Второй шанс Роберта Уоррена - [45]
Все двенадцать дней плавания Джим предпочитал не покидать каюты. Большую часть времени он просиживал поджав ноги на своей койке, сжимая в руке камешек, который дала ему Кэти. На океан мальчик старался не смотреть: от этого зрелища заходилось сердце, а сознание наводняли пугающие образы – пена, крики, рёв, грохот. Что-то смутно всплывало на самом краю его памяти, как неуловимый отблеск, ускользающий блик. Или как демон, притаившийся в тени и вот-вот готовый прыгнуть. Maith, уверял его Бобуоррен. Maith. Но то, что он чувствовал, было совсем не хорошо. Это было плохо, olc.
Однажды Уоррен увидел, как он сидит на корточках на одной из боковых палуб, спиной к океану, и разглядывает канаты, в два раза толще его руки, стальные балки, ржавые заклёпки, лебёдки и всё то прочее, чего не знал и не понимал.
– Вот ты где! А я уже обыскался, – проворчал Уоррен – не с укором, а с облегчением: ведь обнаружить мальчика ему всё-таки удалось.
Но Джим не ответил. Он даже не поднял глаз. Ему казалось, что в голове у него не осталось ни единой мысли, ни прекрасной, ни ужасной, и голова стала пустой, как старый пыльный мешок. И ещё ему казалось, будто единственное, что может её теперь наполнить, – это боль, безутешная боль, огромная, словно океан, на который он даже не смел взглянуть.
Часть третья
Зелёный
Коннемара, Ирландия, июнь 1946 года
Прежде чем направиться в Дублин, конечную точку своего рейса, «Анджелина» ненадолго причалила в Голуэе: Боб знал, что Леттерфрак, единственное место на карте, которое вспомнил Джим, находится неподалёку, на западном побережье, потому-то и попросил капитана высадить их именно здесь.
Прошло уже шесть недель с того дня, когда луч солнца, отразившись от старой пряжки, положил начало цепочке совершенно невообразимых событий. Шесть недель, которые потрясли мир Роберта Уоррена.
Сняв номер в портовой гостинице, Уоррен поинтересовался у владельца, не говорит ли тот случайно по-гэльски. И услышал в ответ, что ежели кому из приезжих вздумается обидеть ирландца, достаточно спросить, знает ли он гэльский: это всё равно что спросить англичанина, пробовал ли он когда-нибудь чай. Не знающий гэльского недостоин называться ирландцем, заявил мистер Хенаган (именно так звали владельца гостиницы).
– Это Джим Макфи, – сообщил Уоррен, представляя ему мальчика. – Побудете переводчиком?
Хенаган подтвердил то, что уже узнала Бет: Джим Макфи жил в долине Инах, где-то в районе деревни под названием Талли-Кросс, по-гэльски Тулах-на-Кроще. Он пятый из семи детей в семье, у него три брата и три сестры, но, где они теперь, не имеет ни малейшего понятия. Пробуждения от ледяного сна он тоже не помнит: его первым воспоминанием был Боб, человек с белой бородой, сидящий на краю постели и читающий книгу. Джим тогда решил, что это ангел, старик-ангел из рая. Ни читать, ни писать мальчик не умел, школу никогда не посещал и даже не знал, когда именно родился. Его отец, а потом и братья выращивали картофель.
– Что, потерялся малец? – спросил мистер Хенаган, когда измученный Джим отправился в постель. Хозяин гостиницы был рыжий широкоскулый мужчина с громовым голосом, к тому же болтавший без умолку, – в общем, типичный ирландец, какими их обычно себе представляешь.
Хенаган с профессором сидели в гостиничном баре, где посетителей в столь поздний час было негусто.
– Тут дело непростое, – неопределённо буркнул Уоррен, нянча свой бокал «Гиннесса».
– Странно только, что он по-английски не говорит, – заметил Хенаган.
– Я думал, в сельской местности такое частенько встречается.
Его собеседник покачал головой:
– Раньше, может, и бывало, а теперь уж точно нет. После промышленной революции по-гэльски говорили одни невежественные крестьяне да бродяги. Язык наших предков ещё жив только благодаря обретению независимости, – и он поднял бокал, предлагая за это выпить.
– Ну хорошо, и как же вы в таком случае объясните, что Джим не знает английского? – поинтересовался Уоррен.
– Никак! С чего бы мне что-то объяснять? – удивлённо хмыкнул мистер Хенаган.
– Да, вы правы, не ваше это дело. Значит, отвезу его завтра в деревню. Не подскажете, как туда добраться?
