Второй Шанс - [33]

Забрав заказ и расплатившись, пошел заниматься делом. Перекусив пиццей, пытаюсь выманить Рей из библиотеки с помощью её любимых кальмаров в кляре, но она прочно погрязла в дебрях науки и на внешние раздражители не реагировала, отвечая только «нет», «потом» и «не хочу». Спрятав готовую еду в холодильник до лучших времен, принялся за приготовление романтического ужина. Через пять часов кулинарных мучений и насилия над личностью всё было готово. Мне, как человеку непривычному, сервировать всё это по правилам было очень тяжело, но я справился. Шампанское остывало в холодильнике, а розы вяли на столе в вазочке, найденной на шкафу. Свеча в подсвечнике-кошке стояла по центру стола, готовые блюда ждали своего часа в микроволновке, а куча грязной посуды отправилась в посудомоечную машину, утробно урчащую возле раковины. Поставив будильник, чтобы проснуться к приходу Рицуко, я рассказал Рей, что и как можно есть, после чего завалился поспать: мне срочно нужно отдохнуть, а из Аянами сейчас я и слова не вытащу…

Глава 8 Sic semper tyrannis. [2]

Меня разбудило чьё-то прикосновение к плечу: в ночной тьме бледное лицо Аянами было ярким пятном на фоне мрака. Моргнув, по привычке подстраиваю зрение. Если посветить мне сейчас в глаза, то зрачки будут как у обдолбанного. Меня так даже пару раз патруль останавливал: думали что я под кайфом. Из воспоминаний меня вырвал голос Рей:

— С добрым утром, Синдзи. Доктор Акаги пришла два часа назад и не выходит из душа: это связано с подготовкой к свиданию с тобой? — нежные пальцы холодком скользят по плечу, вызывая мурашки. Как у неё получается так ярко и нежно прикасаться ко мне? Вроде и прикосновение лёгкое, а ощущений вагон.

— С добрым, Аянами, хотя уже вечер. Странно… Свиданию? Хм, если ужин втроём в домашней обстановке можно назвать свиданием, то да. Наверное что-то случилось.

— Я не изучала психологию, но я плачу, когда мне больно. — стоп, это мне не нравится.

— Акаги что, плакала? Надеюсь, это не из-за Гендо.

— На её лице я видела слёзы.

— Рей, спасибо что разбудила. Сейчас я постараюсь вытащить её из душа и поговорить. — ладонь сжали тонкие пальцы, а рубиновые глаза заглянули в мои, ища что-то внутри моего разума.

— Мне непонятны некоторые мои желания и эмоции. — кажется, меня опять ждёт незабываемый разговор. Интересно, зачем я всё это делаю? Чем меня она так привлекла, что теперь я творю какую-то дичь, вместо того, чтобы заняться действительно полезными вещами?

— Это срочно, или может потерпеть, пока я вытащу наш гениальный мозг из её пробирки?

— Доктор Акаги слишком велика, чтобы поместиться в химической посуде.

Ответ на мой вопрос пришёл сам: тем, что она нуждается во мне. Я нужен ей, нужен для того, чтобы привести её в мир людей. Помочь ей понять себя и других. А мне просто нужно быть кому-то необходимым: я хочу, чтобы меня любили, мне понравилось ощущать, что во мне нуждаются. Интересно, чем я лучше Гендо? Он использует её, чтобы стать Богом, а я использую её, чтобы чувствовать себя Богом. Интересно, это делает меня преступником?

— Это образное выражение, означающее принудительное извлечение человека из зоны комфорта. Так ты сможешь подождать?

— Моё состояние не критично. Ей больно.

— Рицуко? Да, я чувствую. Надеюсь она будет меня слушать… — с невесёлыми мыслями я натянул футболку, брошенную возле дивана и побрёл в ванную.

Дверь была закрыта на замок, а через шум воды периодически доносились всхлипы: Акаги жива, и это уже хорошо. Попытки докричаться были бесплодны: похоже, что девушка меня не слышит. Несколько раз громко врезав в дверь кулаком, ответа я не добился, а ощущение девушки начало потихоньку размываться. Она там что, умереть решила? Ещё стук — никакой реакции. Ломать дверь это дикость, но ведь что-то делать нужно. Интересно, я смогу отодвинуть щеколду через дверь? Тут главная проблема не в том, что щеколда тяжелая, или что сложно сделать это точно, а в том, чтобы понять, где заканчивается держатель, и начинается щеколда. После пары бесплодных попыток я плюнул на всё, и полупрозрачное лезвие с лёгким звоном разрезало тонкий металл. Пинок ногой довершил остальное, и путь был свободен.

Обнажённая Рицуко лежала в кровавой воде, которая переливалась через край. Скальпель валялся рядом, выпавший из непослушных рук. Чёрт, да когда все это уже кончится!!! Я устал тут всех спасать! Хорошо ещё, что только вены порезала, не докопалась до артерии: тогда спасать было бы уже некого. Перевожу кран на холодную воду и усилием воли выдёргиваю её руки из ванны, перекрывая вскрытые вены. Я успел вовремя: ещё несколько минут, и всё было бы кончено, а так есть шанс, что Акаги выживет. Аккуратно помогая себе телекинезом, чтобы не нагружать раненую руку, поднимаю бессознательное тело из кровавой воды и иду прочь из ванной. Чёрт, только бы не отрубиться от такого: в девушке килограмм сорок-пятьдесят, в прошлом теле вообще такая масса была моим пределом, да и дольше нескольких минут я такие фокусы вытворять не мог. А сейчас держу учёную на весу, только контролируя правой рукой её положение в пространстве. Красная жидкость стекает с бессознательного тела, открывая синяки и кровоподтеки, ярко выделяющиеся на бледной от кровопотери коже. Сил хватило не только на Акаги: сцепив зубы, я смог усилием воли открыть дверь. В коридоре стояла Рей, с лёгким удивлением смотря на эту картину: