Второй Шанс - [46]

— А кредитный договор?

— А причем здесь договор? — в глазах адвоката искрится насмешка. — Банк условия кредитования менять не собирается.

— Думаю, никому из моих товарищей по несчастью вовсе не стоило связываться с этой конторой.

— Да, наверное. Но не стоит забывать о таком факторе, как ажиотаж. Банк сделал очень солидную рекламу. Ты бы слышал, как тут распинались кредитные эксперты — в воображении зеков рисовались такие радужные картины, перед которыми даже мне трудно было бы устоять. Вот многие и повелись.

— Ладно, а с чем же связано решение телеканала перенести дату подведения итогов?

Меренков развел руками:

— Никак не могут выбрать достойнейших для участия. Нелегкое это оказывается дело, хотят дать шанс каждому попасть на съемки, боятся кого-то обделить.

— На телевидении, конечно, знают о таком пункте кредитного договора.

— Ну и что? Какое им дело до отношений банка и его клиентов? Как правильно сказал нам Гольцев — это вопрос конфиденциальный.

— Но любой заключенный может все же погасить кредит до первого числа, вырваться, так сказать, из закрывающегося капкана, — сказал я.

— Да, но если он все же пробьется на проект, то будет там без денег для голосования. Отказаться теперь от шанса на освобождение любому было бы трудно, — адвокат еще немного помолчал и продолжил. — Это тебе маленькая зарисовка на тему того, как виртуозно выполнять свои рабочие обязанности на примере кредитных экспертов.

Мы поговорили еще немного и мой гость меня покинул.

10. Начало съемок.

На следующий день после завтрака я вернулся в свою «одиночку», где меня уже ждали визажисты. Они немного поколдовали над моей внешностью и я отправился в сторону общих камер. По пути познакомился со своим будущим напарником. Вячеслав Шевченко — тридцать четыре года, по образованию журналист, много лет проработал на телевидении и считается одним из самых хороших шоуменов страны. Как я понял из рассказа Гольцева — Славик личность очень известная, хотя мне его имя ничего не говорило. Впрочем, стоит ли удивляться, ведь развлекательные шоу никогда не были моей слабостью.

Мы заходили во все камеры, он знакомился с местной публикой и начинал свою работу. Я стоял в сторонке и с интересом наблюдал. Шевченко хорошо знал свое дело, он умел расположить к себе людей и добиться ответа на непростые вопросы, но в таких условиях ему действовать еще не приходилось. Какого-то шаблона он не придерживался и импровизировал на ходу, в зависимости от обстоятельств. Иногда разговаривал с заключенным так, чтобы и остальные могли слышать, о чем идет речь, а бывало, просил выводить людей для разговора в отдельное помещение.

В первом случае вопросы звучали провокационно. Отвечавший вынужден был лавировать между желанием заинтересовать журналиста и попытками не настроить против себя местный контингент. Во втором случае он мог взять для общения только два-три человека, а остальных проигнорировать. Не трудно было догадаться, что после ухода нашей съемочной группы в камере оставалась не самая доброжелательная атмосфера. Конечно, каждое подобное шоу, где люди выбывают один за другим, зиждется на духе соперничества между участниками. Но в тюремных условиях подобный дух мог привести к самым плачевным обстоятельствам. Перед очередной дверью я придержал Славика и объяснил ему эту нехитрую истину, на что он только улыбнулся и ответил:

— Ну конечно, наше шоу имеет соревновательный характер, ты же с самого начала должен был это понимать. Я как кипятильник, моя задача — слегка накалить обстановку. Естественно, будущие участники видят друг в друге конкурентов, но ничего страшного в этом нет, ведь они под присмотром, в конце концов. Ну и пойми, досрочное освобождение даром не дается — так что тот, кто не готов рисковать, не выберется отсюда пораньше.

После этих слов он смело шагнул в открывшуюся перед ним дверь, поздоровался, присмотрелся к сидевшим внутри, после чего выбрал одного и пригласил его для беседы с глазу на глаз. Оставшиеся проводили своего товарища и уходящего журналиста подозрительными взглядами. Шоумен пообщался с выбранным зэком в отдельной комнате. Потом Славик вернул парня обратно, но больше ни с кем из присутствующих общаться не стал. Он попрощался и на выходе сказал:

— Думаю, что из этой камеры мы возьмем на проект именно вас. До встречи.

Я остолбенел. Славик деловито зашагал по коридору, обсуждая какой-то технический аспект с оператором, а я поймал за локоть Гольцева, который собирался двинуться следом. Вова в этот момент общался по телефону. Он с неудовольствием глянул на меня, но все-таки положил мобильный в карман и спросил:

— Что?

— Вова, а скажи мне, как старому другу — где ты нашел этого идиота?

Я пересказал всю ситуацию, которую он пропустил из-за телефонного разговора и Гольцев расцвел в довольной улыбке:

— Да, Славик свое дело знает. Хотя мог бы еще больше накалить страсти и сказать подобную фразу после первого числа, когда уже поздно было бы по дешевке погашать кредиты.

— Ты понимаешь, в какой ситуации оказался выбранный твоим Славиком человек? Ему как-то жить нужно в камере, в которой он теперь взывает слишком большую зависть.