Хенаган сверился с висящей за стойкой картой.
– Так, вот она, – кивнул он, указывая на точку в центре полуострова Коннемара. – По-моему, до Леттерфрака ходит автобус, а вот дальше придётся искать попутку. Ну или на своих двоих. Но с этими костылями…
– Джим крепче, чем кажется.
– Приличный на вид мальчонка, добрый, да только в сердце у него… Вроде как заперто что-то в сундуке, а что – непонятно, и ключа нет.
Уоррен кивнул, одним глотком допил пиво и, дав волю фантазии, попытался представить себе этот образ.
Зелёный.
Вот цвет, который он помнил.
Не белый – цвет снега, цвет холода, обмороженной кожи, комнаты, в которой он проснулся, бороды Бобуоррена, страниц книги, которую тот читал, постельного белья… И разума, лишённого воспоминаний.
Не синий – цвет глубокого океана, населённого таинственными чудовищами, цвет неба над мысом Энн, неба, отражённого в глазах людей-воронов, цвет их с Бобуорреном машины, прилавка в магазине, плитки в ванной комнате, непонятной игрушки.
У берегов Норвегии лежит маленький безымянный остров, который едва разглядишь на карте. На всем острове только и есть, что маяк да скромный домик смотрителя. Молодой Арне Бьёрнебу по прозвищу Немой выбрал для себя такую жизнь, простую и уединенную. Иссеченный шрамами, замкнутый, он и сам похож на этот каменистый остров, не пожелавший быть частью материка. Но однажды лодка с «большой земли» привозит сюда девушку… Так начинается семейная сага длиной в два века, похожая на «Сто лет одиночества» с нордическим колоритом. Остров накладывает свой отпечаток на каждого в роду Бьёрнебу – неважно, ищут ли они свою судьбу в большом мире или им по душе нелегкий труд смотрителя маяка.
Коннектикут, 1830-е. Тринадцатилетний П. Т. Гелиодор, сын конюха, мечтатель и фантазёр, получает в наследство от отца Никель Айленд – землю, которую Гелиодор старший всегда называл королевством, а себя королём. С детства П. Т. грезил о своих будущих владениях и громком титуле – представлял, как благодаря им он вытянет всю семью из нищеты и горя знать не будет. Но наследника ждёт разочарование: на самом деле Никель Айленд вовсе не королевство, а клочок земли на болотах, где нашли пристанище все гонимые и отверженные.
XXII век. Миром правят корпорации. Человечество безвозвратно разделено на высших (тех, чьи семьи управляют корпорациями, а, следовательно, и всем миром) и всех остальных. Благодаря достижениями медицины, высшие почти не стареют — они умнее, быстрее и сильнее «обычного» человека. Остальная часть человечества почти полностью занята личным выживанием и взаимным пожиранием в надежде пробиться ближе к кормушке. Кажется, что «конец времён» уже наступил. Научный прогресс и космическая экспансия искусственно ограничены.
Россия, 2061-й. Два непересекающихся мира: богатая хайтековская Москва – закрытый мегаполис для бессмертных, живущих под «линзой» спецслужб, и Зона Светляков – бедная, патриархальная окраина, где жизнь течет по церковному календарю. Главные герои – 90-летний старик и 16-летняя девочка. Он – московский профессор, научный гений, который пытается разгадать тайны человеческого мозга, она – случайная жертва его эксперимента. Но жертвой оказывается сам экспериментатор.
Когда Высшие силы наказывают человека превысившего свои полномочия, они могут проявить такую фантазию, которая не снилась людям привыкшим наказывать провинившихся в своей среде, причиняя им боль, лишения, ограничения и смерть. На то они и Высшие силы, чтобы быть выше всего тривиального. Что же касается самого наказанного, то надо обладать неординарным умом чтобы понять, что свершившееся с ним, это наказание, а не что-либо иное.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Он не помнит своего имени, не помнит, кто он и как оказался в этом странном мире, где среди заснеженных просторов соседствуют и охотятся племена, такие разные и одновременно схожие в своём желании выжить любой ценой. Говорят, что его нашли на снегу спустя час, как прошли Большие Сани, но что такое «Большие Сани», люди не знают. События каждого дня он записывает на диктофон, найденный в комбинезоне. И пока остаётся надежда найти ответы, звучит Песнь преследования…
Галактика — унылое местечко, где живут добропорядочные граждане. А порой так хочется настоящих приключений, чтобы в кровь выбрасывался адреналин, и запомнилось приключение на всю жизнь.