Второй жених - [48]

Она любила его так, что готова была идти с ним куда угодно и безо всяких вопросов, но должна была признаться хотя бы себе, что он действительно больно уязвил ее наивную веру, и теперь ей трудно вот так безоглядно довериться ему. Билл не стал дожидаться ответа на свой вопрос. Он, весь понимание и предупредительность, не жалея драгоценных истекающих минут, принялся рассказывать ей все с самого начала:

— Вот ты сама говорила об угрызениях совести. А знаешь, ведь угрызения совести — это страшные муки. Раскаяние поглотило меня с головой, и я обречен еще долго оплакивать содеянное. — И он ей слегка улыбнулся, как бы для того, чтобы смягчить горечь следующих слов: — Но к концу прошлой недели я почувствовал, что этому пора положить конец. Я терпел от тебя многое, гораздо больше, чем стал бы терпеть от любой другой женщины. Но так как я, как никто другой, знал, что у тебя были причины так вести себя, я мирился со всем, хотя пару раз ты так вывела меня из себя, что я готов был тебя ударить.

Келли знала, что он говорит правду. Она хорошо помнила тот день, когда он ушел к себе в кабинет, громко хлопнув дверью. Тогда ей показалось, что он вот-вот взорвется и швырнет в нее чем-нибудь. И, вспомнив некоторые язвительные ремарки, которые она позволила себе бросать в его адрес, Келли сама испытала легкий укол совести.

— И вот в прошлую пятницу, — продолжил Билл, увидев, что она молчит и что ей нечего на это возразить, — в прошлую пятницу, когда я спросил тебя, жива ли еще любовь, которую ты питала ко мне, или я погубил ее безвозвратно…

Келли попыталась вырвать у него руку, ей захотелось убежать от него. Но он не отпустил ее. Билл ухватил ее еще крепче, взяв в свои ладони и другую ее руку, так чтобы она не могла вырваться.

— …И я увидел ответ в твоих глазах. Я понял, что ты любишь мне по-прежнему, несмотря на все, что я тебе сделал. Я понял это еще до того, как ты вернулась с опухшими от слез глазами. Тогда я и решил, что если мы хотим сохранить наши отношения, то мне предстоит сделать решительный шаг.

Келли не могла больше смотреть ему в глаза. Отведя взгляд, она тупо уставилась на их сплетенные руки. Никогда в жизни она еще не чувствовала себя такой несчастной, пытаясь сохранить хоть крупицы гордости.

— Но ты… ты не обязан на мне жениться, только потому, что увидел… что я… что мне не все равно, — деревянным голосом проговорила она.

Билл выпустил одну ее руку, и остатки здравых мыслей окончательно смешались у нее в голове, когда он обнял ее, крепко прижал к себе и, выпустив другую ее руку, взял ее осторожно за подбородок, поднял ее лицо к себе. Глубоко заглянув в ее глаза, которые уже не могли больше избегать его взгляда, Билл улыбнулся. Затем наклонил голову и нежно поцеловал Келли в губы, как бы давая сладкое благословение.

— Дорогая моя, — взволнованно заговорил он, все так же глядя Келли в глаза. — А ты до сих пор не поняла, что я терпел все твои дерзости только потому, что люблю тебя?

— Ты… любишь меня?! — воскликнула она недоверчиво, и глаза ее распахнулись.

— Да, я люблю тебя до безумия, — подтвердил Билл с такой нежностью в голосе, что у нее перехватило дыхание. — Я понял, что люблю тебя, в тот момент, когда ты приехала в мой дом в Суррее.

— Но ведь ты не можешь, не можешь любить меня. — Она никак не могла в это поверить. — Ты ведь так ужасно вел себя… сначала, — вспомнила она, невольно заалевшись, вспоминая последовавшие за этим события.

— Поверь мне, моя единственная, любимая, просто я тогда считал, что не имею права к тебе привязываться в сложившихся обстоятельствах, и нарочно был с тобой вредным, противным.

— Привязываться ко мне? — переспросила она, все еще не в силах поверить в реальность происходящего. Неужели Билл только что сказал ей, что любит ее? Возможно ли такое?

— Да, ты мне понравилась, можно сказать, с первого взгляда, — подтвердил он. — Но поначалу, так как я считал тебя виноватой в несчастье моего брата, я хотел подавить в себе это чувство, боролся с ним всеми силами. Я боялся, что моя привязанность к тебе отвлечет меня от исполнения моего коварного замысла, который мне хотелось осуществить во что бы то ни стало…

— Ах, вот почему ты так ужасно обращался со мной тогда, дома… Из-за своего плана? — спросила она, пораженная этим откровением. Ведь если бы он до конца так и оставался сухим и жестким с ней, она не осталась бы у него ночевать… И тогда между ними ничего не было бы…

— Я тогда только начал догадываться, что влюбился в тебя. И мой злокозненный план был в действии, когда мы работали с тобой. Я ведь злился на себя за то, что позволил себе увлечься такой женщиной, какой считал тебя тогда. Но ты вывела меня из этих размышлений, когда я заметил, что ты чуть не плачешь. Для меня это было такое блаженство — когда я несколько минут держал тебя в моих объятиях. Но тут снова вернулись мысли о Скотте и погасили мое сочувствие. Мне приходилось заставлять себя все время помнить про него, про его травму, — так мне было легче сосредоточиться на мыслях о мести, какую я тебе уготовил, как считал, вполне заслуженно.

Билл поник, и лицо его затуманилось, но он все так же крепко прижимал ее к себе. Келли посмотрела ему в лицо и поняла, что он пытается справиться с воспоминаниями о том, что произошло потом. И без слов поняла, что он вспомнил, как безоглядно и радостно она отдала ему себя.