Второй этап - [25]

– Звучит отлично, – удовлетворенно хмыкнул я. – Что по Архуну с программистами?

– Сегодня же их и перевозим, – с готовностью ответил Наставник. – Дом я нашел. Большой и довольно неплохой. Не дворянская усадьба, конечно, но… – Он обвел взглядом кухню с красивой мебелью и хорошим кафелем. – Что-то вроде этого.

– Молодцы, – расплылся я в довольной улыбке.

Вчера вечером Вадим прислал мне весьма эмоциональное сообщение, что деньги за выигрыш на ставках перечислили. Выиграли мы практически семьсот десять тысяч, но после вычета налогов осталось чуть больше полумиллиона. И… я искренне радовался такому исходу. На родине сорок процентов забрали бы в имперскую казну.

Полмиллиона, Форкх их дери, рублей! А ведь совсем недавно я батрачил за шесть рублей в смену! Вот тебе и разница в благосостоянии различных социальных групп. Вот что значит правильно инвестировать, хех.

Когда я только прочитал сообщение Вадима во время перерыва в наших жарких постельных баталиях с Катей, моя и без того довольная улыбка стала шире раз в десять. Переполняющим меня чувством радости я тут же поспешил поделиться с не успевшей толком отдохнуть Морозовой…

Да уж, «воевать» с боярыней со сломанной рукой было сложно, но мое маленькое увечье добавляло пикантности и необычности происходящему – прям прошлую жизнь вспомнил, там и не такое бывало. Спасибо за это, что ли, сказать Софье?

Кстати, Катя выиграла благодаря мне гораздо больше денег, чем я сам. Она великодушно предложила поделиться, но я отказался. Мне чужого не нужно, это ее ставка и ее победа.

А вот от дивидендов с тайной войны против Никонских отказываться, разумеется, не буду. Тут мы действовали сообща, и вклад моей группы и мой личный очень весомый.

О ситуации с тайной войной Катя рассказала мне ранним утром за завтраком – я решил не изменять привычкам: сильно не задерживаться и свалить до того, как Никита проснется. Боярыня была только «за», похоже, не готова она отвечать на вопросы не по годам умного сына.

– Ни́конским конец, – злорадно усмехаясь, проговорила Катя за столом.

Пойманный Мастер оказался дворянином-вассалом Никонских. Марат признал, что именно с ним сражался во время штурма усадьбы Морозовых. Пусть лица он и не видел, но Мастеру его уровня это не требуется.

– Каждый боец индивидуален, однажды сразившись с ним, ты запомнишь его стиль, если боец оказался достаточно силен и не умер после пары ударов, – явно процитировала кого-то во время своего рассказа Катя.

В общем, связь Никонских с контрабандистами подтвердилась быстро, ну а потом верные дружинники министра стали выуживать у обеих сторон все связанное с нападением на бояр Морозовых.

Как я и предполагал, глава «медведей» и его ближники раскололись на раз-два – стоило им только пяточки пощекотать. Ну а дальше уже подключили свидетельствования людей Морозовых, запись допроса и тела́ нападавших, которые служба безопасности рода сохранила с помощью неких алхимических зелий и мазей, на время практически останавливающих процесс разложения.

А по оглашенной официальной версии ратники Морозовых участвовали в спецоперации Министерства путей сообщения. Документ на разовое сотрудничество Катя с представителем своего отца подписали еще до начала вылазки, а после подтверждения наличия в вагонах поезда контрабанды использовали его, чтобы объяснить присутствие на складе Марата и его подчиненных, а также их дальнейшие показания. Имена подчиненных и их точное количество нигде не упоминались, стояла только фамилия Левашова как ответственного лица. Поэтому по документам никаких выходов на меня и «белок» найти невозможно.

Что же до самих Никонских – под личным надзором министра путей сообщения (то есть отца Кати) все собранные доказательства причастности Никонских к нападению на усадьбу Морозовы передали в Министерство имперской безопасности. Теперь уже можно это сделать, улик собрали достаточно, и вероятность того, что дело замнут, крайне мала.

Вмешиваться в дела другого рода считается неприемлемым, поэтому без повода отец Кати не мог ей помочь. Но мы провернули все по закону, дружинники Министерства путей сообщения нашли контрабандистов и «случайно» узнали о другом преступлении, совершенном теми же лицами. А затем, как и положено, передали всю доказательную базу надлежащему ведомству.

И теперь глава рода Никонских находится под стражей, а остальных членов его рода настоятельно попросили оставаться на территории московской усадьбы, для верности окруженной дружинниками-хранителями.

– Вряд ли дело сильно затянется, – резюмировала Катя, когда мы покончили с завтраком и приступили к чаепитию. – В общем-то при таких исходных дружина хранителей быстро найдет еще доказательства. Хотя я уверена, они и сами уже что-то собрали, пока мы готовили свой план. Пусть я тогда и попросила не вмешиваться, сославшись на дела рода, запретить им проводить расследование, скажем так, в стол, я не вправе. Это их работа.

– То есть теперь доказательств достаточно, чтобы наказать Никонских?

– Уверена, что даже на данный момент, да. Но чем больше доказательств, тем сильнее наказание. По-хорошему, старшему Никонскому лучше взять всю вину на себя, отказаться от поста главы, может быть, и вовсе после этого уйти из рода. Тогда наказание будет мягче. Но в любом случае оно будет, – хищно сверкнула глазами Морозова. – Получим виру деньгами и имуществом… А после всего случившегося Никонские уж точно не посмеют в нашу сторону смотреть. Уверена. После всех-то их прегрешений даже мягкое наказание будет жестким.