Выпуск 2. Пьесы для небогатых театров - [19]

). Мама, он умер!

ФАЗАНОВА. Наконец-то!

НАТАША. Что ты говоришь?

ФАЗАНОВА. Извини, дочка, вырвалось. Давай попробуем вытащить его.

Пробуют сдвинуть шкаф, безрезультатно.

НАТАША. Он весит целую тонну. Может соседей позовем на помощь?

ФАЗАНОВА. Да? Ты погляди, что делается? Что соседи подумают? Тащи пилу.

НАТАША (испуганно). Что ты собираешься пилить?

ФАЗАНОВА. Не волнуйся, голову ему оставлю. Тащи, говорю. Шкаф выпиливать будем.

Наташа приносит ножовку. Выпиливают в задней части шкафа дыру, через нее вытаскивают вещи. Теперь шкаф можно сдвинуть. Отодвигают. Из-под шкафа — слабый стон.

ФАЗАНОВА. Живой. Вот счастье-то!

Освобождают гостя из плена.

НАТАША. Как вы, Борис Иванович, встать можете?

МУРОМЦЕВ (отрицательно качает головой). Нога. Кажется, сломана нога.

ФАЗАНОВА. Наташка, вызывай скорую.

НАТАША. Алло, скорая помощь. Срочно…

МУРОМЦЕВ (Фазановой). Давайте все-таки выпьем шампанское?

ФАЗАНОВА. Это звучит как последнее желание смертника.

МУРОМЦЕВ. Смертника? Почему?

ФАЗАНОВА. Вам совсем отшибло чувство юмора.

Растерзанная, вся в опилках, в залитом соусом платье, с пиратской повязкой на лбу, наливает шампанское в фужеры.

МУРОМЦЕВ. Я хочу выпить за… (Замолк.)

ФАЗАНОВА. Вы в письме написали, Борис Иванович, что хотите сказать что-то важное…

МУРОМЦЕВ. А… что именно?

НАТАША. А вы не помните?

МУРОМЦЕВ. Не помню.

НАТАША. Ну вот, мама. Ему память отшибло.

ФАЗАНОВА. Можно подумать, она у него была. Борис Иванович, дорогой, вы же к нам не просто так пришли. Вы что-то важное хотели сообщить. Что важное? Про мою дочь.

МУРОМЦЕВ (удивленно). У вас есть дочь?

Фазанова поперхнулась шампанским.

Звонок в дверь. Входит Врач.

ВРАЧ. Где больной?

ФАЗАНОВА. Вот лежит.

ВРАЧ. Что с ним?

ФАЗАНОВА. Ногу сломал.

ВРАЧ (оглядывая комнату). Повеселились.

ФАЗАНОВА. Да уж, не скучали.

ВРАЧ (в дверь). Антонов, давай носилки. (Наташе.) Проводите нас к машине.

НАТАША. Да-да, конечно.

Вносят носилки, Муромцева укладывают на них. Все, кроме Фазановой, уходят.

Голос Муромцева за дверью: «Это напоминает мне печальный анекдот…»

Голос Врача: «Какой анекдот?»

Фазанова захлопывает за ними дверь, начинает прибирать в комнате.

На лестнице слышен громкий хохот, потом грохот, потом крик.

Вбегает Наташа.

НАТАША (с побелевшим лицом). Мама, они его уронили.

ФАЗАНОВА. Что? Как?

НАТАША. Он им анекдот рассказал про котенка, очень смешной, они расхохотались и выронили его. Он по лестнице покатился. Сломаны два ребра и правая рука.

ФАЗАНОВА (без сил опускается на стул). Господи!

НАТАША. Я еду с ним.

ФАЗАНОВА. Конечно, конечно, дочка. Позвони оттуда.

Наташа убегает. Фазанова, посидев с минуту, берет листок, ручку, начинает считать.

ФАЗАНОВА. Ваза, раковина, две тарелки, шкаф, мое платье… Да, вот так гость. На два миллиона убытков. И курица сгорела. А что гороскоп говорит? Если он стрелец, а Наташка — дева, то… (Открывает записную книжку, погружается в изучение.)

Телефонный звонок.

(Снимает трубку.) Алло, Наташа, ты? Из больницы? Что-что? (Подскакивает, как ужаленная.) В аварию попали? Столкнулись с другой машиной? Ты цела? Слава Богу. Кто тебя просил рассказывать про него шоферу. Любой водитель от такой истории в аварию попадет. А что с ним? Нет, не с шофером, с нашим… Борисом Ивановичем? Как? Головой? Но он жив? В реанимации? Что? Вспомнил, зачем приходил? Погоди, не вешай! Зачем? Зачем он приходил? Ах не успел. Сознание потерял. Хорошо, еду.

Реанимационное отделение. Здание обшарпанное, нуждающееся в серьезном ремонте. На потолке разводы, трещины.

Сильно провисает потолок с большой трещиной посередине, поддерживаемой деревянной подпоркой. Под капельницей лежит Муромцев. У него бледное, очень осунувшееся лицо. Однако на губах застыла улыбка Он уже пришел в себя и чему-то улыбается. Дверь открывается, входит Наташа. Голос медсестры за дверью: «Пять минут, не больше».

НАТАША. Хорошо, спасибо. (Подходит на цыпочках к Муромцеву.) Борис Иванович, Боря…

МУРОМЦЕВ (открыв глаза). А-а… это вы, Наташа.

НАТАША. Как вы себя чувствуете?

МУРОМЦЕВ. Отлично. Как никогда.

НАТАША (сбитая с толку неожиданным ответом и ясной улыбкой больного). Я очень сожалею, что все так случилось.

МУРОМЦЕВ. Пустяки. Я вспомнил, зачем я к вам пришел. Это очень важный для вас визит.

Наташа вся напряглась от внимания.

В расчетной смете вы допустили очень серьезную ошибку. Вас хотели уволить, но я вас отстоял.

НАТАША. Что? В смете?

МУРОМЦЕВ. За этот месяц вы допустили опять грубую ошибку. Но я опять вас отстоял. Вы очень, очень невнимательны, Наталья Сергеевна. Очень. В наше время такие ошибки не прощаются. Вы рискуете потерять работу.

НАТАША (ошеломлена). А-а, вот вы о чем. А я думала… Простите, Борис Иванович. Попросите, чтобы вашу кровать передвинули в другое место. Над вами трещина. (С чувством горечи и разочарования поворачивается, идет к двери. Берется за ручку.)

МУРОМЦЕВ. Я несколько лет наблюдаю за вами, Наталья Сергеевна, и пришел выводу, что вашему, в целом милому характеру свойственно допускать непростительные ошибки.

НАТАША (открыв дверь). Поняла. Учту.

МУРОМЦЕВ. Но это пройдет, Наташа, когда ВЫ СТАНЕТЕ МОЕЙ ЖЕНОЙ.

НАТАША (повернувшись, растерянно). Что? Вы мне?