Выигрыш Динни Холлис - [7]

— Что с вашей машиной, мэм?

— Пожалуйста, — прошептала она, — называй меня Динни.

— Хорошо, Динни.

Она покачала головой.

— Не знаю. Я ничего не понимаю в технике. Ехала себе спокойно, а потом машина начала трястись, и тогда я просто остановилась.

— Она слушалась руля?

— Нет. Поэтому я припарковала ее таким диким способом. — Динни махнула рукой в сторону своей машины.

— Может, дело в передаче? — задумчиво произнес Броди, почесав подбородок.

Динни вздохнула.

— Ой, надеюсь, что это недорого стоит. У меня не так уж много денег.

— Парни из бара тебя обчистили?

— Боюсь, что да.

— Не подумай, что я лезу не в свое дело, но карты до добра не доводят.

— О, ну я не так уж часто позволяю себе это удовольствие. — Она взмахнула ресницами, и у Броди возникло странное впечатление, что Динни Маккеллан сейчас с ним играет.

— Может, то, что я скажу, неуместно, но мой отец был заядлым картежником, и брат, кажется, пошел в него. И я знаю на собственном опыте, к чему приводит игра.

— Ладно, мистер Трублад, поверю вам на слово.

Неужели она издевается? В тусклом свете луны трудно понять выражение ее лица.

— Я могу взглянуть на твою машину прямо сейчас, но, если честно, лучше бы подождать до утра. Один из моих помощников с фермы разбирается в технике. Он наверняка сможет починить ее почти бесплатно.

— Ты так думаешь? Вот здорово.

— Может, позвонить кому-нибудь? — Броди был взволнован той бурей чувств, какую пробудила в нем Динни.

— Я никого здесь не знаю. Я ехала в Санта-Фе на собеседование по поводу работы.

Так, значит, она безработная.

Осторожно, Броди, предупредил его внутренний голос. Что-то не так с этой шикарной красоткой.

— Я, наверно, произвожу впечатление весьма подозрительной личности. Без работы, без денег, и еще машина сломалась, — рассмеялась Динни.

Ее глубокий, горловой смех задел какую-то струнку в душе Броди. Он и опомниться не успел, как ни с того ни с сего пригласил ее к себе домой.

— Можешь поехать со мной на ферму. У меня есть несколько свободных комнат для гостей, и я буду только рад тебе. А завтра утром подумаем, как быть с твоей машиной.

— Весьма великодушно с твоей стороны, но что скажет твоя жена, когда ты приведешь в дом незнакомку?

— Я не женат.

— А… Ну тогда я тем более должна отклонить твое любезное приглашение. Не хотелось бы, чтобы о нас пошли слухи. В конце концов, тебе ведь здесь жить.

— Не волнуйся об этом. О Трубладах и так постоянно сплетничают. Хуже уже не будет.

Динни улыбнулась.

— Ну, если ты так уверен.

— Клянусь, никаких проблем.

— Тогда я согласна.

Ее согласие прозвучало как одолжение. Но почему он пригласил ее к себе? — думал Броди. Он что, совсем рехнулся? Ведь она околачивалась с Кенни в баре. Но не бросить же ее здесь одну на всю ночь. Динни переночует только один раз. Утром Рори починит ее машину, и она сможет продолжить свой путь. Конец сказки. Он, Броди, никогда больше не испытает на себе неотразимые чары Динни Маккеллан.

— Помоги мне забрать вещи из машины.

Броди подождал, пока она откроет багажник, и вынул рюкзак и сумочку.

— Это все?

Динни усмехнулась, взяв Броди под руку. Он вновь ощутил одуряющий аромат магнолии, и в его воображении почему-то возникли белое свадебное платье и обручальные кольца с бриллиантами. Судорожно сглотнув, Броди отвел девушку к пикапу. Его сердце стучало как бешеное.

Броди сел за руль. В машине воцарилось неловкое молчание. Броди откашлялся, мучительно придумывая, что бы сказать.

— Значит, жена Кенни родила? — спросила наконец Динни.

— Да. — Броди невольно улыбнулся. — И опять мальчика. Филиппа Броди.

— Она назвала его в твою честь?

— Это так мило с ее стороны.

— Уверена, ты это заслужил.

Броди смутился.

— Не знаю.

— А я знаю. Если мужчина настолько галантен, что помог «малолетней шалаве», у которой посреди ночи сломалась машина, значит, он настоящий джентльмен.

— Прости, что я так тебя назвал. — Броди густо покраснел. Хорошо еще, что в темноте это незаметно. Он заерзал на сиденье. — Наверное, я немного старомоден.

— А по-моему, это просто здорово.

Впереди показались огни «Ивового ручья». Броди никогда в жизни так не радовался возвращению домой.

— Вот и приехали, — сказал он, сворачивая на длинную подъездную дорожку.

Ему показалось или Динни действительно затаила дыхание, разглядывая в окно машины окружающий пейзаж?

— И это все твое? — спросила она.

— Ага. Отец мой умер две недели назад и завещал ферму мне. Но я занимаюсь ею уже много лет. Если бы не я, старик давно бы продул ее в карты.

— Тебе повезло.

— «Ивовый ручей» — моя жизнь, — сказал он чуть более резко, чем намеревался. Динни сидела, отвернувшись к окну, но он заметил, что ее плечи окаменели. — Я люблю эту землю больше всего на свете.

— Могу себе представить, — сдавленным голосом пробормотала она.

— Правда? — Броди подъехал к дому и заглушил двигатель. — Идем, — сказал он. — Я покажу тебе твою комнату.

* * *

Динни, охваченная любопытством, почувствовала, как замерло у нее сердце. Через пятнадцать лет она все-таки вернулась домой.

Как только она вслед за Броди прошла через заднюю дверь на кухню, на нее нахлынули воспоминания.

Перед ее глазами вновь вставали картины прошлого. Динни вспомнила, как однажды она бегала туда-сюда через эту самую дверь, пока мама, гладившая у доски папины рубашки, не накричала на нее. А кухня! Когда Броди зажег верхний свет, у Динни перехватило дыхание. Конечно, изменился цвет стен и мебель, но это была именно та кухня, которую она помнила. На этом самом месте у окна Динни всегда завтракала, глазея на птиц, слетевшихся к кормушке на ветке акации. Мама в этой раковине мыла ей голову, в этой духовке пекла пироги, в этой кладовой хранила консервы.