Вышивальщица - [8]
Для Жорика – настоящее имя Вадим Ратманов, брачный аферист – роскошная квартира площадью шестьдесят восемь квадратных метров оказалась лакомым кусочком, а хозяйка квартиры – глупой красивой куклой, у которой была некрасивая маленькая дочь. От дочки он избавился. На очереди была Зоя.
Квартиру продали. Мебель Жора брать не разрешил («В коттедже приличная мебель, ты сама видела. На что нам твоя рухлядь?») и повёз Зою в якобы купленный им дом. Покупку предварительно обмыли, заодно простившись со старой квартирой и прежней жизнью. В зоин фужер Жорик щедро добавил снотворного: через двор она шла на подгибающихся ногах, засыпая на ходу.
– Переезжаем. Зоенька напилась на радостях, не рассчитала дозу, – с улыбкой объяснил Жора сидящим у подъезда бабулькам. Принесла их нелёгкая… Но всё обошлось, в новоселье бабульки поверили, как и тому, что Арина гостит у Жориных родителей, а мебель они заберут позже (с последним Жорик не обманул, мебель продал «оптом», и когда к дому подъехала грузовая машина и из Зоиной квартиры стали выносить кресла, диваны и шкафы, никто не удивился).
Зоя спала и улыбалась во сне – новой жизни. И не перестала улыбаться, когда Жора вынес её из машины, отнёс подальше в лес и опустил в выкопанную заранее могилу. Осторожно снял с её головы платок. Зоя не шевельнулась. Жора поцеловал жену в тёплые губы.
«Тёплые ещё. Живая. Но не проснётся, доза снотворного лошадиная, а ночью мороз обещали, замёрзнет во сне».
«Спи, моя хорошая, и спасибо тебе за всё. А дочке твоей в приюте будет лучше, чем с такой матерью, которой мужик дороже ребёнка. Может, ей в монастыре понравится, жить там останется. А ты спи. Земля тебе пухом…»
Бережно прикрыл Зоино лицо платком, забросал тело ветками, сверху засыпал землёй, заровнял снегом.
Жорик не учёл одного: под хворостом, которого он накидал слишком много, сохранился воздух, а от холода действие снотворного закончилось слишком быстро. Зоя проснулась в кромешной темноте, не понимая, где она находится, не в силах распрямить онемевшие руки и ноги. И долго не верила, что это конец.
Глава 3. Монастырь Святого Пантелеймона
Кроме православной гимназии, в монастыре Святого Пантелеймона был швейный цех, где сёстры-монахини шили епископские и иерейские богослужебные облачения, и мастерская декоративно-прикладной вышивки. Расшивали золотой и серебряной нитью фелони (ризы) и саккосы (верхнее богослужебное облачение архиерея), епитрахили (обёрнутый вокруг шеи священника шёлковый фигурный шарф-лента), поручи (манжеты, надеваемые на запястья поверх рукавов), пояса, покровцы из белой парчи на чаши для причащения мирян; стёганые покрывала и наволочки с церковной символикой. Спросом пользовалась и художественная вышивка: картины, скатерти, салфетки и покрывала, красиво расшитые шёлковыми лентами, шерстяными кручёными нитями, шнурами, бисером и блёстками.
Монастырские вышивальщицы не имели недостатка в заказах. И терпеливо обучали девочек своему искусству. Если у воспитанницы не обнаруживалось таланта к вышиванию, её к этому не принуждали, позволяя выбрать занятие по душе – при гимназии работали бесплатные кружки: музыкальный, вокальный, театральный, танцевальный, изостудия и мастерская рукоделия (вязание, изготовление мягких игрушек, лоскутное шитьё). Перед праздниками кружки объединяли усилия и ставили спектакли, декорации к которым рисовали в изостудии, а костюмы шили в швейном цехе старшие воспитанницы.
Занятия в кружках были обязательными и наступали после учебных часов. Вечером воспитанниц приюта ждала прогулка, ужин с обязательной молитвой и отход ко сну. За «домашними» приезжали родители – кто на машине, кто на автобусе (четыре рейса в день: два утренних и два вечерних). Аринина подружка Настя целовала её в щёку, наскоро прощалась и бежала к воротам, где её уже ждали.
Этот ежевечерний ритуал – когда детей целовали, тормошили, обнимали за плечи, сажали в машину или в автобус и увозили домой – больно ранил Аринино сердце, и оно никак не заживало. Отчаянно хотелось домой, и каждый вечер она дежурила у ворот и ждала, что к ней приедут мама с Жориком. И также будут обнимать, целовать, расспрашивать обо всём и снова обнимать. А потом увезут её домой.
Но приезжали и увозили всегда других, а за Ариной никто не приезжал.
◊ ◊ ◊
С Настей они сидели за одной партой и дружили. У них даже фамилии были похожие, птичьи: Зяблова и Пичугина, за что одноклассницы необидно дразнили их пичужкой и зябликом, а учителя ласково называли птичками-невеличками. Арина знала, что у Насти вместо мамы мачеха, которую Настя любила, а Настин отец любил их обеих.
– Сегодня за мной мама приедет, они с папой по очереди меня забирают, – говорила Настя.
