Выше Эвереста - [49]

Кроме того, раз или два в неделю мне разрешили ездить на автомашине на Педдар-Роуд, в студию документальных фильмов. Там монтировали кинокадры, отснятые нашей экспедицией на Эвересте. Пока я находился в Бомбее, у меня была возможность наблюдать как идет работа над фильмом. Режиссером фильма был Тапа. Вместе с ним я поднялся на пик Фрей в 1961 году. Вскоре мы подружились.

С пика Фрей он привез с собой несколько чудесных кадров. Во время этого восхождения он учил меня снимать кинокамерой. Его уроки не пропали даром. Фотография стала моим хобби, весьма полезным для альпиниста. Я беззаветно любил горы, а научившись фотографировать, увидел их по-новому.

Все мои товарищи по восхождению на Эверест были фотографами-любителями. Нашу группу подбирал с учетом альпинистских способностей и фотографа-профессионала не дали. Ни у кого из нас не было должного опыта, особенно в киносъемках, но, поскольку некоторые имели восьмимиллиметровые камеры, им волей-неволей приходилось выполнять обязанности официальных фотографов экспедиции.

При съемках мы ставили перед собой самые простые задачи. Из-за ограничений на импорт иностранных товаров сумма валюты, отпущенной экспедиции, была невелика, и нам приходилось сводить киносъемки до минимума. В нашем распоряжении имелось четыре кинокамеры. Я снимал швейцарской камерой «Поллард Болекс». Говорили, что она приспособлена к зимним условиям и ею можно пользоваться до самой вершины Эвереста. Она работала до последнего лагеря над Южным седлом, однако в пятнадцати метрах от вершины замерзла. В отчаянии я хотел швырнуть ее в пропасть, в Тибет, но Пху Дорджи меня удержал. Теперь, когда вспоминаю свои хлопоты с кинокамерой, я благодарен Пху Дорджи. На вершине я сделал несколько снимков аппаратом «Никон». Мне удалось также отснять и около сорока кинокадров. Позднее я сообразил, что, вероятно, причиной моих неудач оказался не столько «Поллард Болекс», сколько мои нервы.

В основном наши кинолюбители действовали успешно. Они сняли на пленку всю местность от базового лагеря до нижней половины ледопада Кхумбу. Были сделаны интересные снимки таких природных явлений, как ледяные пещеры и ледяные башни, лавины и трещины. Отснятого материала оказалось достаточно для полнометражного фильма, и его передали студии документальных фильмов, а Тапу назначили его режиссером. Он уже создал короткометражный фильм под названием «Вызов Эвереста», который вышел в прокат. Теперь Тапа работал над полнометражным фильмом. Когда я впервые пришел на студию, монтаж фильма уже заканчивался. Я помог режиссеру установить, где снят тот или иной кадр, и расположить их в должной последовательности. Много дней я провел на студии. У меня оказалось много времени, чтобы восстановить в памяти свои альпинистские приключения. Работа на студии отвлекала меня от грустных мыслей, от больницы, и я с нетерпением дожидался каждой поездки на Педдар-Роуд.

Одно дело снимать восьмимиллиметровой камерой и совсем другое — подготовить полнометражный фильм. Вскоре мы поняли, что подготовка фильма, который должен выдержать конкуренцию на коммерческом рынке, — работа, требующая высокой квалификации. Было решено пригласить на консультацию опытных кинематографистов. Тапа и я разослали приглашения специалистам. Когда мы показали им фильм, — и поступили совершенно правильно — то получили много полезных советов.

Специалисты заявили, что музыкальное оформлении должно быть хорошим и, если бы нам удалось получить помощь какого-либо известного дирижера из мира кино, это улучшило бы качество фильма, и повысило его рыночную цену. Нам называли разных музыкантов, в частности популярный дуэт Шанкар — Джайкишан.

Конечно, хорошая музыка — это прекрасно, но тогда на создание фильма ушло бы денег раз в десять двадцать больше. Ассигнования на музыкальное оформление фильма были ничтожны. Друзья помогли мни установить контакт с Шанкаром. Несмотря на большую занятость, он оказался настолько любезным, что приехал ко мне в госпиталь и сразу же проникся нашими проблемами. Я показал ему фотографии восхождении и постарался поподробнее рассказать о самой экспедиции. Ему понравился предварительный монтаж фильма и он согласился принять участие в его создании.

Наступил щекотливый момент.

— Наш бюджет… — жалобно залепетали мы.

— Пусть это вас не беспокоит, — заверил Шанкар.

Короче говоря, он сказал, что будет работать бесплатно, и свое слово сдержал. Мало того, Шанкар сам оплатил услуги оркестра, в котором участвовало около ста человек.

Я продолжал работать над фильмом и принимать курс лечения. Свести Тапу и Шанкара оказалось делом нелегким. Оба они люди занятые, к тому же за Шанкаром в мире кино буквально охотились. Стоило его обнаружить, как выяснялось, что свободного времени у него нет. Я ездил на студию Махалакшми, где на четвертом этаже находилось музыкальное отделение, Как бы ни был занят Шанкар, он всегда встречал меня внизу. В этом проявлялась его врожденная скромность. Мы беседовали в машине и всегда обо всем договаривались. Вообще, в те дни, по-моему, все вопросы разрешались либо по телефону, либо в машине. Если фотография давно стала моим хобби, то теперь я страстно увлекся и музыкой. В процессе работы с Шанкаром над фильмом мне захотелось больше узнать об индийской музыке с ее богатыми традициями, и в частности о народных песнях. Работа над фильмом шла успешно, и мы радовались этому.