Вторжение моря - [11]
После Геродота, в самом начале христианской эры, Помпоний Мела мельком отмечает существование озера Тритон, или озера Паллас, которое уже не сообщалось с Малым Сиртом, ныне заливом Габес, вследствие понижения уровня воды, обусловленного испарением.
По свидетельству Птолемея, уровень неуклонно понижался, и в конце концов лишь четыре впадины остались затоплены водой: озера Тритон, Паллас, Ливийское и Черепашье — ныне это алжирские шотты Мельгир и Эль-Гарса[49] — и тунисские Джерид и Фед-жадж, часто объединяемые под названием себха Фараун.
Однако, господа, ко всем этим античным легендам надо подходить с величайшей осторожностью, ибо они не имеют ничего общего с достоверными данными современной науки. Нет, господа, корабль Ясона никогда не заплывал в это внутреннее море, которое никогда не сообщалось с Малым Сиртом, не заплывал и не мог заплыть, если только не имел крыльев, которыми был наделен Икар[50], неосторожный сын Дедала! Замеры, сделанные еще в начале девятнадцатого века, с очевидностью доказывают, что внутреннее море в Сахаре никогда не могло существовать, ибо в некоторых пунктах области шоттов высота на десять — двадцать метров превышает уровень залива Габес — особенно вблизи побережья — и никогда это море, во всяком случае в те далекие времена, не могло занимать пространство в сто лье, как утверждают наши наделенные чересчур богатым воображением предки.
Однако, господа, в разумных пределах, диктуемых рельефом самой местности, проект создания в Сахаре внутреннего моря, питающегося водами залива Габес, вполне осуществим.
Такой проект был разработан несколькими смелыми, но вполне здравомыслящими учеными. Жаль, что после множества перипетий его так и не удалось осуществить. Я хотел бы сейчас бросить взгляд в прошлое и напомнить вам о нескольких тщетных попытках и многолетних неудачах, преследовавших моих отважных коллег».
По залу снова пронесся одобрительный шепоток. Лектор повернулся к висевшей над кафедрой крупномасштабной карте, и все взгляды устремились в направлении его руки.
На карте была изображена южная часть Туниса и Алжира на уровне тридцать четвертой параллели, между третьим и восьмым градусом южной долготы. Были отчетливо видны обширные впадины к юго-востоку от Бискры. Далее следовали алжирские шотты, расположенные ниже уровня Средиземного моря, известные под названиями Шотт-Мельгир, Большой шотт, Шотт-Аслудж и другие, протянувшиеся до тунисской границы. От северной оконечности Мельгира начинался канал, соединяющий шотты с Малым Сиртом.
На севере простирались равнины, по которым кочуют многочисленные племена, на юге — нескончаемая цепь дюн. Были обозначены также основные населенные пункты: Габес — на побережье залива; Эль-Хамма — на юге; Лимань, Софтам, Бу-Абдалла и Бешия — на узкой полоске земли между Феджаджем и Джеридом; Седдада, Кариз, Таузар, Нефта — между Джеридом и Эль-Гарсой, Шебика — к северу от Эль-Гарсы и Бир-Клебия — к западу; наконец Зрибет-Аин-Нага, Тахир-Рассу и Фагусса — близ железной дороги, пересекающей Сахару западнее алжирских шоттов.
Итак, слушатели отчетливо видели на карте все низменности этого края, в том числе Эль-Гарсу и Мельгир, которые полностью подлежали затоплению и должны были образовать в Африке новое море.
«Но, — произнес господин де Шалле, — хотя природа весьма удачно расположила эти впадины, словно нарочно для принятия вод Малого Сирта, создание внутреннего моря могло быть осуществлено лишь после долгих и серьезных работ по нивелированию[51]. Однако еще в тысяча восемьсот семьдесят втором году во время экспедиции через Сахару господин Помель, сенатор из Орана, и горный инженер Рокар с уверенностью заявили, что, учитывая природу шоттов, эти работы не могут быть произведены. Но вот в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году исследования были возобновлены в новых условиях. К ним приступил штабной капитан Рудер, которому и принадлежит идея этого смелого проекта».
При упоминании этого имени публика разразилась шквалом аплодисментов — и, надо сказать, вполне заслуженных. Впрочем, это имя было неотделимо в умах присутствующих от имен господина де Фрейсине, бывшего в то время председателем совета министров, и господина Фердинанда де Лессепса — оба они были самыми горячими сторонниками осуществления проекта.
«Господа, — продолжал лектор, — с этого-то, теперь уже далекого года и началось научное исследование края шоттов, ограниченного с севера цепью Оресских гор, в тридцати километрах к югу от Бискры. Именно в тысяча восемьсот семьдесят четвертом году капитан Рудер приступил к разработке проекта внутреннего моря, которому посвятил столько сил. Но мог ли он предвидеть, как много препятствий встанет на его пути? И что всей его неистощимой энергии, быть может, не хватит, чтобы их преодолеть? Как бы то ни было, наш долг — отдать дань памяти этому смелому и мудрому человеку.