– А ты почему её мамой зовёшь? Ты же говорила, она тебе мачеха.
– Никакая она не мачеха, а просто папина жена. Мама умерла, когда я родилась. А папе трудно одному меня воспитывать, он сам так сказал. – Настя насупилась.
– Ты что, обиделась? Я же ничего такого не сказала… – Арина погладила Настю по руке. Ей не хотелось ссориться с любимой подружкой.
– Пичугина! Зяблова! Расчиркались как птички. Будете продолжать в том же духе, рассажу, – пообещала учительница. У неё это получилось необидно, но девочки испуганно умолкли. Выждав, когда учительница отвернётся, Настя подмигнула Арине. Арина подмигнула в ответ. Мир был восстановлен.
Дом Григория Негубина, построенный его дедом из сибирской лиственницы, оберегает от бед живущий на чердаке домовой. Даша, дочь Григория, не может простить домовому смерти матери и изощрённо мстит. Стараниями девочки домовой из доброго превращается в злого, и Дашина жизнь становится невыносимой. Несчастья случаются не с ней, а с теми, кого она любит, но в ком не течёт кровь Негубиных. Чтобы спасти от Избяного приёмную дочь, Дарья отправляет её в городской интернат… По народному поверью, злой домовой не может вернуться в прежнее доброе состояние.
Группа туристов-любителей растворилась в подмосковных лесах и исчезла, словно её и не было. Молодые, красивые, сильные, они могли бы жить, могли быть счастливы. Собственно, они и были счастливы, найдя друг друга, и им было хорошо вместе. Они исчезали по одному. Не появлялись в группе, не отвечали на звонки. Походных групп много: не приходят, значит выбрали другую. Жалко, конечно, но – вольному воля. О страшной правде никто не догадывался… В оформлении обложки использовано фото автора.
Когда от Томки ушёл муж, она не плакала. Ушёл – и слава богу! Томка всем для него пожертвовала, а он не ценил, только пользовался. Другую себе нашёл. Небось, такая же выпивоха, злорадно думала Томка, собирая мужнины вещи. А в сердце острой щепкой вонзилась обида и ворочалась там, кровоточила, не заживала: от неё, домовитой, хозяйственной, заботливой, ушёл муж. И не просто ушёл, а к какой-то пьянчужке. К собутыльнице.
Сапагины и Глинские дружили, что называется, домами. На праздники традиционно обменивались подарками. В гости ходили по очереди. В этот раз была очередь Глинских. Принимающая сторона искренне радовалась, представляя восторг друзей, которых ждал царский подарок – итальянская кофемашина «Лавацца». О том, как будут радоваться сами, они не представляли…
Сборник рассказов полумистического содержания. Написано на реальном фактическом материале. По ту сторону жизни, по ту сторону смерти, по ту сторону снов…
Кто сказал, что юность уходит навсегда? Она продолжается в нас, горит живым костерком, согревая сердце воспоминаниями о будущем, в которое мы верили так искренне и безоглядно. Даже несбывшееся, не случившееся – оно навсегда остаётся с нами и превращается в воспоминания, которые как звезды – никогда не погаснут.Содержит нецензурную брань.
Бухарест, 1944 г. Политическая ситуация в Румынии становится всё напряженнее. Подробно описаны быт и нравы городской окраины. Главные герои романа активно участвуют в работе коммунистического подполья.alexej36.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Философ – это тот, кто думает за всех остальных?» – спросил философа Якова школьник. «Не совсем, – ответил Яков. – Философ – это тот, кто прячется за спины всех остальных и там думает». После выхода первой книги о философе Якове его истории, притчи и сентенции были изданы в самых разных странах мира, но самого героя это ничуть не изменило. Он не зазнался, не разбогател, ему по-прежнему одиноко и не везет в любви. Зато, по отзывам читателей, «правила» Якова способны изменить к лучшему жизнь других людей, поэтому многие так ждали вторую книгу, для которой написано более 150 новых текстов, а художник Константин Батынков их проиллюстрировал.
Холодная, ледяная Земля будущего. Климатическая катастрофа заставила людей забыть о делении на расы и народы, ведь перед ними теперь стояла куда более глобальная задача: выжить любой ценой. Юнона – отпетая мошенница с печальным прошлым, зарабатывающая на жизнь продажей оружия. Филипп – эгоистичный детектив, страстно желающий получить повышение. Агата – младшая сестра Юноны, болезненная девочка, носящая в себе особенный ген и даже не подозревающая об этом… Всё меняется, когда во время непринужденной прогулки Агату дерзко похищают, а Юнону обвиняют в её убийстве. Комментарий Редакции: Однажды система перестанет заигрывать с гуманизмом и изобретет способ самоликвидации.
Остросюжетный бизнес-роман о крупном холдинге казино и игровых автоматов, действующем в России накануне запрета игр на основной территории страны.
Эта книга — одно из самых волнующих произведений известного болгарского прозаика — высвечивает события единственного, но поистине незабываемого дня в героическом прошлом братской Болгарии, 9 сентября 1944 г. Действие романа развивается динамично и напряженно. В центре внимания автора — судьбы людей, обретающих в борьбе свое достоинство и человеческое величие.