабились в своем приятном ожидании, безмятежные и уверенные, что любая их проблема будет разрешена с помощью их мудрости и их денег.

Все это было днем. Позднее, к вечеру, их радость несколько потускнела. Через Баббера Кэнфилда Клоувер договорилась с представителем «Мэтсон-Лайн» о доставке всего необходимого для «этой чертовой луау»[31] (пришлось даже дать взятку нескольким инспекторам сельского хозяйства для того, чтобы они разрешили перевезти на самолете молочных поросят и другую живность). Клоувер была против взяток, но ее возражение не возымело действия – Баббер не собирался менять свои планы.

– Я тут навалил кучи этих чертовых орхидей и гортензий, – в раздражении орал Баббер по телефону. – Я заготовил четырнадцать дюжин цыплят и дюжину поросят в загоне. В нижнем зале устроили бассейн, а на крыше поставили «ураганную машину». Кроме того, я выписал двадцать-тридцать профессиональных танцовщиц, которые прилетят в семь часов. – Баббер замолчал, протирая запотевшие стекла очков, а потом неожиданно завершил: – Но это еще не все, Клоувер раздобыла декоратора-педераста из Маул, и он рассыпал повсюду черный песок и понатыкал статуи этого черта Тики.

– Бога Тики, – терпеливо поправила Консуэла.

– А я говорю черта, и если бы ты их видела, то поняла бы почему. – Баббер продолжал дальше: – Если бы ты все это увидела, ты бы не сказала, что я пылю попусту. Я тебе точно говорю, это никуда не годится.

Десять минут спустя, когда Баббер мрачно наблюдал за служителем зоопарка «Секоаала», приставленного к могучему ленивцу, который уже взобрался на ветви дерева во дворе, вновь раздался телефонный звонок. Клоувер объясняла, что хотя ленивец и уроженец Гавайев, но все равно – это блестящая мысль, так как он будет охотиться на летучих мышей и не даст им приблизиться к мясу. Баббер орал, что если они не уберут чертову скотину, то им на голову будет сыпаться его чертово дерьмо… Оказалось, что звонит Деймон Роум:

– Баббер, детка…

Баббер слушал некоторое время, а потом раздраженно сказал: – Ничего не могу сделать. – Затем он предложил Деймону и его компании прийти к нему на вечер.

Деймон пробормотал что-то вроде:

– Послушай, это… невозможно. Нужно… это…

Баббер не расслышал конца фразы, так как человек на крыше включил вентилятор. К несчастью, он не предупредил декоратора, так что струя воздуха, вырвавшаяся из сопла, швырнула кучу черного обсидианового песка прямо в Баббера и он стал похож на оперного черта, выпачканного сажей. Завывание ветра и грохот так перепугали ленивца, что он укусил служителя зоопарка и нагадил ему на костюм. Тогда Баббер издал рык – ни один другой звук на земле не смог бы перекрыть вой урагана. «Эй, ты там, выключай немедленно эту штуку!» А бедный служитель сел в кадку под баньяном и заплакал.

Когда наконец воцарилась тишина и Клоувер протерла Бабберу очки, он вспомнил, что все еще находится на связи с Деймоном Роумом.

– Я не мог разговаривать, – сказал Баббер мягко. – Я попал в песчаную бурю.

– Не полощи мне мозги, дядя, – злобно прорычал Роум. – Чума на твою голову.

На уровне верхушки тридцатифутовой пальмы сидел декоратор на пожарной лестнице и привязывал к дереву кокосовые орехи, покрытые розовым лаком. Он радостно провозгласил:

– Как будто перед днем сотворения мира. У нас будет прекрасный бал.

Итак, два конкурирующих вечера набирали пары, подобно двум допотопным локомотивам, отправляющимся навстречу друг другу по одной и той же колее. Но перспектива их столкновения мало волновала гостей. Они собирались в течение всего дня и в последние часы перед полночью, но ничто в их поведении не намекало на раскол, на страстные речи гвельфов или ярость гиббелинов, на то, что что-либо идет не так, как обычно.

Но линия фронта была все-таки проведена в других кварталах города. Деймон Роум, не доверяя уверениям своего агента по поставке выпускниц университета Беркли, совершил налет на всех высокооплачиваемых девушек по вызову (эта атака должна была дать богатые трофеи), однако потерпел поражение, так как Баббер во многих случаях опередил его. Более того, Баббер предвосхитил следующий шаг Роума, увеличив гонорар до тысячи долларов. Роум пришел в ярость и решил было повысить ставку, но один из его подручных подсказал ему, что за две-три тысячи долларов он мог бы отправить свой самолет в Лос-Анджелес и привезти оттуда два десятка собственных девушек. Деймон пошел дальше. Он заказал четырехмоторный самолет и приказал забить его полностью – и туристический, и первый класс, и «даже… туалетные комнаты».

Полиция отозвала из отпусков всех своих людей и подняла всех, кого можно на ноги.

В двух госпиталях были подготовлены операционные неотложные помощи, а юных улыбающихся медсестер отправили спать (к большому их разочарованию). Их место заняли бригады, возглавляемые хирургом в одном госпитале и кардиологом и психиатром – в другом. Все три светила болтали по телефону друг с другом и были облачены в лучшие свои костюмы.

Издатель крупнейшей в городе бульварной газеты почувствовал: что-то необычное происходит с его пахнущими затхлостью и несвежим бельем работягами-репортерами, отложил в сторону экземпляр «Информационного курьера ассоциации американских фашистов» и сделал то, что никогда не делал – обвел комнату «долгим, проницательным, оценивающим» взглядом.