Между тем, Вильгельм вошел в комнату. Франц увидел человека, который показался ему великаном. Фрида, которая семенила следом едва доставала ему до плеча. Поднимаясь на цыпочки к его уху, она что-то быстро-быстро шептала в это ухо. Затем показала на Франца и сказала громко, как показалось Францу неестественным фальшивым голосом:
- А вот и наш Франц!
Мальчик понял, что Фрида не меньше его самого боится реакции мужа на появление в их маленькой семье кого-то третьего.
Вильгельм хмыкнул и только и спросил:
- А что худой-то такой?
Фрида заулыбалась, поцеловала мужа в щёку и весело защебетала:
- А это ничего, он же маленький ещё, потом поправится.
Есть блины Вильгельм не стал. Они почти все достались Францу, так как в заплечном мешке Вильгельма нашлось кое-что поинтереснее блинов - и сало в белой тряпице, и большой ячменный каравай, и кружок колбасы, и пузатая бутыль самогона.
- Он не пьяница? - спросил мальчик Фриду тихонько.
Она рассмеялась беспечным молодым смехом:
- Нет, он не пьяница. Уж в этом ты можешь быть вполне спокоен.
Но помня про историю со своим тёзкой, которого вместе с матерью выгнал из дома пьющий отец, Франц поглядывал на Вильгельма и бутыль поначалу с недоверием.
Ночью он слышал, как взрослые шепчутся между собой, думая, что он уже давно спит. Его диванчик стоял в другой комнате, и даже дверь была прикрыта, но домик был таким маленьким, что каждый шорох был отлично слышен во всех углах.
- Зачем тебе это? - с лёгким неудовольствие, хотя и без особого протеста спрашивал Вильгельм.
- Мне одиноко без тебя, да и семья без детей - не семья. А свои у нас вряд ли уже будут. Разве он тебе не понравился?
- Да уж, понравился. Вон как блины наворачивал - тихонько хохотнул Вильгельм, - но как хочешь. Тебе с ним возиться. Если так хочешь детей... Только вот время ты выбрала неподходящее.
Фрида ответила что-то, что Франц не расслышал, а Вильгельм продолжил:
- Ты хоть узнала, кто были его родители? Может быть больные какие или того хуже воры или разбойники?
- Узнала, - ещё тише ответила Фрида, - обычные люди, умерли от болезни, а родных у него больше не было.
Фрида лгала настолько уверенно, что у мужа не возникло и тени подозрения, что это - сын одной из бывших подопечных Фриды.
- Ну, добро, - вздохнул Вильгельм, - давай спать, устал я.
Франц понял, что Вильгельм, хоть и без особого восторга, но принял его. Теперь у него была задача расположить к себе этого человека. Конечно лучше бы было, если бы никакого мужа у мамы Фриды вообще не было, но тут уж ничего не поделаешь.
Он проснулся рано утром, когда ещё не начинало светать. Из комнаты взрослых не доносилось ни звука. Франц на цыпочках прокрался в переднюю, нащупал там под вешалкой огромные сапоги Вильгельма, и потащил их на кухню. Там он зажёг свечу и стал яростно чистить сапоги воском. Если он решил завоевать доверие Вильгельма, делать это надо прямо сейчас.
========== Глава XIII ==========
То, что обувь надо чистить воском, Франц узнал в приюте от старших девчонок. У некоторых их них были туфли, которые девочки натирали воском до зеркального блеска. С сапогами Вильгельма у Франца сразу не заладилось. Он довольно быстро натёр верх голенища, а вот стоптанный низ продолжал оставаться серым и некрасивым. К тому же блестящие участки натёртой кожи расположились несимметричными пятнами. Франц весь взмок, извёл на сапоги эти две хорошие свечи, а дело не двигалось.
"Зачем я только взялся за эти чёртовы сапоги, - думал мальчик, - лучше бы я приготовил для него завтрак, чтобы он увидел, что я могу быть очень полезным" Мужа Фриды он пока называл про себя "он", не определившись, какое наименование ему дать.
Рассвело. Из комнаты Фриды раздались звуки шевеления и тихий смех.
Франц судорожно ускорил свои усилия, хотя уже было понятно, что затея с треском провалилось. В таких сапогах Вильгельму нельзя выходить со двора. Мальчик подумал, что пока можно спрятать сапоги куда-нибудь, а потом незаметно привести их в первоначальный вид. Правда, нужно будет ещё объяснить, куда делить две большие восковые свечи. Но может быть, взрослые их пропажу и не заметят.
Франц встал и хотел уже юркнуть с сапогами обратно в прихожую, но тут дверь открылась. Но пороге стоял заспанный Вильгельм, а из-за его плеча выглядывала улыбающаяся Фрида. Выражение её лица поразило Франца. Это было лицо совершенно другой женщины, не той, которая подобрала его на кладбище и не той, с которой они вчера сели за ужин. Лицо Фриды как будто освещала яркая лампа. Черты стали мягче, моложе, а выражение было беспечным и спокойным. В этом выражении её лица Франц почувствовал даже что-то оскорбительное по отношению к нему, Францу.
- Это что такое? - с недоумением и нарастающим возмущением спросил Вильгельм, забирая у мальчика один сапог и покачивая этим сапогом в воздухе.
Фрида неожиданно хихикнула, чего Франц от неё никак не ожидал, в такой, как ему казалось, трудный для него момент.
А Вильгельм продолжал:
- Тебе что, свечи девать некуда? Ты зачем это сделал? Я что, обидел тебя, я хоть слово против тебя сказал, что ты мне с первого дня пакостишь?!
- Я хотел почистить, - пробормотал Франц, глядя в пол.
