Вырезанный живот. Мгновенный человек - [28]

Никто не знает, откуда произошел человек. Говорят про летающие тарелки, но никто не знает, откуда берется человек, что есть человек и есть ли человек. Ни одна из наук не ответила на этот вопрос. Вопрос остается открытым. Зачем делать глубокомысленные выводы? Это простая работа в морге по обработке трупа. Но кому это интересно: жмурика обрабатывать? Жмурик — это труп в морге. Что в нем интересного? А что может быть интересного в женщине? Вот что может быть интересного в женщине — я не понимаю. Гадость одна.

Приходишь домой усталый, из морга. Она подает тебе горячую еду на стол. Ешь. Но противно все это. Плоть, кровь — гадость. А за окном страстная неделя идет.

Кесарево сечение

На самом деле, откуда берутся дети — никто ответить толком не может. Все по-разному это толкуют. Существует такая версия, что дети берутся из утильсырья. Я уже где-то писал про одного кишиневского еврея, проживавшего на помойке. Там, у самого края огромной помойной свалки, сарай стоял, в котором он жил. Этот сарай православные люди синагогой прозвали. Старик выходил из сарая, рисовал пальцем на воздухе поперечные и продольные линии, разбивал площадь помойки на квадраты. И говорил: в таком-то и таком-то квадрате ребенок лежит. Живой или мертвый — как бы загадку задавал. Шли в этот квадрат — и там, на самом деле, оказывался ребенок. Живой или мертвый.

Избиение младенцев в Вифлееме — это тоже ответ на вопрос: откуда берутся дети. Иисус родился — произошло избиение младенцев. Потому что любой из этих младенцев мог оказаться Иисусом Христом. Кесарево сечение: зарезали Вифлеемских младенцев — выжил Иисус Христос.

Однажды к Иисусу Христу подбежало множество детей. Кто были эти дети? Даже Иисусу было непонятно, откуда они взялись, откуда они берутся — дети. В поэмах Некрасова постоянно фигурируют дети, которые непонятно откуда возникают. Являются все время, бегают вокруг. Прибегут, побегают и убегут обратно в лес, якобы грибы собирать. У гостиницы «Россия» постоянно вывешивают плакаты с ликующими детьми. Андерсен писал об аисте: «…как часовой на одной ноге стоит, в клюве ребенка держит». Как дразнят птенцов аиста дети? «…Первого повесим, второго в пруд швырнем, третьего в костер бросим — и тебя не спросим». Вот что такое дети. Это очень жестокая сила: ребенок. Когда ребенок рождается, ему кокаином убирают звериную морду.

Звериная морда

Рождается ребенок в роддоме, появляется ребенок — ему в морду втирают кокаин; в том числе в ноздри. И убирают звериную морду. Поэтому кокаин наркотиком не считается, если с этой стороны посмотреть. Заведующий отделением, психиатр-нарколог, когда я к нему подошел просить выписку, сказал: «Кокаин попробуешь — тогда выпишу». Он так сказал, давая понять, что здесь якобы роддом. Не дурдом, но роддом. Потому что каждому младенцу, когда он только рождается, обязательно убирают звериную морду кокаином. С этого момента все радости в жизни, все стремления в жизни — все сводится к употреблению кокаина. Недостаточность кислот, щелочей, говорят. Нет. Недостаточность кокаина. Это очень важный ингредиент. Всего хватает, недостаток только в кокаине. Втирают в морду ребенка кокаин — и происходит перерождение, сразу после первого крика. Ребенок рождается не с лицом, не с человеческим лицом, а в звериной морде. Когда он кричит, ему в его звериную морду втирают кокаин, убирают звериную морду — это похоже на пластическую операцию. Руки от локтя до кисти как бы приделываются вручную. Окультуривается этот феномен: ребенок. Берется, как сорняк. Втирается кокаин, приставляются руки, от локтя до кончиков пальцев. Они как бы искусственные. И убирается звериная морда кокаином.

Все дети — вурдалаки, злая сила. Но что именно за сила — никто не знает. Сколько болезней переносит ребенок. Все детские болезни — это все транспорт. Любая детская болезнь — свинка, коклюш, скарлатина, золотуха — это все виды транспорта. Ребенок пересаживается с одного транспорта на другой. Рождение ребенка связано с транспортом. У каждого индийского бога, если помните — свой личный транспорт. Волшебная птица, например. Каждая болезнь, через которую проходит ребенок — это тот или иной вид транспорта; и сколько детских болезней — столько и родителей. Переболел ребенок болезнью — переехал к новым родителям. Переболел еще одной болезнью — снова переехал, снова поменял родителей. Это слишком простые вещи — поэтому их очень трудно понять. Мы привыкли понимать только сложные запутанные вещи, безнадежно запутанные, бессмысленные. Но простые вещи — нет. Это слишком сложно для нас. Я говорю, специально для вас, очень простые вещи, но это для вас слишком сложно, чтобы понять. Такой вот парадокс.

Детский дом-интернат имени Афанасия Никитина

Директриса детского дома под Тверью, откуда Афанасий Никитин решил отправиться в Индию, но дальше штата Кашмир не дошел — сказала прямо, как есть, что дети продаются, в основном, иностранцам. Усыновляются, удочеряются. Я сказал, что мне понятно, почему дети продаются, покупаются; только я не верю в усыновление, удочерение детей. Мне — человеку, которому уже за сорок — вы хотите втереть такую чушь: что дети усыновляются, удочеряются серьезными обеспеченными людьми, иностранцами. Вы думаете, в это можно поверить?! Но вы хотите, чтобы я в это поверил. На что вы надеетесь? В Кашмире я побывал на одном рынке в горах, где вместе с овечьими шкурами торговали детьми, белыми детьми из самых разных стран, в том числе из России. Таких рынков, где торгуют детьми, там что-то около тысячи, точного числа никто не знает. На что вы рассчитывали, когда говорили, что добрые люди берут этих никчемных бесхозных детей в свои семьи, кормят их, ухаживают за ними, гулять пускают? Вы меня принимаете либо за порядочного человека, либо за дурака? Вы же видите, что я еврей. Вы бы хоть смотрели на того, с кем говорите. Другое дело, если бы речь шла о детях из психиатрической больницы в Костюженах под Кишиневом: братик и сестричка — Костя и Женя.